С.Т. расстегнул плащ, снял шляпу и заправил внутрь манжеты рубашки, чтобы скрыть кружева. Затем он стащил с себя галстук и отвернул воротник, то есть постарался как можно меньше походить на Принца. Галстук он затолкал в карман, хотя холод на шее заставил его поежиться, и направился к одинокой фигуре в тени.

— Добрый вечер, — пробормотал он, стараясь, чтобы это прозвучало сердечно, хотя кровь стучала у него в висках. — Что за шум?

Льютон подскочил на фут и с диким видом повернулся к С.Т.

— Бога ради… Мейтланд! Какого черта… что вы здесь делаете?

С.Т. пожал плечами: любопытство. Слегка улыбаясь, он посмотрел на собеседника.

— Я что, опоздал на праздник?

Льютон только глазел на него, хмурясь из-под высокого парика.

— Я собирался пораньше пойти за вами, — сказал С.Т., — но… одна из девиц… задержала меня.

Уже начав говорить, он пожалел об этих словах. Льютон мог рассказать о таверне Чилтону, и теперь мог уже знать, кто такие Голубка и Честь и каким образом они покинули Небесное Прибежище. А отсюда был один шаг до вывода о связи мистера Бартлетта и С.Т. Мейтланда с замаскированным Принцем Полуночи. «Очень маленький шаг», — С.Т. был настороже и ожидал нападения.

Но Льютон только сказал:

— Здесь сегодня произошли некоторые неприятные события.

— А? Жалко, — С.Т. посмотрел в сторону костра. — О чем, черт возьми, воет там этот парень?

Льютон с отвращением резко махнул рукой.

— Он сошел с ума. Я пытался урезонить его, но он совсем одурел.

— По воплям похоже на то.

— Нас навестил ваш грабитель с большой дороги, — Льютон снова посмотрел на С.Т. — Знаете, кто это был? Этот нахальный французский пес, тот, кого они называют Сеньор де Минюи, Принц Полуночи. После него Чилтон совсем озверел. Считает, что атакован лично. Пытался я объяснить ему, что скорее объектом был я. Этот паршивый Робин Гуд, наверно, прослышал кое о чем. Но Чилтон доводов уже не слышит, — он снова повернулся к Чилтону, так как голос проповедника поднялся до визга. — Ей Богу, у него уже пена изо рта пошла. Никогда не видел этого раньше.

— Так что развлечения отменяются? Не так ли?

— А-а, да, отменяются. Все отменяется, — Льютон поджал губы, — но мне еще кое-что надо здесь доделать.

С.Т. замолчал на минуту. Безумный крик Чилтона разносился по улице. Пока они стояли, еще одна девушка тихонько убежала от костра и, пробегая мимо них, прикрыла голову капюшоном. С.Т. мельком бросил взгляд на Льютона и увидел, что тот пристально за ним наблюдает.

Он решил снагличать.

— Что все-таки он там делает?

— Бог его знает, — буркнул Льютон. — Орет все время, что сожжет ведьму, но не у всех хватает духа смотреть на это.

— Ведьму? — С.Т. старался, чтобы его голос звучал твердо и не очень громко. — Они поймали ведьму?

— Чилтон так считает.

— А где она? — небрежно спросил С.Т. Льютон пожал плечами.

— Наверное, в доме, — он потянул себя за губу. — Что за игру вы ведете, Мейтланд? Почему вы последовали за мной сюда?

С.Т. улыбнуся:

— Из простого интереса.

Льютон поиграл эфесом своей шпаги.

— Я могу устроить вам интересное зрелище. Я собираюсь заткнуть рот этому взбесившемуся червяку прежде, чем он наболтает слишком много лишнего.

— Он, действительно, раздражает тонкий слух.

— Я не хочу, чтобы он поминал мое имя в своих проповедях. Он может погубить меня и еще некоторых, — Льютон вытащил шпагу из ножен. — Меня теперь не удивят ни он, ни его люди. От них можно ждать, чего угодно. Это же маньяки. Опасные. Все. Видите, у них пики? Тут остались самые фанатичные. Остальные просто сбежали.

