ребенка для осмотра, но та вцепилась в живой «реквизит» мертвой хваткой.
Кавторанг сообразил, что это шанс:
— Лейтенант, отпусти! Мне надо дочку встречать!
Милиционер устало взглянул на военного алкаша:
— Ладно, иди, еще раз тебя здесь увижу — займусь конкретно!.. Счастливого плавания!
Он снял трубку и набрал телефон одного из отделов УВД на метрополитене. После небольшого разговора с дежурным передал трубку Ирине. На том конце провода спросили, что случилось. Пришлось объяснять все в третий раз.
— Вы поймите: ребенок болен!.. Ему надо «скорую» вызывать. Если эту женщину сейчас отпустить, потом концов не найдешь. Я уверена, что она ему никакая не мать.
— Ну, это еще доказать надо. Что вы хотите?
— Вызовите инспектора по делам несовершеннолетних!..— настаивала Ирина.
На том конце провода повисло молчание.
— Как хотите,— не сдавалась Ирина,— но я это так не оставлю! Буду звонить в Управление собственной безопасности УВД!..
Последний аргумент, как ни странно, сработал. С милицейским «особым отделом» связываться никому не хотелось — не дай Бог запишут в «оборотни в погонах»!
— Хорошо, ждите...— пробурчали на том конце провода.
Ирина написала объяснение, где изложила все, чему стала очевидцем, а минут через двадцать приехали два милиционера, чтобы отвезти Руфину с ребенком в отдел для дальнейшего разбирательства.
— Я тоже еду, я главный свидетель.
Сержант с сомнением покосился на лейтенанта. Тот досадливо махнул рукой:
— Возьми ты ее!..
В отделе потянулись часы ожидания. Дежурный тем временем принялся давить на психику:
— Ее по-любому отпустят. В первый раз задержана. Пока запрос в посольство Украины дойдет, пока то-сё... Вам это надо?..
— Это не мне, а ребенку надо — пропадет ведь! Наконец нарисовался оперуполномоченный и увел
Руфину в кабинет. Прошел еще час. Ирина начала скисать, но тут на помощь подоспела инспектор ПДН, которая уже успела переговорить с «мамашей». Выяснилось, что документы на ребенка фальшивые. Вызвали «скорую», мальчика увезли.
Инспектор вызвал Ирину и почти в точности повторил слова дежурного:
— Задержать по сто пятьдесят первой не можем. Нужно три привода. Придется отпустить.
В восьмом часу вечера, через четыре часа после встречи с нищенкой, Ирина отправилась домой, радуясь, что спасла одну жизнь. Цыганку отпустили спустя десять минут. Но ни она, ни тем более милиционеры не предполагали, что годовалого малыша сдала в аренду его мать-наркоманка, а плату получала героином. О живом «реквизите» знала Земфира, но предпочитала молчать.
Эту двухкомнатную квартиру братки Сильвера подбирали, исходя из пары соображений: близость к станции метро и большая площадь. Все остальное в расчет не принималось — двенадцать женщин с детьми жили в окружении голых стен. Кроватями служили грязные матрасы, брошенные прямо на пол. В квартире стоял жуткий запах, на кухне и в ванной грязь, одним словом, царство вирусов.
Вечером Руфина вернулась в свое пристанище. Узнав о потере ребенка, бригадирша пришла в ярость — опять незапланированные расходы!.. Потери детей были неотъемлемой частью их бизнеса. Несчастные малыши умирали от истощения, хронической интоксикации и сопутствующих болезней. В конце концов, Земфира установила строгие правила: «хозяйка» ребенка, умершего во время работы, должна доносить его до конца дня. Но одно дело, когда ребенок вырабатывал свой ресурс, и совсем другое, когда его забирали в еще рабочем состоянии.
— Пойдешь работать на улицу,— вынесла свой вердикт Земфира.— Пока не отработаешь ребенка — не пущу!
Это означало, что Руфина лишалась койко-места в квартире, а зимой такое решение равносильно приговору. По незыблемым правилам нищего братства, если ребенок умирал на руках у попрошайки — она обязана выкупить его за свой счет. Если отбирают менты, значит, должна оплатить половину стоимости. Получить младенца в пользование стоило полторы тысячи долларов. Руфину спасло то, что мальчик достался почти даром. О матери-наркоманке не беспокоились: начнет возникать — всегда можно устроить ей «передоз».
После ухода двух человек в квартире стало чуть посвободнее, но в этой тусовке свято место пусто не бывает. В нищее общежитие пожаловали сын Земфиры Сашок и его бессменный напарник Михай. Оба желали помыться, привести себя в порядок, нормально поесть, чтобы с новыми силами пуститься в свободный полет.
Вечером на квартиру заявился разгневанный Сильвер в сопровождении Шайбы и Костыля. Все «не местные с детьми» отдыхали после рабочей смены. Авторитет вошел в комнату, брезгливо поморщился, огляделся и гаркнул так, что проснулись сразу несколько детишек, находившихся под остаточным действием димедрола.
— Земфира!!
Из соседней комнаты испуганно выглянула комендант «нищей общаги»: подобный визит ничего хорошего не сулил. Женщина попятилась, пока не уткнулась спиной в дверной косяк.
Сильвер нацелился на нее тяжелым взглядом:
— Где твой заморыш?!
— Зачем он тебе?..
— Я спрашиваю: где?! — Сильвер медленно двинулся на бригадиршу.
— На улице. С Михаем гуляет.— Голос Земфиры предательски дрогнул.
Непрошеный гость кивнул своим подручным:
— Проверьте!
Два братка приступили к обыску, расталкивая на ходу попавшихся под руку женщин.
Земфира с тревогой наблюдала за этой облавой:
— Сережа, что случилось?!
— Это они «дипломат» сперли! — огрызнулся Сильвер.— А мы убытки несем! Врубаешься в тему?!
Земфира на всякий случай покачала головой:
— Врут все!.. Какой «дипломат»?
Из соседней комнаты послышалась возня, в дверях появился Костыль, волоча за шкирку, как нашкодивших щенков, Сашку и Михая. Приятели пытались вырваться из цепких лап здоровяка, но браток встряхнул их так сильно, что всякие попытки освободиться прекратились.
— Вот! — басовито доложил Костыль.— На лоджии, сучата, прятались!
Сильвер пришпилил ребят взглядом:
— Где «дипломат»?
Приятели молчали. Костыль повторил номер со встряхиванием, но на этот раз так сильно, что у обоих клацнули зубы.
— Мы не брали!..— жалобно произнес Сашок.
— Вот твари...— зло сплюнул Костыль.
— Грузи их в тачку! — Сильвер ткнул пальцем в двух подростков.
Костыль потащил ребят к выходу. Земфира бросилась к Сашку, но тут же наткнулась на кулак Сильве-ра. Удар отбросил женщину на матрацы, сваленные в углу. Из разбитой губы потекла кровь. Она метнула на обидчика взгляд, полный ненависти. Если бы сила мысли могла убивать, Сильвера разорвало бы на куски...
Авторитет обратился ко всей нищенской команде, со страхом наблюдавшей за происходящим:
