Кел.

– Как я понимаю, ты у нас – стряпчий, – Роланд впервые подал голос, после того, как Дипно пригласил их в коттедж. Он закурил еще одну сигарету Каллема (предварительно обломив фильтр, как и показывал ему Джон), но, по мнению Эдди, не получал от курения никакого удовольствия.

– Стряпчий? Я не…

– Адвокат.

– А-а. Да, конечно. Но я на пенсии, не практикую с…

– Нам нужно, чтобы ты вернулся к работе и составил нам одну бумагу, – и Роланд объяснил, какая бумага им нужна. Дипно закивал буквально после первых слов стрелка, из чего Эдди сделал вывод, что Тауэр ввел своего друга в курс дела. Его это вполне устраивало. Что не нравилось, так это выражение лица старика. Однако, Дипно дал Роланду выговориться до конца. Пусть и на пенсии, он не забыл основополагающие принципы работы с клиентами.

И лишь убедившись, что Роланд закончил, позволил себе высказаться:

– Полагаю, я должен предупредить вас, что Келвин решил еще на какое-то время оставить эту недвижимость за собой.

Эдди двинул себя по той части головы, где не было ссадины, использовав для этот театрального жеста здоровую правую руку. Левая рука онемела, а в раненой ноге, между лодыжкой и коленом, вновь запульсировала боль. Он предположил, что старина Эрон наверняка взял с собой в поездку какие-нибудь сильные болеутоляющие средства, и подумал, что перед расставанием нужно попросить у него несколько таблеток.

– Извините, прошу вас, но по пути в этот очаровательный маленький городок меня крепко стукнули по голове, и, похоже, слух у меня повредился. Мне показалось, вы сказали, сэй… что мистер Тауэр решил не продавать нам пустырь.

Дипно улыбнулся, довольно-таки кисло.

– Вы прекрасно знаете, что я сказал.

– Но он должен продать его нам! У него письмо Стефана Торена, его пра-пра-прадедушки, в котором об этом ясно сказано.

– Кел говорит совсем другое, – ровным голосом ответил Дипно. – Съешьте еще ягодку, мистер Дин.

– Нет, благодарю!

– Съешь ягоду, Эдди, – поддержал старика Роланд и протянул Эдди ягоду.

Эдди ее взял. Хотел уже раздавить о нос высокого, костлявого старика, передумал, макнул в блюдечко с молоком, потом в миску с сахаром, начал есть. И, черт победи, до чего же трудно злиться, когда рот наполняет такая сладость! Роланд, несомненно, прекрасно это понимал (да и Дипно, скорее всего, тоже).

– Согласно Келу, в конверте, который достался ему от Стефана Торена, не было ничего, кроме имени этого человека, – практически лысая голова качнулась в сторону Роланда. – Завещание Торена, которое в те далекие дни еще называли «предсмертной волей», давно исчезло.

– Я знал, что находится в конверте, – упорствовал Эдди. – Он меня спросил, и я знал!

– Он мне это говорил, – Дипно бесстрастно смотрел на него. – Он сказал, что это трюк, который по силам любому уличному фокуснику.

– Он также сказал, что пообещал продать нам этот пустырь, если я смогу назвать ему имя в конверте? Он сказал вам про свое гребаное обещание?

– Он заявляет, что находился в состоянии стресса, когда давал такое обещание. И я уверен, что так оно и было.

– Так этот сукин сын думает, что мы собираемся надуть его? – спросил Эдди. Ярость глухими ударами бухала в виски. Хоть раз в жизни разбирала его такую злость? Да, однажды. Когда Роланд отказался вернуть его в Нью-Йорк, где он сумел бы раздобыть столь необходимую ему дозу. – В этом все дело? Так надувать его мы не собираемся. Отдадим все, что ему положено, до последнего цента, и даже больше. Клянусь в этом лицом отца своего! И сердцем моего старшего!

– Выслушайте меня внимательно, молодой человек, потому что это важно.

Эдди посмотрел на Роланда. Тот чуть кивнул, потом затушил окурок на каблуке. Эдди вновь повернулся к Дипно, молча, кипя от злости.

– Он говорит, что в этом и проблема. Он говорит, что вы собираетесь заплатить мизерную, чисто номинальную сумму, в подобных случаях это один доллар, а потом выплатить все остальное. Он заявляет, что вы пытались убедить его, что вы – сверхъестественное существо или человек, который имеет доступ к сверхъестественным существам… не говоря уже о доступе к миллионам «Холмс дентал корпорейшн»… но провести его вам не удалось.

Эдди смотрел на него, раскрыв рот.

– Все это Келвин говорит, – все также спокойно продолжал Дипно, – но сие не означает, что он в это верит.

– О чем вы, черт побери?

– Келвину страшно трудно расставаться с тем, что попало к нему. У него нюх на редкие и антикварные книги, знаете ли. Он – настоящий литературный Шерлок Холмс, а найдя такую книгу, стремится ее приобрести. Я видел, не раз и не два, как он преследовал на владельца нужной ему книги, пока тот не сдавался и не продавал ее. Иногда лишь для того, чтобы Кел перестал обрывать ему телефон, я в этом уверен.

С учетом его таланта, местоположения магазина и значительной суммы денег, которую он получил в свое полное распоряжение на двадцать шестой день рождения, Кел должен был стать одним из самых удачливых книготорговцев Нью-Йорка. Но его проблема – не покупка, а продажа. Как только книга, которую