созданное не подобно рождённому, а рождённое не подобно созданному, в особенности, когда речь идёт об этой единой, чистой и совершенной сущности. всё создано от Бога: один Сын Божий рождён, и один Дух Святой от Отца исшел и от Сына приял (Ин 15:26). Иное же всё создано, а не изошло от Отца, и не приемлет от Сына, но возникло от исполнения Сына (Ин 1:16). Как написано: словом Господним вся […]

35–81. […]

Гл. 1. Авдіане или Одіане составляютъ особое учрежденіе. Удаляясь отъ міра они живутъ въ монастыряхъ, имеютъ общины въ пустыняхъ и вблизи городовъ, въ предместіяхъ и везде составляютъ отдельныя жилища или общины. Этотъ Авдій, глава ихъ, появился во времена Арія, когда собранъ былъ противъ Арія соборъ епископовъ, осудившихъ его. Онъ происходилъ изъ Месопотаміи и былъ человекъ известный въ своемъ отечестве чистотою жизни, ревностію по Боге и верою. Часто наблюдая, что делалось въ церквахъ, онъ въ лицо обличалъ епископовъ и пресвитеровъ, говоря имъ: это не должно быть такъ, не должно такъ поступать въ этомъ. Говорилъ онъ это, какъ мужъ, любящій истину, и то, что свойственно людямъ, любящимъ и свободно говорящимъ правду и ведущимъ весьма строгую жизнь. Посему, видя такія злоупотребленія въ церквахъ, какъ я сказалъ, онъ вынуждаемъ былъ говорить обличенія и не молчалъ; если онъ виделъ, что кто нибудь изъ клира преданъ корыстолюбію, епископъ то, или пресвитеръ, или другой кто изъ членовъ Церкви, — онъ решительно говорилъ противъ этого, и если виделъ, что кто нибудь преданъ изнеженности и роскоши, или повреждаетъ что либо въ церковномъ ученіи и постановленіяхъ Церкви, — этотъ мужъ, не вынося всего этого, произносилъ, какъ я сказалъ, обвиненіе. И все это было непріятно темъ, которые вели неодобрительную жизнь. Вследствіе этого онъ подвергался оскорбленіямъ, ругательствамъ, ненависти и терпя эти нападенія, гоненіе и безчестіе, довольно долго находился въ общеніи съ Церковію, пока наконецъ некоторые, сильно потерпевшіе отъ него, по этой причине не изгоняютъ его. А онъ не сдерживалъ себя, но старался еще более высказывать истину, не удаляясь отъ союза съ единою святою кафолическою Церковію. Когда же онъ вместе съ своими приверженцами сталъ часто подвергаться побоямъ и терпелъ сильныя страданія, онъ, отягощенный прежними обидами, принимаетъ такое решеніе: отделяется отъ Церкви, а вместе съ нимъ отпадаютъ отъ нея и многіе другіе.

Такимъ образомъ онъ произвелъ разделеніе, хотя ни въ чемъ не уклонился отъ веры, напротивъ и самъ онъ, и его приверженцы веровали весьма правильно; и если можно спорить съ нимъ и его приверженцами, то споръ этотъ касается не многихъ предметовъ.

Гл. 2. Въ исповеданіи веры объ Отце и Сыне и Святомъ Духе онъ вполне согласенъ съ кафолическою Церковію и держится самаго православнаго ученія, и во всемъ остальномъ, что касается жизни, онъ достоинъ удивленія; ибо самъ онъ, состоящіе подъ его вліяніемъ епископы, пресвитеры и все прочіе добываютъ пропитаніе, работая собственными руками. Впоследствіи, по удаленіи его отъ Церкви, онъ рукоположенъ былъ во епископа другимъ епископомъ, имевшимъ такія же неудовольствія и отделившимся отъ Церкви. Но такъ какъ, начавши говорить о немъ, я несколько уклонился въ сторону, то исправивъ это я опять возвращаюсь къ тому, что следуетъ по порядку. Я говорю о некоторыхъ выраженіяхъ Божественнаго Писанія, объясняемыхъ у него грубо, невежественно и дерзко. Напримеръ, слова: по образу, который Богъ даровалъ Адаму, онъ и его последователи упорно хотятъ относить къ телу; за словами: сотворимъ человека по образу нашему и по подобію (Быт. 1, 26), следуютъ потомъ слова Божественнаго Писанія: и созда Богъ человека, персть вземь отъ земли (Быт. 2, 7). Поелику, говоритъ, человека Богъ назвалъ созданнымъ отъ земли, то смотри, все это земное весьма справедливо назвалъ человекомъ; значитъ, объ этомъ самомъ земномъ Онъ сказалъ напередъ, что оно будетъ создано по образу Божію. Какъ я сказалъ, грубо и невежественно определять, въ какой части человека заключается образъ Божій, а если нужно называть часть, то въ этомъ выраженіи представится много такого, что противоречитъ разуму человеческому и вызываетъ множество возраженій: ибо мы или Бога сделаемъ видимымъ и телеснымъ, если будемъ думать, что образъ Божій заключается въ теле телесно и видимо, или же, говоря это, человека сделаемъ равнымъ Богу. Посему совершенно не должно определять или усиливаться открыть, въ какой части заключается образъ Божій, но надобно признать, что образъ Божій находится вообще въ человеке, дабы не лишиться намъ благодати Божіей и не оказаться неверующими Богу. Ибо что говоритъ Богъ, то истинно, хотя некоторыя слова и недоступны нашему разуменію. Отрицать же образъ Божій противно вере и святой Церкви Божіей. Ибо всякій человекъ, очевидно, созданъ по образу Божію и никто изъ имеющихъ надежду на Бога не станетъ отрицать этого, хотя некоторые и выдумываютъ для себя басни, отделяясь отъ Церкви и отъ отеческаго преданія пророковъ, закона, апостоловъ и евангелистовъ.

Гл. 3. Такимъ образомъ Авдіане расположены спорить объ этомъ более надлежащаго и идутъ противъ церковнаго преданія, верующаго, что всякій человекъ созданъ по образу Божію, и недопускающаго, что образъ Божій находится въ какой либо части человека. И сами те, которые допускаютъ баснословное ученіе относительно этого предмета, и те, которые отрицаютъ оное, не могутъ ничего доказать. Одни говорятъ, что образъ заключается въ душе, думая, что объ образе въ теле можно только умозаключать. И такіе люди не понимаютъ того, что и о душе делается умозаключеніе, если только нужно обращать вниманіе на умозаключенія, а не просто, съ искреннею мыслію обращаться къ Богу и верить, что сказанное Богомъ — истина, известная только Ему одному, ведущему всякую истину. Другіе же говорятъ, что ни въ душе, ни въ теле не заключается образъ Божій, но въ добродетели. А иные полагаютъ образъ Божій не въ добродетели, но въ крещеніи и въ благодати, получаемой при крещеніи, согласно съ сказаннымъ: якоже облекохомся во образъ перстнаго, да облечемся и во образъ небеснаго (1 Кор. 15, 49). Другіе опять не соглашаются и съ этимъ, но хотятъ сказать, что образъ Божій былъ въ Адаме; но когда онъ оказался въ преслушаніи и вкусилъ отъ древа и былъ изгнанъ изъ рая, онъ потерялъ образъ Божій. И велика страсть къ измышленію басенъ у этихъ людей, которымъ ни на часъ не должно уступать (Гал. 2, 5), ни этимъ, ни темъ, которые говорятъ то такъ, то иначе, но надобно верить, что образъ Божій находится въ человеке, и притомъ во всемъ человеке, а не просто въ человеке. А где находится и где заключается образъ Божій, это ведомо самому единому Богу, по благодати своей даровавшему свой образъ человеку. Ибо человекъ не утратилъ образа Божія, хотя и унизилъ образъ Божій, осквернивъ себя безразсудными делами и неисцельными грехами. Вотъ что Господь после Адама говоритъ Ною: вотъ Я далъ тебе все, яко зеліе травное. Заколи и яждь. Не ешь мяса въ крови души, потому что я взыщу душъ вашихъ. Всякій, проливаяй кровь человечу на земле, въ ея место его кровь проліется: яко во образъ Божій сотворихъ человека и Я взыщу крови вашей отъ всякаго проливающаго ее на лице земли. (Быт. 9, 3–7; Деян. 10, 13). Видишь ли, что въ человеке признается существованіе образа Божія после десятаго поколенія отъ Адама? Хотя Давидъ спустя много времени говоритъ Духомъ Святымъ: всяческая суета всякъ человекъ живый (Псал. 38, 6), однако же и после него Апостолъ говоритъ: мужъ не долженъ растить власы, образъ и слава Божія сый (1 Кор. 11, 7. 14). Но и после него Іаковъ, разсуждая о языке, говоритъ: неудержимо зло, исполнь яда смертоносна. Темъ благословляемъ Бога и Отца и темъ кленемъ человеки, бывшія по образу Божію; не подобаетъ, братія моя, симъ тако бывати (Іак. 3, 8–10). Смотри, какъ пало ученіе техъ, которые говорятъ, что Адамъ утратилъ образъ Божій.

Гл. 4. А говоря, что образъ Божій въ душе, они такъ разсуждаютъ и защищаютъ это: она невидима, какъ невидимъ и Богъ; она способна действовать, двигать, мыслить и умозаключать, и поэтому она имеетъ образъ Божій, потому что она подражаетъ Богу на земле, приводя въ движеніе, делая и творя многое, что делаетъ человекъ силою разумною. И эти люди оказываются строющими силлогизмы. Ибо если по этому душа называется созданною по образу Божію, то она не можетъ быть образомъ Божіимъ потому, что Богъ тмочисленно выше души и въ высочайшей степени непостижимъ и недоступенъ нашему уму, знаетъ все — и прошедшее, и настоящее, и видимое, и невидамое, пределы земли и глубины бездны, и высоты небесъ, и все сущее; Онъ объемлетъ все и Самъ ничемъ не объемлется. Душа же заключена въ теле и не знаетъ глубинъ бездны, и не ведаетъ широты земли, и не знаетъ пределовъ вселенной, и не достигла высоты небесъ, и не знаетъ, что будетъ, или что бываетъ, и что было прежде нея. И много подобнаго можно сказать о ней и о прочемъ. Кроме того она имеетъ деленія, а Богъ неделимъ; ибо Апостолъ говоритъ: