…В небе высыпали звезды. Их было невероятно много. Резко похолодало, и Джинну в мокрой одежде стало очень неуютно. Они шли вдоль реки, закладывая крюк, уже минут пятьдесят. Если бы он шел один, то прошел бы вдвое больше. Но сзади — сто пудов гиря — тащились Мукусеев и Зимин. Зимин тяжело, одышливо дышал. Джинн вынужден был исходить из возможностей основательно прокуренного и пропитого пятидесятилетнего следака. За пять-десять минут движения по камням, в темноте, они прошли километра полтора. Потом Зимин сказал:

— Все. Сдохну сейчас. Объявляй, Олег, привал.

— Ладно, — отозвался Джинн. — Выберем место, где можно костерочек разжечь… Нежелательно, конечно, но, думаю, в этом направлении нас не ищут.

Подходящее место — в яме под скалой — Джинн нашел быстро. Набрал сухих веток, запалил маленький костерок… Достал флягу убитого у плотины бандита. Все выпили по несколько глотков, и сделалось как-то уютно и не страшно. Джинн разделся догола, выжал уже подсохшую одежду и пристроил ее у огня. Потом достал из сумки карту, поколдовал над ней и сказал:

— Без толку. Не могу привязаться к местности. Предполагаю, что мы где-то вот здесь, но точнее не скажу… Вот когда рассветет — определимся.

— Джинн, — позвал Мукусеев.

— Аюшки?

— Расскажи, что там, на плотине, получилось. — Голый Джинн повернул к Владимиру лицо. Отсветы костра играли на загорелом лице с плотно сжатыми губами.

— Искупался, — сказал Джинн после короткой паузы. — Сигареты замочил… дай сигаретку, Володя. — Зимин закашлялся и произнес:

— Мне кажется, Олег, что на плотине остался как минимум один труп… я ошибаюсь?

— Не знаю я, Илья Дмитрич, что там у них между собой вышло.

— А ружьишко, — Зимин кивнул на «ремингтон», — откуда у вас появилось? Подарили?

— Подобрал на берегу. Валялось, я подобрал. Грех не подобрать-то.

— Олег, — сказал Зимин, — ты не подумай, что я — пердун старый, крыса прокурорская — козни какие- то строю. Ты нас реально из-под обстрела вытащил. Но!… Но встает один серьезный вопрос: с кем воюем?

— С бандитами, Илья Дмитрич, с бандитами.

— Уверен?

— Да.

— А если это были бойцы сербской армии?

— У них, Илья Дмитрич, на лбу не написано.

— Верно, не написано. Но ведь и у «Сталина» на блокпосту тоже ничего не было написано… Если мы, Олег, заху…чили бойцов Республики Сербска Крайна, то… В общем, сам понимаешь.

Джинн прикурил сигарету от тлеющей веточки, сказал:

— Это были бандиты, Илья Дмитриевич. Они стояли в засаде. Ждали нас. Я слышал их базар и точно могу сказать: ждали нас. Если у вас есть сомнения, то я вас успокою: заху…чили уродов не мы, а конкретно я. Если вы боитесь, то…

— Вот этого не надо, майор, — жестко произнес Зимин. — Я уже ничего не боюсь. Поздно мне бояться — страх уже весь вышел. Я — следователь Российской прокуратуры. Не оскорбляй меня, Олег, не надо. Мы вместе в это дерьмо влипли, вместе и вылезать будем. Если отписываться придется, я напишу, что это я сбил машиной того парня.

— Ну извини, Илья Дмитрич. Я тебя обижать не хотел.

— Я тебя тоже… Я просто пытаюсь прикинуть, что нам могут вменить и как будем крутиться. Расскажи как на духу, что там было, а я засобачу схему так, чтобы все было в пределах необходимой самообороны. Завинтим такую залепуху — ни один конь не придерется. Веришь?

— Верю, — сказал Джинн. И быстро, избегая подробностей, изложил свою версию того, что происходило на плотине. Зимин, отхлебнув ракии, пожевал губами и резюмировал:

— Врешь толково. Придраться не к чему. — Джинн усмехнулся:

— Как учили.

— Где?