С.Т. положил руку на эфес своей сабли. Льютон посмотрел вниз, провожая глазами движение его руки. Чашеобразная гарда его сабли сверкнула металлическим переплетением: единственная, незабываемая. Ее неповторимая красота была очевидна даже в неясных бликах огня.

Лицо Льютона окаменело. Он узнал ее.

— Ублюдок! — он бешено взглянул на С.Т., — Ах, ты лживый ублюдок! Ты и есть — он!

С.Т. рывком освободил меч из ножен, как раз вовремя, чтобы отбить мгновенную атаку Льютона. Металл зазвенел о металл. Льютон отскочил и снова кинулся вперед. В тусклом свете С.Т. едва мог различить его рапиру, но его сабля сверкала как красно-серебряная лента. Он держал ее накоротке, чтобы защитить горло, не решаясь использовать широкие размахи для режущих ударов.

Льютон был зол и выпады его были быстрыми. Снова и снова он шел на сближение, несмотря на большую длину сабли.

— Я убью тебя, лживая змея! Будешь вмешиваться? — он тяжело дышал. — Я убью тебя за это… Тебя и этого сумасшедшего. Обоих!

С.Т. молча отбивал атаки, вытащив из-под кафтана свой стилет, чтобы использовать левой рукой. Он делал выпады, парировал, затем, увидев просвет, когда Льютон нарушил равновесие, чересчур наклонившись, и быстрым ударом черканул его по ребрам. Льютон дернулся, втянул воздух и снова со злобным рычанием пошел в атаку.

Если бы у него в руках была шпага и если бы было побольше света, С.Т. обезоружил бы противника в три удара. Льютон был хороший фехтовальщик, хотя и не выше среднего, и уже тяжело дышал, но С.Т. не мог разглядеть клинок. Ему приходилось действовать наугад, следя за движениями белой манжеты Льютона и соображая, как при этом может двигаться тридцатидюймовая шпага. Один раз она его захватила, он почувствовал резкую боль, когда ее конец погрузился в его бедро.

Он ступил вперед, как его учили тысячу лет назад на горячем пыльном флорентийском дворе: встречая выпады шпаг под взглядом учителя. Вопль и выход из боя тогда обеспечивали хорошую порку — сейчас они принесут гибель.

С.Т. поймал шпагу Льютона на гарду и направил ее со всей силы вверх. Он с силой отбросил руку Льютона в воздух, и когда тот сделал выпад вперед, чтобы вернуть преимущество, С.Т. встретил свистящий клинок режущим краем сабли. Удар отдался по руке в плечо. Шпага сломалась, как костяная, о более тяжелый меч.

Льютон издал вопль ярости. Он отшвырнул сломанное оружие. С.Т. услышал, как прозвенело оно, падая на землю, но Льютон его больше не интересовал.

Что-то происходило в поместье. Из главной двери выбегали люди с факелами и швыряли их в костер.

Пока С.Т. пытался разглядеть, что происходит, свет пламени взметнулся в двух окнах… внутри… и Чилтон появился на пороге с двумя пылающими факелами в руках. Он ревел о преследованиях, а внутри разгоралось зарево. Над ним из открытых дверей поползли клубы дыма и зазмеились вверх по фасаду.

С.Т. побежал. Он перепрыгивал через три ступеньки, припадая на раненую ногу. Сверху с лестницы на него кто-то бежал, стараясь столкнуть вниз, но С.Т., размахивая мечом отбил направленную на него пику.

— Она там внутри? — он бросился на Чилтона, все еще сжимая в руке саблю.

Что-то хлопнуло рядом с его ухом.

Чилтон посмотрел на него с внезапным спокойствием, рот его молча открылся — и алое пятно расцвело на белом воротнике. А потом он уже не стоял, а лежал нелепой кучей в дверях. Когда он упал, снова раздалась целая какофония криков и воплей. С.Т. стоял над ним и с удивлением смотрел вниз, потом быстро поглядел через плечо.