на приоткрытый рот… или на зияющую рану.
Вход преграждали изогнутые металлические прутья сантиметра четыре в диаметре, покрытые ржавчиной. Уихара решил разрезать один из них — этого, на его взгляд, было достаточно, чтобы пролезть в щель. Тот, что он выбрал, был основательно подточен ржавчиной у основания, поэтому пилить нужно было только в одном месте.
Лезвие пилы крепилось при помощи двух гаек-барашков. Но едва Уихара приступил к делу, как пилу моментально заклинило. Слой ржавчины оказался слишком плотным. Зубья пилы не доставали до металла и впустую скребли ржавчину, производя ужасный скрежет. Он попробовал еще раз — никакого эффекта. К тому же шум мог привлечь людей. Уихара со вздохом отложил пилу и достал маленький напильник. Он мучился почти час, но сделал только чуть заметный надрез. Уихара стащил с себя куртку и приложился к бутылке. Потратить столько сил ради горстки красноватой пыли!
Но вот опилки стали менять цвет — ржавчина нарастала слоями, и в зависимости от погодных условий каждый слой имел свою определенную окраску. Уихара спешил — ему не терпелось поскорее добраться до чистого металла. Лезвие напильника постепенно покрывалось красным налетом, который поблескивал в утренних лучах. Но ветер вскоре сдул и эту пыль.
Наконец Уихара спрятал напильник и раскрыл небольшую пилочку, что была в его складном ноже. Уихара пилил так аккуратно, что со стороны могло показаться, будто он полирует поверхность алмаза. Пилка работала почти бесшумно и только подрагивала, углубляясь в разрез. Уихара скинул измазанные перчатки и продолжил работать голыми руками.
Солнце все не выглядывало, и в провале было совсем темно. Но Уихара только отирал пот и продолжал пилить. Разрез становился все глубже и глубже. Звук теперь походил на тот, что издает электроаппарат, когда его включают в сеть с высоким напряжением. Вдруг послышался треск, и от прута отломился большой кусок ржавчины. Сначала он болтался в воздухе, а потом оторвался окончательно и исчез во тьме.
Теперь можно было использовать и большую пилу, но Уихара боялся, что она своим шумом выдаст его местонахождение. Этот скрежет вряд ли примут за крик какой-нибудь птицы. Со злости Уихара готов был перегрызть проклятый прут зубами. Вообще он стал очень внимательно относиться к вещам, что его окружали. Жизнь в лесу научила его многому. Например, бесшумно передвигаться, глядя себе под ноги. Собираясь сделать очередной шаг, Уихара привычно прикидывал: а выдержит ли эта ветка? не соскользнет ли нога с этого камня? Поначалу ему было очень трудно, и он сбился со счета, рассматривая свои синяки и шишки. Самыми коварными оказались каменные осыпи, и теперь Уихара обходил их стороной. Если это было невозможно, то он несколько раз пробовал каждый камень носком кроссовка. Так он понял, что опыт есть основа жизни, причем не только в лесу, но и во всем остальном мире. Раньше он не понимал даже самой простой вещи: чтобы жить, прежде всего необходимо внимание к окружающей действительности. Никто не объяснял ему, что из-за малейшей неловкости он может свалиться со скалы и разбиться насмерть. Правда, к чести Уихара, нужно признать, что он и не встречал ни одного мало-мальски внимательного человека, человека, который находился в состоянии постоянной готовности. А как бы это помогло ему при общении со своей семьей! «Они мне все время лгали! Я почти уверен в этом, — размышлял Уихара. — Эх, кабы знать раньше!»
Чтобы пила производила меньше шума, ее полотно следовало хорошенько смазать. Но кроме бутылки с водой у Уихара под рукой ничего не оказалось. Он вспомнил, что из раздавленных личинок получалась густая масса, пачкавшая пальцы. Уихара схватил лопатку и ковырнул пару раз землю вокруг себя. Под корнями он обнаружил колонию каких-то личинок. Личинки были небольшого размера — примерно со спичку каждая. Уихара раздавил парочку — из них вытекла жидкость, по виду напоминавшая сгущенное молоко. Тогда он снова вооружился лопатой, и через минуту смазка для пилы была готова.
