командовать, да степень надраенности матросских ботинок проверять. На большее он, к сожалению, не способен. Но у него наверху хорошая 'крыша', которая его сюда пристроила, и убрать его не так-то просто.
— Сочувствую вам, но думаю, вы позвонили не за этим?
— Конечно. Ольга Александровна, боюсь показаться чрезмерно назойливым, но у меня, правда, есть предложение, которое может вас очень заинтересовать. Не бойтесь, вашим кораблям ничего не грозит, и заходить в наши порты им не придется. Если только вы сами этого не захотите.
— Вот как? Интересно. И что же это за предложение?
— Увы, поверьте мне, это не для открытой связи. Давайте встретимся в любом удобном для вас месте, в любое удобное для вас время и все обсудим? Разговор конфиденциальный и информация предназначена только для вас.
— Ой, вы продолжаете меня интриговать! Что же вы такого там припасли? Ну, так и быть! Аж самой стало интересно. Через недельку вернусь, приходите ко мне в офис и все обсудим!
— А разве вы куда-то уезжаете?!
— Да, надо слетать в одно место… Так сказать, по служебным делам. Бизнес есть бизнес, ничего не поделаешь. Все время из офиса руководить не получается. Приходится и самой выбираться в космос, но мне это не в тягость, а в удовольствие.
— И далеко, если не секрет?
— Оскар Яковлевич, вот вы любопытный! Ну, прямо, как я! Коммерческая тайна! Я же о ваших дипломатических тайнах не выспрашиваю.
— Все, все, не буду! Жду вашего возвращения и желаю вам приятного полета!
— Благодарю вас! И вам всего доброго!
Ольга отключила связь и улыбнулась. Все, ребята! Празднуйте свой успех. Хоть это и не ваша заслуга, но Хризантема убирается на недельку из города по своим контрабандным делам и создавать потенциальную угрозу для вашей возни не будет. Зря вы боялись, что она проявит какие-то враждебные намерения в отношении вашей 'Афродиты', носитесь с ней дальше. А у Хризантемы есть гораздо более важные дела. Тем более, что местный координатор 'Экспедиционного корпуса' Франц Гофман куда-то опять исчез, и все экспедиционные дела своей фирмы ей приходится решать самой. Вот и пусть пока уйдет с головой в свой криминальный водочно-сигаретный бизнес и ничем другим не занимается. Всем вокруг спокойнее будет. Только неизвестно, в какую же тьмутаракань она сейчас отправится. Но это, в конце концов, не так и важно. Лишь бы подальше от Шварвальда. Ну, а как вернется, тогда и побеседуем…
Мерно гудя двигателями, 'Титан' выруливал на взлетную площадку. Ольга сидела в кресле второго пилота и внимательно наблюдала. На буксирах ей еще летать не приходилось.
Хоть 'Титан' появился в 'Экспресс шиппинг' почти полгода назад, но выбраться на нем в космос никак не удавалось, и он большую часть времени проводил в порту. Корабль уж очень специфический. Вроде, и работы постоянной для него нет, но если прижмет, то никто кроме него не справится. Значительно уступающий транспортам в размерах, не имеющий больших грузовых помещений, он имел двигатели огромной мощности и соответствующее оборудование, предназначенное для оказания помощи при аварии, и мог справться с буксировкой аварийного корабля любых размеров с неработающими двигателями и полностью лишенного источников энергии до орбитального дока. Такая своеобразная-палочка выручалочка, которая может пролежать без движения очень долго. Но если приспичит, то кроме нее никто не поможет. Вырулив на взлетную площадку, получили разрешение диспетчера на взлет, и капитан 'Титана' – Анна Лют подняла машину в воздух.
Поднявшись на сотню метров, буксир начал разгон с набором высоты, входя в указанный взлетный коридор. Ольга не вмешивалась и только внимательно наблюдала. Анна уверенно вела машину. Чувствовалась огромная мощь двигателей, упрятанных в корпус сравнительно небольшой массы и размеров. Поскольку буксир шел 'легкачом', то есть без буксируемого объекта, это ощущалось очень явно. Когда высота превысила пять километров, Ольга взяла управление на себя, чтобы опробовать незнакомую машину в атмосфере. Ни о каком лихачестве, естественно, не было и речи. Здесь за такие вещи можно огрести кучу неприятностей – это не Пандора и не Сахара, или что-нибудь похожее. Да и для выполнения различных кульбитов буксир не предназначен. Это просто сильная и надежная рабочая лошадка.
