каково быть женщиной и с какими проблемами ей приходится сталкиваться. — Заметив, как девушка шмыгнула носом, Бакленд рассмеялся и предложил ей воспользоваться его платком. — Оставьте его себе, — добавил он, — и берегите как зеницу ока! Множество лондонских дам пытались, но так и не смогли завладеть этой драгоценной реликвией.
Кэт высморкалась в «реликвию» и рассмеялась:
— Как мило вы шутите, Бакленд! Зачем же лондонским дамам ваш платок? Я бы поняла, если бы они охотились за платком Эшвелла, но ваш? Впрочем, глупый вопрос, не стоило задавать его такому самодовольному сердцееду, как вы. Знаете что, дайте-ка мне еще несколько платков: если вы говорите правду, я смогу их выгодно продать. Впрочем, на одних платках много не заработаешь, нет ли у вас еще каких-нибудь мелочей?
— Не волнуйтесь, дорогая, у меня есть еще монокль, печатки и брелоки, локоны, наконец! Все, все пойдет в дело! Если сомневаетесь в моей популярности, спросите у Эшвелла. А теперь, раз мы нашли такой замечательный способ разрешения ваших финансовых трудностей, давайте вернемся в Чипинг-Фосворт, и я с радостью отдам вам обещанное.
Взяв Кэт под руку, он повел ее к выходу.
— Чтобы получить хорошую прибыль, мне понадобится не меньше сотни ваших локонов, — усмехнулась она, — так что отправляйтесь-ка утром в Челтенхем за париком. А впрочем, нет, пожалуй, не надо! Я хочу посмотреть на миссис Криклейд, когда она увидит вас внезапно облысевшим. Вот это будет зрелище!
Они расхохотались.
Уже у самой двери Кэт бросила последний взгляд на разгромленный цех и снова помрачнела. Господи, что ждет их тихий Стинчфилд?..
7
Тем же вечером, стоя возле окна в зале гостиницы «Лебедь и гусь», Бакленд смотрел на звезды, мерцавшие над холмом Бердлип, и размышлял о Кэт, о судьбе, постигшей, фабрику мистера Багена, и о будущем своей собственной мануфактуры.
Из задумчивости его вывел голос Джеймса.
— Надеюсь, на завтрашнем музыкальном вечере скучать не придется, Джордж. Сейчас посмотрю, кто и где его устраивает… А, эта противная Мортон, у себя в Эмпстон-Холле.
— Как, ты назвал красотку Джулию Мортон противной? — с наигранным удивлением обернулся к другу Бакленд.
— Нет, что ты! — возмутился Джеймс. — Кого-кого, а мисс Мортон так не назовешь. Разумеется, я имел в виду ее мать, миссис Мортон, и по твоей мерзкой ухмылке я вижу, что ты меня прекрасно понял!
Бакленд проводил взглядом упавшую звезду, прочертившую в ночном небе яркую линию, и отвернулся от окна.
— А как ты находишь мисс Дрейкотт? — серьезно спросил он.
Джеймс, сосредоточенно чинивший перо возле растопленного камина, поднял голову.
— Забудь о ней, Джордж! У тебя с ней ничего не получится, потому что она явно отдает предпочтение мне, — уверенно заявил он. — Во время вашего состязания она так откровенно со мной кокетничала, что у меня не осталось никаких сомнений. Жаль, что ты этого не видел!
Бакленд вздохнул. Бедняка Джеймс, если бы он знал истинную причину ее внимания! Все ужасно запуталось… Впрочем, это не единственная проблема.
— Знаешь, Джулия сказала, что их музыкальный вечер собирается почтить своим присутствием граф Саппертон, — сообщил Бакленд. — Значит, нам угрожает разоблачение. Ты к нему готов?
Откинувшись на спинку стула, Джеймс вытянул ноги к огню, весело потрескивавшему в камине. Да, надо быть начеку — негодяй Саппертон способен на любую подлость!
— Эх, не надо было нам с тобой, Джордж, устраивать этот маскарад, — вздохнул он. — К чему обманывать здешних обитателей? Чем больше я их узнаю, тем больше они мне нравятся. Похоже, время замедлило здесь свой бег, сохранив в людях нравственную чистоту, которой давно и в помине нет в других местах. Подумать только, они знать не знают, что творится в Лондоне, что такое «ярмарка невест», рестораны и злачные места… Возьми, к примеру, Роджера Уайтсхилла — вспыхивает, едва на него взглянет какая-нибудь из дам, большинство из которых он знает с детских лет. А ведь по богатству и родовитости с ним мало кто может сравниться. В Лондоне он бы уже через неделю превратился в бессердечного циника, надоедающего всем бесконечными жалобами на хандру.