Чтобы лезвие не соскакивало, его приходилось держать строго перпендикулярно металлическому пруту, иначе пилу заклинивало намертво. Зато теперь отпала необходимость изо всех сил налегать на инструмент. Уихара помнил, что пила и набор лезвий обошлись ему в девятьсот три иены, включая налог с продаж. Триста восемьдесят иен за пилу и четыреста восемьдесят — за лезвия. Для этого он зашел в магазин «Товары для садоводства и многое другое». Помимо товаров для садоводства там продавалось все — от автомобильных покрышек до успокоительного. В магазине было людно (все-таки выходной день), многие покупатели пришли семьями. Мужчины собирались у стендов с запчастями, женщины же, укачивая младенцев, отбивались от наседавших представителей торговых компаний, предлагавших образцы косметики, или обсуждали цены на модные светильники, или хором восторгались хитроумной системой, которая позволяла плотно закупоривать уже початые бутылки с вином. Некоторые из них стайками вились у прилавка, где были выложены циновки бельгийского производства, три тысячи иен за штуку. Магазин был огромен, и Уихара совсем выбился из сил, пока искал нужный отдел. Наконец он сдался и подошел к одной из продавщиц. При слове «ножовка» девица впала в ступор. «Ну пила, пила мне нужна. Такая, чтобы пилила железо!» — не выдержал Уихара. Барышня еще немного пощелкала какими-то шестеренками в своем мозгу, но все-таки отвела Уихара в нужный отдел. «Домашний умелец» находился сразу за отделом электроприборов. Там оказались пилы всех размеров и фасонов, от простых ножовок и до циркулярных чудовищ. «И как это такие вещи могут свободно продаваться?» — подивился Уихара. Он считал, что ножовка по металлу одинаково легко способна распилить автомобильную антенну и железнодорожный рельс. Зубья у таких пил были совсем крошечные, и это почему-то внушало Уихара уважение. На рукоятке болтался ярлык, где говорилось, что пила пригодна для работ с любыми металлами. Также к инструменту прилагалась инструкция по технике безопасности следующего содержания: «Перед началом работы убедитесь, что вам хватает места. Соблюдайте максимальную осторожность — при неправильном обращении инструмент способен причинить тяжелые травмы.
Всегда надежно закрепляйте обрабатываемый материал. Защитную оболочку с лезвия пилы снимайте только в перчатках!»
Уихара положил пилу в корзину и направился к кассе, размышляя по дороге, что с такой штукой расчленить человеческое тело было бы просто детской забавой.
Смазывать пилу нужно было часто — едва лезвие обсыхало, как пила начинала издавать душераздирающие звуки. Уихара только успевал подсыпать новых личинок, но через несколько минут на загаженном полотне лезвия снова проступала надпись: «Закаленная сталь».
Прут был перепилен как раз в тот момент, когда по парку разнесся сигнал, означавший открытие. Уихара подергал остальные прутья — они прогибались под его весом, но казались достаточно надежными. К тому же вся конструкция была основательно заглублена в бетон. Уихара перевел дух и стал привязывать веревку.
Альпинистская веревка была длиной десять метров. Через равные промежутки Уихара накрутил на ней узлов, чтобы можно было измерять глубину. Кроме того, по узлам было гораздо легче спускаться и подниматься. За единицу измерения он принял длину полотна своей пилы — пятьдесят сантиметров. Сам станок пилы он использовал в качестве отвеса, привязав ее к свободному концу веревки.
В провале царила непроглядная тьма. Для начала Уихара посветил туда фонариком, но дна так и не разглядел. Он еще раз проверил крепления и стал медленно опускать веревку. Из отверстия поднимался запах плесени и стоячей воды. Скоро раздался глухой звук — отвес наткнулся на какое-то препятствие. Это случилось между шестым и седьмым узлами — значит, глубина здесь была метра три-три с половиной. Уихара вытащил отвес, отвязал, а затем разрезал веревку на две части. К одной половине он прикрепил рюкзак — лезть в эту дыру с грузом на спине было бы чистым безрассудством. Потом очистил от грязи подошвы кроссовок и тщательно замаскировал место крепления веревки. Если кто-то сюда и забредет, то лучше будет, если он ничего не заметит.
Уихара спускал вниз рюкзак и считал узлы. Между шестым и седьмым веревка ослабла. «Кажется, дно», — подумал Уихара. Но рюкзак неожиданно стал опускаться дальше. Уихара стало не по себе. Но ведь должно было быть всего лишь шесть узлов! Не мог же он, в самом деле, ошибиться… Рюкзак застыл на восьмом узле. «Наверное, там пролом или яма, — решил Уихара. — Пила осталась на краю, а рюкзак-то побольше будет, вот и соскользнул дальше».
Теперь можно было спускаться и самому. Уихара попытался поймать ближайший узел. Уцепившись за край щели, он отчаянно ловил узел величиной с кулак ногами, но тот все время увертывался. В конце концов Уихара удалось ухватить веревку ногами, и он начал спуск. Снизу веяло жутким холодом, и Уихара даже
