Билли попытался сложить кусочки вместе, но они не складывались. Услышав, что кто-то идет, он задрожал. Он не хотел, чтобы его наказывали и делали ему больно.

Он понимал, что сделал что-то плохое, но не хотел знать, что сейчас произойдет, не хотел слышать, как мама будет кричать на него. Он закрыл глаза и уснул…

Шон открыл глаза и огляделся. Он увидел на полу разбитый горшок и в недоумении посмотрел на него. Что это? Почему горшок разбит? Почему Шон оказался здесь?

Вошла симпатичная женщина, посмотрела на него и задвигала губами, но Шон ничего не слышал. Она все трясла и трясла его и больно тыкала пальцем ему в грудь. Лицо ее покраснело, губы продолжали двигаться. Мальчик не понимал, почему она сердится на него. Женщина потащила его в комнату, втолкнула внутрь и закрыла дверь. Шон сидел в мертвой тишине, не зная, что произойдет дальше. Потом он уснул.

Билли открыл глаза и съежился, ожидая побоев за разбитый горшок, но ударов не последовало. Как он попал обратно в свою комнату? Что ж, он уже начал привыкать к тому, что где-то находится, потом закрывает глаза, открывает их – и он уже в совершенно другом месте и в другое время. Билли думал, что так происходит со всеми. Ему уже случалось бывать в ситуациях, когда его называли вруном, наказывали за то, чего он не делал. Но сейчас впервые он что-то сделал, потом проснулся – и его не ругали. Интересно, когда мама накажет его за разбитый горшок? Билли нервничал и провел остаток дня в своей комнате. Хотелось, чтобы Джимбо пришел домой из школы или чтобы показался тот маленький черноволосый мальчик, который раньше играл с его солдатиками и машинками. Билли зажмурился, надеясь, что мальчик появится. Но ничего не произошло.

Странно, но с тех пор Билли никогда не чувствовал себя одиноким. Всякий раз, когда ему становилось одиноко, скучно или грустно, он просто закрывал глаза. Открыв глаза, он обнаруживал себя в другом месте, и все было по-другому. Бывало, глаза закрывались, когда на улице ярко светило солнце, а когда открывались – вокруг была ночь. Или наоборот. Бывало и так, что он играл с Кэти или с Джимбо, мигнул – и вот уже сидит на полу в одиночестве. После таких случаев Билли порой обнаруживал на руках красные пятна, а иногда болело пониже спины, словно его отшлепали. Но самого его не шлепали и не трясли. И он был рад, что избежал наказания.

Дороти прожила с Диком Джонасом год. Потом ситуация стала невыносимой, и она ушла от него во второй раз. Чтобы содержать себя и детей, она работала официанткой в клубе и пела в коктейльных залах, таких, как «Континенталь» или «Цилиндр». Дети стали ходить в школу Святого Иосифа в Секлвилле.

В первом классе Билли учился хорошо. Монахини хвалили его рисунки. Он мог быстро делать наброски, и его умение пользоваться светотенью поражало. Но во втором классе сестра Джейн Стефенс поставила себе целью, чтобы он писал и рисовал правой рукой:

– Уильям, в твоей левой руке сидит дьявол. Мы должны его выгнать.

Он увидел, как она взяла линейку, и закрыл глаза…

Шон огляделся и увидел направляющуюся к нему женщину в черном платье и ослепительно белом нагруднике, с линейкой в руке. Он знал, что находится здесь для того, чтобы его наказали. Но за что? Губы ее задвигались, но он ничего не слышал. Он только стоял, съежившись и глядя в ее красное, сердитое лицо. Она схватила его левую руку, подняла линейку и стала молча бить его по ладони.

Слезы побежали по его щекам, и он опять не мог понять, почему он здесь и почему его наказывают за то, чего он не делал. Это было несправедливо.

Когда Шон ушел, Билли открыл глаза и увидел уходящую от него сестру Стефенс. Он посмотрел на свою левую руку и увидел красные рубцы, почувствовал, как они горят. Еще он почувствовал что-то на лице и потрогал щеку правой рукой. Слезы?

Джимбо никогда не забывал, что, хотя он и был на год и четыре месяца старше своего брата, это семилетний Билли подговорил его убежать из дома тем летом. Билли сказал ему, что они возьмут с собой еду, нож, что-нибудь из одежды и пойдут на поиски приключений, чтобы стать богатыми и знаменитыми. Планы и решимость младшего брата так подействовали на Джимбо, что он согласился.

Братья тайком вышли из дома и пешком двинулись из Секлвилля мимо новостроек к большому полю, заросшему клевером. Билли показал на пять или шесть яблонь, стоявших в центре поля, и сказал, что там они устроят привал, чтобы поесть. Джимбо последовал за братом под яблони.

Пока мальчики сидели, привалившись к стволам, ели яблоки и говорили об ожидающих их приключениях, Джимбо почувствовал, что ветер нарастает. С яблонь посыпались яблоки.

– Эй, – сказал Джимбо, – вроде гроза собирается. Билли огляделся:

– Посмотри на пчел!

Джимбо увидел, что над полем роятся и жужжат пчелы.

– Они покрыли все поле. Они нас закусают до смерти. Мы попались. Помогите! Помогите! – закричал он. – Кто-нибудь, помогите нам!

Билли стал быстро собирать вещи.

– Когда мы подходили к полю, пчелы нас не жалили. Значит, мы должны уйти с поля тем же путем, но только бегом. За мной!

Джимбо перестал кричать и побежал за ним. Братья промчались через поле и выбежали на дорогу без единого укуса.

– Молодец, быстро сообразил! – похвалил Джимбо. Билли глянул на темнеющее небо:

– Это плохо. Нам помешали, так что сегодня не получится. Пошли назад, но не говори никому ни слова. Тогда мы сможем сделать это в другой раз.

Возвращаясь домой, Джимбо недоумевал, почему он позволил младшему брату руководить собой.