на его нежизнь. Бруколак подавлял их все с грустью и без малейшего труда.

Теперь его окружили его подручные — их в большом зале «Юрока» собралось несколько десятков. Они наслаждались редкой возможностью не скрывать свою природу; их змеиные языки на всю длину выкатывались наружу, с наслаждением пробуя воздух. Мужчины, женщины и гермафродитные юнцы.

Перед ними, почти что рядом с Бруколаком, стояла одетая в тряпье женщина, которая наблюдала за Фенеком в Пашакане. Все вампиры смотрели на своего хозяина широко открытыми светоусиливающими глазами.

Выдержав долгую паузу, Бруколак заговорил. Голос его звучал тихо, и, будь собравшиеся людьми, они бы не услышали его.

— Братья и сестры, — сказал он, — вы знаете, почему мы здесь собрались. Я всем вам сказал, куда мы направляемся, куда влекут нас Любовники. Неприятие нами их планов хорошо известно. Но мы в меньшинстве, нам не доверяют, мы не можем повести за собой город. Мы не можем убеждать, руки у нас связаны… Однако положение может измениться. Любовники рассчитывают на инерцию, полагая, что, когда их цель станет очевидной, сделать что-то будет уже невозможно. И они надеются, что к этому времени люди добровольно принесут себя в жертву. — Бруколак ухмыльнулся и лизнул воздух своим длиннющим языком. — Но вот, кажется, по городу пошли слухи. Сегодня был подслушан изумительный разговор. — Он кивнул в сторону одетой в тряпье женщины. — Саймон Фенч знает, куда мы направляемся. Представьте себе, эта Доулова кробюзонская подружка во всем разобралась и сообщила об этом мистеру Фенчу, или Фенеку, или как уж он там себя называет. Мы ведь знаем, где он живет, да?

Женщина кивнула.

— Фенч собирается выпустить очередную свою зажигательную листовку. Мы, если удастся, постараемся вмешаться, чтобы помочь ему, но он предпочитает работать в одиночестве, и, если он узнает, что мы его вычислили, он исчезнет. Мы не хотим мешать его усилиям. Мы можем надеяться, — подчеркнул Бруколак, — что ему удастся воплотить свои планы в жизнь, и тогда для Саргановых вод наступит кризис. Ведь, в конце концов, мы еще не достигли Пустого океана. Но… — Бруколак произнес это слово холодным и жестким тоном; подручные восторженно внимали ему. — Но мы должны принять меры на тот случай, если Фенч потерпит неудачу. Братья и сестры… — Он, не прерывая своего гортанного шепота, попробовал языком воздух. — Братья и сестры, мы не должны проиграть это сражение. Будем надеяться на успех Фенча. Но если этого не случится, мы должны быть готовы привести в действие другой план… Если потребуется, я возьму этот треклятый город силой.

И его немертвые помощники одобрительно зашипели и забормотали.

ГЛАВА 36

На север — медленно, но неумолимо. Армада двигалась, дни становились неделями. Город ждал. Никто не знал, что будет дальше, но все понимали — это равномерное движение не может продолжаться без происшествий. Армада пребывала в напряжении.

Беллис ждала известий о листовке Фенча. Она терпеливо представляла себе, как он работает в городском подполье, в чреве какого-нибудь корабля, сопоставляет информацию, контролирует информаторов.

Иногда по ночам, влекомая каким-то извращенным желанием и недовольная собой, Беллис в одиночестве пробиралась в чрево «Гранд-Оста» и находила путь в помещение под комнатой любовников. Она слышала новые напряженные нотки в их сипловатых, придыхательных любовных речах.

«Скоро», — услышала Беллис шипящий голос одного из них, и томный ответ: «Да, жарь, скоро».

Беллис теперь различала их короткие вскрики. Любовница казалась ей более страстной, более целеустремленной. Именно она, похоже, была нетерпеливой, жаждала результата, именно она чаще шептала скоро; она была больше одержима проектом, а ее любовник был одержим ею. Он ластился к ней, эхом вторя ее словам.