— На курсах кройки и шитья, — ответил Джинн и стал одеваться. Одежда была еще сырой, но теплой. Когда Джинн сунул ноги в кроссовки, где-то невдалеке тявкнула собака.

— Гости к нам, — сказал Джинн. Сплюнул под ноги и взял «ремингтон». — Хреново. Я-то, дурак, надеялся, что нет у них собачек.

Лорд тянул поводок так, что Богач едва поспевал за ним… Лорд был азартен и, когда брал след, тянул — ой-ей-ей. Для розыскной собаки он обладал не очень высокими качествами. Если след был старше трех часов, а дезодорация не ярко выраженной, Лорд терял след. Он делал «дорожку», садился и виновато смотрел на проводника… Лампа работала еще хуже. Но сейчас след был четкий, высокая влажность воздуха, ночная инверсия температуры надежно вели Лорда по следу. Ветра почти не было, но уже на расстоянии в полкилометра Лорд почуял запах костра и подал голос… Дурак!

— Гости к нам, — сказал Джинн. Сплюнул и взял в руки «ремингтон». Определить на слух, как далеко собака, было сложно — горы, и акустика в горах часто выдает сюрпризы. Когда ты точно не знаешь расстояние, нужно исходить из худшего варианта. Джинн определил его как метров триста-триста пятьдесят.

— Быстро, — сказал он. — Быстро в реку. Пройдете метров сто-сто пятьдесят. Выйдете на правый берег. И шлепайте вниз. Я догоню.

— Костер? — сказал Мукусеев.

— Пусть горит. Уходите, мужики.

— Пошли вместе. Джинн, — сказал Зимин.

— Не, Митрич, не катит… Вы идите. Я догоню. Если вдруг…

— Что — вдруг?

— Если не приду, пометьте на карте, что в плотине — разрыв. Мельница там обозначена значком, похожим на солнышко.

В двух метрах от костра Джинн «распял» на ветках свою джинсовую куртку. Сам передвинулся вправо и вперед. Зачерпнул из реки ила, измазал лицо. «Ремингтон» удобно лег на валун, покрытый мхом… Джинн приготовился к долгому ожиданию — они уже знают, что он вооружен и дуриком не сунутся.

Над головой лежала звездная россыпь, что-то шептала речушка, полированный приклад «ремингтона» уютно лежал под щекой.

Костер Богач заметил только метров со ста. И человека рядом с костром. Лорд определенно хотел подать голос, и Богач положил руку ему на голову. Пес благодарно зажмурился. Интуиция у собак развита гораздо лучше, чем у людей, но Лорд так и не понял, что жить ему осталось всего несколько минут.

…Горел костерок в яме под скалой. Возле костра сидел человек с опущенной головой… Кажется, дремлет. Милош приказал взять этого пидораса живым… Ну живым так живым. Богач лежал, поглаживал голову Лорда и ждал, пока подтянутся остальные.

Джинн тоже лежал и ждал, пока подтянутся ублюдки. Хорошо бы, думал он, накрыть одним выстрелом и собаку и пару человек. Наперед никогда не знаешь, как оно обернется… Но хорошо бы.

Собака, конечно, ни в чем не виновата. Она просто делает свое дело. Но именно ее придется убить первой… Извини, Джон… Или как там тебя зовут — Джейн, Ред, Ники?… Извини, но тебя придется валить первой. Нет хуже врага для диверсанта, чем собака. Вот уж не знал, что у вас есть собачка. После самоуверенной выходки урода, который хотел остановить машину… Как его звали-то — Дрын?…да, кажется Дрын… После самоуверенной выходки этого Дрына — ишь ты, затеял автоматом попугать! — я подумал, что имею дело с абсолютными дилетантами. А вот — собака!… Извини, Джон-Джейн-Ники, но придется тебя завалить. И хорошо бы накрыть одним выстрелом еще пару человек… Спасибо покойничку с фляжкой, что он выбрал картечные патроны. Картечь вот уже лет пятнадцать запрещена, но все основные фирмы внагляк продолжают снаряжать патроны картечью. На кабана не худо. На человека и собаку тоже. Хорошо бы накрыть сразу и собаку, и пару человек. «Ну-ка, Злотан, нырни, посмотри, что там». «Я покойников боюсь».