'Титан' рассекал воздух, поднимаясь все выше и выше. Вот уже небо над головой из светло–голубого стало темно–синим, и продолжало темнеть дальше. Показались первые звезды. Плотные слои атмосферы остались позади, и могучая машина понеслась прочь от планеты. Вокруг раскинулся бескрайний космос, усыпанный искорками звезд. Слева по борту ослепительно ярко сиял диск Альтаира – местного светила. Вот уже пройдена зона управления движением, и корабль уходит все дальше в космическое простраство. Голубой шар планеты остался позади и уменьшается в размерах. Это была стихия, в которой и жили корабли, творения человеческого разума. Стоянка в порту – это вынужденный перерыв. Их настоящая жизнь только здесь. Когда работает с полной нагрузкой реактор. Когда работают на номинальной мощности двигатели. Когда вокруг, куда ни глянь, только бездонная чернота Космоса с золотистой россыпью звезд по всему небосводу.
Настроение Ольги резко улучшилось. Она опять была в своей любимой стихии. Когда в твоих руках могучая машина, а вокруг только далекие звезды. Никаких интриг, разборок, уголовщины и шпионских игр. Ведь совсем недавно выбиралась в космос на 'Барсе', еще и месяца не прошло, а уже успела соскучиться. Да-а-а, Оля… ты – существо не приземленное. Твоя настоящая жизнь только здесь, среди этой золотистой россыпи. Там, на дне атмосферы, никогда не увидишь такой красоты. Никогда не увидишь немерцающих звезд с их золотистым светом. Никогда не увидишь космического восхода, когда корабль выходит из планетной тени, и первые лучи местного светила озаряют все вокруг сквозь тонкий слой атмосферы, окрашивая ее на какие-то мгновения всеми цветами радуги, и начинают играть на обшивке корпуса. Когда одеваешь скафандр и выходишь за пределы корабля, покидая зону искусственной гравитации, и испытываешь удивительное чувство невесомости, которое не дано испытать, находясь на поверхности планеты. И вокруг тебя по-прежнему – вечная красота Мироздания. Мироздания, которое ты видишь непосредственно перед собой, а не на обзорном экране в рубке, или через аварийный иллюминатор. И тебя отделяет от него только сверхпрочное стекло шлема и броня скафандра…
— Ну, наконец-то выбрались! А то уже застоялись. Пусть кораблик побегает! — радостно провозгласила Анна. Ей тоже, как и Ольге, здесь было более комфортно, и она не ушла бы с транспортных судов на буксир, находящийся на постоянном дежурстве в порту, если бы не дети с их переходным возрастом, требующие неусыпного внимания. 'Титан', тем временем, удалялся все дальше и дальше от планеты. Официально он стартовал для встречи, оказания технической помощи и сопровождения к орбитальному терминалу 'Эдельвейса' – одного из кораблей 'Экспресс шиппинг', ожидающегося через пару дней. Но это официально. А что на самом деле будет творить госпожа Миллер на пару с 'Эдельвейсом', и еще неизвестно, с 'Эдельвейсом' ли, это совершенно никого не касается.
— Отлично, Анна. Уйдем еще подальше и ляжем в дрейф. Через пару дней должен подойти 'Эдельвейс'. Подойдем, состыкуемся, сходим в гости. Приличия должны быть соблюдены, а то вдруг кого- нибудь нелегкая принесет. А так все, как положено – спасатель оказывает техническую помощь. После этого сопровождаем 'Эдельвейс' к орбитальному терминалу для выгрузки. Там я вас покину, и пойдете на посадку без меня. Если будут спрашивать – я осталась на 'Эдельвейсе'. Конкретно все уточню позже. Возможно, ситуация за два дня изменится.
— Мадам, будет жарко? — Анна летала не первый год, тоже состояла в 'Экспедиционном корпусе' и прекрасно разбиралась в ситуации.
— Возможно. Пока еще не уверена, но предчувствие нехорошее.
— И какая наша цель?
— 'Афродита'.
— Что-о-о?!
— 'Афродита'. Что-то там замышляется. Я полечу на ней пассажиром и постараюсь разобраться в обстановке. Ваша задача – взять группу Макса, сразу стартовать, уйти за пределы зоны управления движением и отслеживать там взлет 'Афродиты'. Когда она стартует, следовать за ней, не приближаясь очень близко, но чтобы иметь возможность оказаться под бортом в течение тридцати минут, если лайнер