Время тянулось медленно. Утер Доул все больше и больше разочаровывал Беллис.

Двигаясь на север, город быстро вышел из зоны штормов и жары в более умеренную полосу — теплую и с лег-ветерками; это напомнило Беллис о кробюзонском лете.

Через пять дней после встречи Беллис и Сайласа в «Пашакане» в небесах Армады на аэростате «Высокомерие» случилось происшествие.

Беллис стояла с Утером Доулом на палубе «Гранд-Оста», глядя на полосу Крум-парка. Хедригалл с другими работал на палубе рядом с толстенными канатами, удерживавшими «Высокомерие» над носом корабля.

— Доставка почты! — крикнул Хедригалл, и бригада быстро освободила площадку внизу.

Сумка с грузилом скользнула вдоль каната и с хлопком упала на подушку из ветоши.

Движения Хедригалла, когда он открывал сумку, были обычными, и Беллис уже начала отворачиваться. Но когда какт вытащил послание, манеры его так резко переменились, что Беллис тут же перевела взгляд обратно. Хедригалл бросился к Беллис и Доулу с такой невероятной скоростью, что ей на секунду даже показалось, будто он собирается их атаковать. Она напряглась — мощная фигура стремительно приближалась, грохоча по доскам палубы.

Хедригалл негнущейся рукой протянул сообщение от наблюдателя.

— Боевые корабли, — сказал он Доулу. — Броненосцы. Флотилия из Нью-Кробюзона. Расстояние — тридцать пять миль. Приближаются. Будут здесь через два часа. — Он замолчал, зеленые губы некоторое время двигались беззвучно, наконец, недоуменным тоном, сам не веря своим словам, он произнес: — Нас атакуют.

Поначалу ошеломленные люди никак не могли поверить поступающим приказам. В каждом квартале, на каждом флагмане собрались огромные толпы, угрюмые и ошарашенные; армадцы проверяли оружие, натягивали на себя доспехи.

— Но это какая-то ерунда, Доул, мой господин, — говорила одна из женщин на палубе «Гранд- Оста». — Отсюда до Нью-Кробюзона почти четыре тысячи миль. С какой стати они бы поперлись сюда? И как получилось, что наускописты ничего не видели? Они должны были бы заметить их еще вчера. И вообще, как это кробюзонцы умудрились нас найти?..

Доул оборвал ее, закричав так громко, что все, кто его услышал, тут же погрузились в молчание.

— Сейчас не время спрашивать как! — проревел он. — Сейчас не время спрашивать почему! Мы займемся этим после боя. Теперь же мы должны драться, как боевые псы, как голодные акулы. Иначе город погибнет!

После этих слов все разговоры прекратились. Люди нахмурились и приготовились к бою. Но в каждой голове звучал отложенный на потом вопрос: «Как им это удалось?»

Пять боевых кораблей Армады выдвинулись на несколько миль к западу, образовав подобие извилистой стены между городом и надвигающимся флотом.

Вокруг и между них двигались броненосцы помельче — невысокие суда без иллюминаторов, закованные в серый металл, ощетинившиеся короткоствольными пушками. К ним присоединились пиратские корабли, только что стоявшие на причалах. Матросы на них, сжав зубы, старались не задумываться над своей самоубийственной бравадой — их корабли имели защиту и вооружение для охоты на торговые суда, а против военного флота были бессильны. Они понимали, что лишь немногие из них вернутся домой.

Никаких разделений между кварталами здесь не существовало. Команды, преданные тому или иному правителю маневрировали, наступали, шли в бой бок о бок. Наблюдатели на «Высокомерии» прислали еще несколько сообщений — теперь кробюзонские корабли стали видны четче. Утер Доул прочел послания Любовникам.

— Вероятно, они взбеленились из-за этой своей буровой установки, — тихо сказал он, так что

Вы читаете Шрам
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату