К половине третьего кухня опустела. Триш с Эдди слопали половину сэндвичей и куда-то укатили. Натаниель вернулся в сад. Я вновь расхаживала по кухне, поигрывая ложкой и каждые тридцать секунд поглядывая на часы.

Арнольд скоро позвонит. Скоро-скоро…

Я не могла думать ни о чем другом. Мир словно сузился до размерив туннеля, и меня заботило лишь то, что ждет в его конце. Я поглядела в окно на крохотную пичужку, копавшуюся в земле, потом повернулась, опустилась на стул и уставилась на стол, бездумно водя пальцем вдоль полированной поверхности.

Одна-единственная ошибка! Всего одна! Каждый может совершить одну ошибку. Таковы правила. Или нет? Не знаю…

Внезапно мобильник завибрировал, и грудь сдавило в приступе паники. Я выхватила телефон из кармана. Рука дрожала.

На экране высветился номер Гая. Я глубоко вдохнула и нажала на кнопку ответа.

– Да, Гай? – Я старалась говорить деловито, но мне самой собственный голос показался тонким и напуганным.

– Саманта?! Это ты? – выпалил Гай. – Где тебя носит, черт подери? Почему ты не здесь? Ты не получала моих писем?

– Я не взяла с собой наладонник, – объяснила я. – Почему ты не перезвонил?

– Я звонил! Ты не брала трубку! Потом начались совещания, но я все утро слал тебе письма… Саманта, где ты? Ты должна быть здесь, в офисе! Ради всего святого, почему ты прячешься?

Прячусь? Меня пробрала дрожь.

– Но… Но Арнольд велел мне не показываться. Он сказал, что так будет лучше. Он сказал, чтобы я не приезжала, а он сделает, что сможет…

– Ты хоть представляешь, как это выглядело?! – сначала ты валяешь дурака, потом исчезаешь. Идут разговоры о твоей неуравновешенности, о том, что у тебя срыв… Пошел слух, что ты бежала из страны… Услышав это, я едва усидела на стуле. Не могу поверить, что так промахнулась. Не могу поверить собственной глупости. Что я делаю на чужой кухне, в десятках миль от Лондона?

– Скажи им, что я выезжаю, – пробормотала я. – Скажи Кеттерману, что я сейчас буду… сяду на поезди…

– Слишком поздно, – мрачно проговорил Гай. – Саманта, тут рассказывают всякие истории…

– Истории? – Сердце колотилось так громко, что я едва разбирала слова Гая. – Какие… какие истории?

Голова отказывалась воспринимать происходящее. Я чувствовала себя так, словно моя машина слетела с дороги. А я-то считала, что все под контролем, что я поступаю абсолютно правильно, оставаясь здесь и позволив Арнольду защищать меня…

– Ну, говорят, что тебе нельзя доверять, – сказал Гай. – Что это не впервые. Что ты и раньше допускала ошибки…

– Ошибки? – Я вскочила, голос мой неожиданно обрел силу. – Кто это говорит? Я никогда не совершала ошибок! О чем они болтают?!

– Не знаю. Я не был на собрании, Саманта. Подумай, пожалуйста. Ты не допускала других ошибок?

Подумать?

Я в ужасе уставилась на мобильник. Гай мне тоже не верит?

– Я никогда не допускала ошибок. – Мой голос дрогнул, как я ни старалась. – Никогда. Никаких. Я хороший юрист. Профессиональный. – К своему смятению я осознала, что по моим щекам бегут слезы. – Я достойна доверия. И ты, Гай, это знаешь!

Он молчал.

Несказанное повисло в воздухе. Как приговор. Одну ошибку я все-таки допустила.

– Гай, я понятия не имею, как прозевала эту документацию. – Слова слетали с моих губ все быстрее и быстрее. – Я не знаю, как это могло случиться. Бессмыслица какая-то! Да, мой стол вечно завален бумагами, но у меня своя система, видит Бог! Я не теряю таких документов! Я просто не…

– Саманта, успокойся.

– Как я могу успокоиться? – Я почти кричала. – Это моя жизнь. Моя жизнь, понимаешь? Я не умею ничего другого! – Я вытерла слезы со щек. – И я не собираюсь ее терять. Я еду. Прямо сейчас.

Я нажала на кнопку отбоя и постаралась обуздать эмоции. Мне необходимо вернуться в Лондон. Надо было возвращаться сразу, не проводить ночь неизвестно где. Расписание поездов – загадка, но ничего, разберемся. Нужно выбираться отсюда.

Я схватила листок бумаги и карандаш и нацарапала: