втыкали мне в руку тонкую серебряную иглу и откачивали кровь в маленькую прозрачную трубочку. А по ранкам на руках догадываюсь, что они продолжают проделывать это и когда я сплю. Надеюсь, их боги удовлетворятся этими малыми жертвами и не потребуют, чтобы у меня вырвали сердце и напоили богов всей моей кровью.

Да уж, иной мир совсем не таков, каким я ожидал его увидеть. Сему Миру доподлинно известно, что во владениях Владыки Смерти нас ждут чудовища и суровые испытания, однако таких страшилищ, каких я видел здесь, не описывали ни в одном предании.

Странное отверстие в стене позволяет видеть различные части их странного мира за пределами моей комнаты. Уж не знаю откуда, но мне известно, что это отверстие называется диковинным словом «телевизор». Наверное, это нашептал мне поселившийся в голове демон.

Из видений, создаваемых этим телевизором, я понял, что угодил в мир непрекращающегося насилия. Люди здесь беспрерывно нападают друг на друга — то дерутся руками и ногами, то используют невиданное оружие; например, со страшным треском сталкиваются, забравшись в удивительные металлические панцири, называемые «машинами». В моем мире насилия тоже хватало, но обычно к нему прибегали или по необходимости, или из жадности. Здесь же, похоже, оно порой вершится просто ради забавы.

Через это волшебное окно я видел много чудес, самое странное из которых — гигантские металлические звери с каучуковыми дисками вместо ног, носящиеся по черным дорогам и именуемые машинами. Люди открывают двери, заходят прямо в этих зверей, и те переносят их с места на место. Айо! Но это еще не все — здесь есть птицы, огромные серебряные создания, в тысячу раз больше самого большого орла. Они разгоняются по черным дорогам и воспаряют в небо, унося людей.

Даже самые лучшие воины, которых могли выставить против меня Властители Преисподней, не нагнали бы такого страха, как металлические чудовища, с невероятной быстротой носящиеся по дорогам или летающие в небесах. Если это и есть противники, в бою с которыми намерен испытать меня Миктлантекутли, я обречен на поражение. Но даже эти страшилища из металла — лишь малая часть странных существ, увиденных мною в ином мире.

А ведь пока я побывал только в первом круге и понимаю, что дальше меня ждут еще более опасные испытания. Однако прежде чем перейти к ним, мне нужно освободиться, одолев здешних созданий. Увы, они не дают мне ни малейшей возможности их убить. Я уже усвоил, что боги воздвигают невидимые стены из материала, называемого стеклом, сквозь которые все видно, но невозможно пройти. Они стоят по ту сторону и смотрят на меня.

Мне неведомо, сколько времени я уже нахожусь на первом уровне преисподней и как долго еще намерен Миктлантекутли держать меня в заточении. Эти коварные боги специально решили обдурить меня, заставив подумать, будто я выпрыгну в окно, именуемое телевизором, и окажусь снаружи. Я прыгнул, ударился о невидимую стену и вдобавок поранился осколками материала, такого же острого, как обсидиан.

Мне уже надоело лежать на спине, любуясь чудесами и ужасами в телевизоре. Я хочу встать и начать что-то делать, пока другие не начали что-то делать со мной.

Лежа на странной кровати, предоставленной мне богами, и гадая, какие еще хитрости и уловки они для меня готовят, я вспомнил предание о том, как два величайших игрока в мяч Сего Мира оказались перед необходимостью играть против мошенников из преисподней. Ни одну историю об игре в мяч Сей Мир не знает лучше, чем эту. Размышляя и об этом, и об игре в олли в целом, я подбрасывал мяч, который изготовил сам. Вытащил пружины из своего матраса, свил их вместе, придав изделию форму шара, и обмотал матерчатыми полосами, на которые порвал постельное белье.

Так вот, это история о Героях-Близнецах. Начинается она с того, что двое братьев, Хунхун и Вукуб, играли в мяч. Их игра была прервана появлением совы с посланием от Властителей Преисподней. Оказывается, подземные владыки прослышали про их искусство и вызывали их на игру к себе в преисподнюю. Братья спустились в преисподнюю по узкой, извилистой, уходившей в глубь земли пещере. По пути им пришлось переправиться через реку, и они с ужасом обнаружили, что это река крови. А на том берегу братья пали на колени перед кем-то, кого они приняли за самого Миктлантекутли. Айо! Это было всего лишь чучело, и подземные властители от души хохотали, видя, как близнецы кланяются кукле из дерева и тряпок.

Едва успев подняться на ноги, братья подверглись нападению злобного дикого зверя, едва убежали от него и, усталые, присели на подвернувшиеся по пути чурки. И тут же вскочили, вопя от боли. То были превращенные в чурки раскаленные камни, расставленные все теми же коварными шутниками, которые снова покатились со смеху.

Наконец, устав потешаться над ними, боги заточили братьев в Доме Скорби, где их подвергли пыткам, принесли в жертву и обезглавили. Голова Хунхуна вознеслась в верхний мир и повисла на ветке дерева. Чтобы никто ее не заметил, боги увешали все это дерево тыквами, размером как раз с человеческую голову, но, при всей своей хитрости, не приняли в расчет женское любопытство и тяготение к запретному плоду.

По прошествии нескольких лет под деревом остановилась девушка из владетельного дома, и когда потянулась за тыквой, в руки ей упала голова Хунхуна. Голова сообщила ей, что она понесет и родит близнецов, которые станут великими игроками.

Узнав о ее беременности, Властители Преисподней послали к ней убийцу в образе совы, повелев, в доказательство того, что жертва мертва, принести им ее сердце. Но женщина отговорила сову убивать ее, а вместо сердца дала ей свернутый корень золототысячника.

У дочери правителя родились два сына, Хун-Апу и Шбалан, которые выросли великими игроками. Прослышав об их несравненном искусстве, подземные властители пригласили их в свой мир на состязание.

Близнецы, знавшие, что их отца Хунхуна и дядю Вакуба заманили в преисподнюю, чтобы унизить и замучить, не собирались повторить их судьбу и были готовы противостоять коварству владык преисподней. Через кровавую реку они переправились на спине огромной черепахи, чучело, вместо того чтобы поклоняться ему, опрокинули, а посланного пугать их зверя хитростью усадили на раскаленные камни.

Не сумев одолеть близнецов коварством и обманом, подземные боги были вынуждены встретиться с ними в игре на небесной игровой площадке, причем надзирал за ее ходом сам Ксолотль. Близнецы победили. И были вознаграждены тем, что после смерти их души обратились в солнце и луну.

Дом Скорби… Похоже, именно там-то я сейчас и пребываю в заточении. Я ломал голову над тем, как мне противостоять их жестоким трюкам, когда дверь в комнату отворилась, и внутрь вошел мужчина. Я напрягся: он уже приходил сюда вчера и ткнул меня коротким жезлом, отчего все мое тело пронзило болью. То был подручный Властителей Преисподней, которого послали меня мучить.

Сделав два шага в глубь комнаты, он остановился и улыбнулся.

— Привет, Та-Хин, помнишь меня? Я доктор Циммерман.

Я медленно поднялся с кровати. Все мне было понятно — и приветствие, и мое имя, и его имя, только вот этой улыбкой он меня не обдурил. Он был в белом, как и те демоны, которые тоже улыбались, держа меня в заточении, похищая мою кровь, продырявив мне голову и забивая голову мороком из своего телевизора.

И тут я заметил, что дверь позади него осталась открытой. Айо! Единственным, что преграждало мне путь наружу, прочь из Дома Скорби, было это существо, снова двинувшееся ко мне, вытянув руку с явным намерением меня схватить и держа в другой свой жезл боли.

Я швырнул мяч, угодив ему в нос, и тут же ударил его ногой в колено. Он заорал, сложился пополам, и тогда я, как если бы бил по мячу-черепу, врезал ему коленом в лицо. Голова его откинулась, он повалился назад, а я, прежде чем его тело коснулось пола, выскочил за дверь.

В коридоре находились и другие существа в белом. Я помчался по коридору под крики шарахавшихся с дороги демонов, хотя двое из них, выше ростом, крепче и не в белом, а в синем, не испугались и закричали, чтобы я остановился. Я сразу понял, что это воины Властителей Преисподней, и бросился на них, нанося удары ступнями, коленями, локтями и кулаками. Очень скоро оба противника валялись на полу, истекая кровью, а я мчался дальше, стремясь вырваться на волю.

Из дверного проема выступил человек с металлической трубой. По тому, как он, остановившись, направил ее на меня, я понял, что это оружие, хотя вещь не походила ни на одно оружие, виденное мною