— Ты прав, — со вздохом согласился Бакленд. — А помнишь, мы проезжали по пути славную деревушку, которая называется Парадиз? Мне кажется, всю эту холмистую местность можно было бы так называть в честь небесной обители чистоты и простодушия. Тем не менее, даже здесь люди ссорятся и враждуют между собой из-за пустяков, не говоря уже о погроме на фабрике Багена. — Он на мгновение задумался, потом наполнил два стаканчика бренди и сел рядом с Джеймсом у камина. — Давай насладимся этим божественным напитком, потому что завтра вечером, может быть, нас из здешнего рая изгонят.
Готовая ехать к Мортонам, Кэт в ожидании кареты нервно мерила шагами гостиную — просторную, светлую комнату с белыми стенами, удобными, обитыми ярким ситцем креслами и диванами и множеством столиков, на каждом из которых стояла ваза с цветами, принесенными из сада. Благодаря заботливым рукам Вайолет гостиная всегда содержалась в образцовом порядке. Столешницы до блеска натерты воском, на ясеневом паркете ни пылинки, вышитые салфеточки под цветочными вазами тщательно накрахмалены. Обычно один вид этой уютной комнаты действовал на Кэт умиротворяюще, но не сегодня. Ведь у Мортонов ей предстояла встреча с Саппертоном! Кэт всегда считала графа дурным человеком, к тому же он мог расстроить ее планы относительно Эшвелла.
Она с досадой намотала на палец конец жемчужного ожерелья, украшавшего ее шею. Саппертон… За всеми событиями последних дней она совершенно о нем забыла. Кэт уже несколько лет старалась поменьше встречаться с ним, и благодаря затворническому образу жизни это удавалось ей довольно легко. Но теперь она собиралась посещать все званые вечера и обеды, значит, встречи с Саппертоном станут неизбежными. Кэт не сомневалась, что он очень обрадуется происшедшей в ней перемене. Взглянув на низкий вырез своего нежно-зеленого вечернего платья, она представила, с каким выражением Саппертон будет рассматривать ее открытую грудь, и гадливо поежилась. Вечер обещал превратиться в настоящую пытку.
Задержавшись у столика с розовыми и желтыми розами, Кэт вдохнула их пьянящий аромат и подняла глаза на портрет матери, висевший над этим столиком уже десять лет. Выпустив жемчужную нить, девушка в задумчивости подперла щеку рукой. Да, сэр Уильям прав, она действительно очень похожа на мать, и Саппертон наверняка будет терзать ее разговорами на эту тему. Он уже несколько лет твердит, что если бы она оделась, как Джулия, и изменила прическу, то выглядела бы точь-в-точь как ее мать пятнадцать лет назад…
Наконец у крыльца с грохотом остановился древний экипаж Джаспера. Лошади, удивленные тем, что их теперь так часто заставляют возить это громоздкое сооружение, нетерпеливо всхрапывали и рыли землю копытами.
Услышав шум, Кэт улыбнулась портрету.
— Пожелай мне удачи, мама, — шепнула она, и ей показалось, что мать смотрит на нее с грустной улыбкой, словно жалеет, что не может сама вывозить в свет свою дочку.
Кэт повернулась и поспешила к выходу. Все ее мысли снова были обращены к Эшвеллу.
Миновав Эджкот, экипаж Джаспера въехал наконец в Эмпстон, небольшую деревушку на берегу речки Вик, которая весьма живописно струилась среди плакучих ив. Кэт невольно залюбовалась этим поистине райским уголком. Как жаль, что здесь обитает такое тщеславное, вздорное и бессовестное создание, как Джулия Мортон, с которой у Кэт с самого начала не сложились отношения.
Из-за аккуратно подстриженной живой изгороди показался Эмпстон-Корт — старинная усадьба в стиле тюдор. Окна парадных комнат ярко освещали посыпанную гравием подъездную аллею. «Должно быть, все друзья и родственники уже в сборе, — решила Кэт. — Ах, только бы не наткнуться на графа!»
Не успела она подумать об этом, как ее оглушил истошный рев дорожного рожка. Кучер Питер, вполголоса выругавшись, свернул к обочине, и мимо них промчалась щегольская карета с гербом Саппертона на дверце. «Как это похоже на графа!» — подумала Кэт, вынимая из нового, вышитого жемчугом ридикюля веер.
