совершеннолетнего.
Кин склонил голову набок.
– Не уверен. В нем есть какая-то зрелость, несвойственная юности.
– Он еще не бреется. На вид я дал бы ему не больше четырнадцати лет. Наговорил мне какой-то чепухи про индейскую кровь, про то, что у индейцев борода не растет.
– Спроси у Шеридана. Если он сам не знает об индейцах, то выяснит все у сведущих людей.
– М-м-м, это идея. Он все еще занимается частными расследованиями и деликатными делами?
– Весьма деликатными. Я подумал о его военном прошлом. У него наверняка есть знакомые офицеры, служившие в Северной Америке.
– Наши пистолеты все еще у него?
– Теперь они принадлежат ему. Он их купил. Когда я узнал, что у них сбит прицел, они мне стали не нужны. – Кин покачал головой. – Подумать только, я хотел ранить тебя в ногу и едва не убил. Шеридан нашел под обшивкой оружейного ящика какую-то надпись на испанском языке и теперь пытается расшифровать проклятие.
Виктор отогнал мысли о проклятых дуэльных пистолетах.
– Я почти готов поддаться искушению посадить Ленарда на корабль и отправить домой.
– Так в чем же дело?
– Возможно, у него была веская причина для побега.
– Ну-у, – протянул Кин, – как отец я не думаю, что согласился бы с его доводами. – Кин не поднимал глаз от своего бокала. – Какими бы они ни были.
– Ты бы отправил его домой?
– Скорее всего да. Если он не предъявит доказательства дурного обращения с ним.
– Он уклоняется от ответов на мои вопросы.
– Ты хочешь завоевать его дружбу или действовать ему но благо?
– И того и другого, но очень часто это взаимоисключающие вещи. – Волна печали захлестнула Виктора. Когда он приносил людям добро? – Посмотрим, сумею ли я убедить Ленарда, что в его интересах вернуться домой.
– Слава Богу, огонь. – Тревор Хамилтон с наслажденем протянул руки к огню, пылавшему в камине постоялого двора. За последние три месяца он промерз до костей и думал, что уже никогда не согреется. – Теперь на всю жизнь запомню, что нельзя пересекать океан зимой.
Оскар Салливан бросил на него отчаянный взгляд.
– Не беспокойтесь, мы найдем ее. Во всяком случае, нам известно, что она добралась сюда, – ответил на его безмолвный вопрос Тревор.
Перед отъездом они знали только, что Лидия заказала каюту до Плимута. Выяснить, как она покинула Бостон, было несложно: на случай, если корабль потонет, составлялись подробные списки пассажиров и принятого на борт груза.
Они сели на следующий же пароход, идущий в Англию, но зимние штормы удлинили их путешествие. Прибыв в Дувр, они пересекли всю Англию, чтобы добраться до Плимута, где высадилась Лидия. И тут потеряли след.
– Нам нужно поужинать, – сказал Оскар.
– Джеймс разговаривает с хозяином относительно комнат. Мы могли бы уже сегодня попытаться выяснить, куда отправилась Лидия.
Тревор решил прежде как следует отогреться. Он понимал, что Оскару не терпится отыскать пропавшую невесту, однако считал, что нет причин отчаиваться.
Они облазили Плимут вдоль и поперек, заходили в каждую гостиницу, на каждый постоялый двор, не оставили без внимания ни один каретный сарай, где она могла нанять транспорт. В какой-то момент они решили, что близки к цели: владелец одной из гостиниц припомнил, что сдавал комнату американке и ее горничной, и никто не видел, чтобы высокая светловолосая американка покидала город. Однако ее здесь не было.
Тревор большую часть дня провел, просматривая списки пассажиров, чтобы выяснить, не пересела ли Лидия на другой корабль. Бушевал шторм, Тревор перебирался от одной пароходной конторы к другой. Резкий ветер едва не сбивал его с ног, обдавая холодными брызгами.
– Ну где же она может быть? – простонал Оскар.
– Держу пари, она отправилась в Лондон. Состояние Оскара, близкое к отчаянию, вынудило их ни на один день не прекращать поиски. Тревор был искренне убежден, что в Плимуте не осталось ни одного камня, который бы они не перевернули. Надо было решать, следует ли завтра снова заглядывать здесь в каждый угол или стоит отправиться туда, куда, по предположению Тревора, уехала Лидия. Втайне Тревор мечтал оказаться в Лондоне, и причина, известная ему одному, крылась совсем не в поисках Лидии.
Оскар опустился на скамью и закрыл лицо руками.
Черт возьми, как он мелодраматичен. Хотя временами это случалось и с Лидией. В чем-то они похожи. Наверное, это действительно любовь.
– С ней Дженни. Если бы произошло что-то ужасное, Дженни дала бы знать. В отличие от Лидии у нее есть голова на плечах.
Тревору, вероятно, не следовало так пренебрежительно говорить о сестре в присутствии человека, который собирается на ней жениться. То, что этот мужчина отправился через океан в холодной, сырой
