интимной жизни. И чтобы нормальная жизнь еврейской общины продолжилась, он и пошел на столь эпатажный и вполне возможно связанный с риском для здоровья поступок.
Лишенные возможности строить миквы легально, советские евреи строили их подпольно – в сараях или даже внутри домов, используя для их наполнения снег или лед – считается, что вода, полученная от растаявшей глыбы льда, даже если та была принесена человеком, все равно остается «природной водой» и может быть использована для миквы, так как человек, вырубая лед и траснспортируя его, касается руками и железными инструментами лишь малой части этой воды. Нередки были случаи, когда еврейки с риском для жизни окунались в качестве миквы в реке или в море, причем не только летом, но и зимой, в проруби.
Вообще на протяжении столетий для религиозного еврея было просто немыслимо лечь в постель с женщиной, не совершившей окунания в микве – такая женщина вызывала у него отвращение.
Чрезвычайно характерен в этом смысле эпизод из романа классика еврейской литературы Ицхака Башевиса-Зингера «Раб», действие которого происходит в позднее Средневековье. Между героем этого произведения, – проданного казаками Хмельницкого в рабство евреем – и дочерью его хозяина, – вспыхивает глубокое чувство. Но прежде, чем овладеть ею, он, сгорая от страсти, просит ее окунуться в ручье...
В ХХ веке все больше и больше евреев стали отходить от религии и, соответственно, от законов соблюдения ритуальной чистоты. Немалую роль в этом сыграло появление в квартирах ванных комнат и утверждения реформистских раввинов, что купание в ванной вполне может заменить окунание в микве. Но это, безусловно, противоречит основному принципу миквы – ведь насосы, которые гонят эту воду, трубы, в которые она поступает, краны, из которых она льется, являются творениями человека, да и, кроме того, водопроводная вода зачастую проходит химическую обработку, в то время, как уже было сказано, миква должна быть наполнена природными водами.
Все эти «прогрессивные процессы» вызывали тревогу у выдающихся раввинов первой половины ХХ века. Они прекрасно знали, какими карами грозит Тора тем, кто не соблюдает законы ритуальной чистоты.
Для того чтобы понять, насколько далеко зашел отказ евреев от миквы в начале ХХ века, стоит вспомнить одно из писем Франца Кафки. Он – привыкший совершать, как минимум, раз в неделю окунание в микве и веривший, что оно наделяет человека новыми духовными силами, сетует в письме Максу Броду, что на всю Прагу осталась только одна действующая миква, да и та находится в ужасающем санитарном состоянии. А ведь еще несколько десятилетий назад в Праге действовали десятки ритуальных бассейнов!
Один из духовных лидеров европейских евреев Хефец Хаим, будучи в преклонном возрасте, проделал немалый путь из Польши в Германию. Сделал он это для того, чтобы прочитать немецким евреям лекцию, суть которой сводилась к следующему: никакая ванна не может заменить миквы, и отказ от ритуального окунания, принявший среди немецких евреев особенно массовый характер, может навлечь на еврейский народ страшные бедствия.
Но на дворе еще стоял 1935 год, и предупреждения великого раввина вызвали у немецких евреев только насмешки.
Хефец Хаим скончался в 1938 году, и ему не довелось стать свидетелем поистине массового уничтожения еврейского народа в огне Холокоста (Катастрофы).
После войны процесс секуляризации еврейского народа продолжился. Сегодня, увы, многие еврейки уже не посещают микву. Но не потому, что считают это ненужным или мешающим «нормальной сексуальной жизни», а в силу того, что не знают ни что такое миква, ни в чем заключаются еврейские законы чистоты семейной жизни.
В то же время во многих светских еврейских семьях, где сохранилась память о еврейской традиции (прежде всего, это семьи сефардских евреев, живущих в Израиле), женщины по-прежнему ревностно соблюдают эти законы, даже если во всем остальном они ведут светский образ жизни.
Вчера, сегодня, завтра...
Соблюдение законов о ритуальной чистоте – пожалуй, одно из самых трудных требований, предъявляемых Торой к еврею. Ибо, на первый взгляд, это противоречит и природе, и самой психологии человека – ведь объявление женщины «запретной» делает ее особо притягательной, как и всякий запретный плод.
Считается, что именно в период ритуального отдаления «йецер ха-ра» – «злое, животное начало в человеке», – или даже сам Сатана-Искуситель подталкивает мужчину к близости с женой.
Объясняя, что означает фраза о том, что «Искуситель ослеп только на один глаз», Раши пишет:
Именно следование законам соблюдения ритуальной нечистоты становится, как показывают исследования, проведенные психологами – религиозными евреями, одним из самых главных испытаний для тех еврейских семей, которые решили перейти от светского образа жизни к религиозному. Сажая супругов на «сексуальную диету», они вызывают колоссальную психологическую ломку, нередко приводящую к усилению раздоров в семье.
Но в том-то и заключается смысл этих законов, объясняли еврейские мудрецы, что они призваны как бы поднять человека над его животной природой, заставить его преодолеть эту природу. А когда они становятся такими же естественными, как дыхание, они уже не вызывают затруднений.
И это то, что позволяет отличить человека от животных. Великий Рамбам (Маймонид) сформулировал это отличие жестко и точно:
Ибо если связь животных случайна и функциональна, то люди выбирают друг друга и в состоянии радовать друг друга не только физической близостью.
В целом, подчеркивается во всей еврейской литературе, законы ритуальной чистоты призваны внести не разлад, а, напротив, гармонию в семью, и помочь супругам сохранить влечение друг к другу до глубокой старости.
В «период отдаления», когда организм женщины обновляется, готовясь к восстановлению ее способности к зачатию, словно заново обновляются и отношения между супругами – они снова становятся «женихом» и «невестой». Им еще только предстоит оказаться в одной постели, и растущее сексуальное желание позволяет мужу обнаружить вновь красоту и привлекательность своей супруги, с которой его связывают многие годы брака. Ну, а ночь после возвращения женщины из миквы становится для них действительно подобием первой брачной ночи, и наслаждение во время нее бывает особенно острым. Кроме того, добавляют те же источники, столь относительно длительный период воздержания, позволяет супругам еще больше сблизиться духовно и подготовить их к тому периоду жизни, когда значение сексуальных отношений отойдет даже не на второй, а на третий план – у них останется опыт жизни без этих отношений, им всегда будет о чем поговорить и что рассказать друг другу.
Вместе с тем еврейские духовные авторитеты прекрасно понимали тяжесть исполнения этих законов. Потому Галаха запрещает жене откладывать посещение миквы после того, как она отсчитала семь чистых дней, если ее муж вечером появится дома – воздержание и так дается ему нелегко, зачем же продлевать его без нужды?! Но и мужу запрещено уезжать из дома в тот день, когда жена должна окунуться в микву – он может сделать это только в том случае, если на то существуют очень уважительные причины.
Итак, еврейская чета в своей супружеской жизни следует древнему правилу и перемежает периоды наслаждения с периодами воздержания.
Комментируя это правило, Герман Вук в своей книге «Это Бог мой» замечает:
