заведение, куда часто приходили приезжие люди, особенно женщины, ощущавшие одиночество и жаждущие развлечений. Пат приметил девушку с толстыми коленками в деревенском платье в оборочку на талии с глубоким вырезом на груди, приоткрывающим пару больших, веснушчатых, похожих на дыни грудей. Длинные косы перевязаны красной ленточкой, на лице нет никаких следов косметики, зубы выдаются вперед. Пат оценил ее вес примерно в сто пятьдесят три фунта, рост в шесть футов семь дюймов.

В толпе веселящихся, смеющихся, жестикулирующих, спорящих людей девушка сидела одна, погрузившись в чтение романа Генри Миллера 'Тропик Рака'. Пат увидел название книги, заглянув ей через плечо. Он протиснулся через узкое пространство в толпе и сел рядом с девушкой, заказав себе грант с содовой. Толпа притиснула его к девушке, но она; притворяясь, что не ощущает давления, продолжала внимательно читать.

– Весьма завлекающая книга, не так ли? – обратился он к ней с вопросом.

Она поглядела на него испуганными, остановившимися глазами:

– Что?

– Я сказал, что это весьма занимательная книга.

– Ох, эта? Да, он действительно очень значительный писатель. Мой друг привез ее мне из Франции.

– Да, я слышал о ней, – сказал Пат. – А вы сами из Нью-Йорка?

– Я приехала сюда на лето, – ответила девушка.

– Да? А где же вы живете?

– Я остановилась в Квинсе вместе с тетей.

Тетя – большой минус для девушки. После некоторых вопросов он убедил ее, чтобы она позволила угостить себя пивом. На самом деле она выглядела не столь плохо и у нее было тело того типа, которое оказывалось гораздо лучше в обнаженном виде. Но вскоре он обнаружил, что его бешеный импульс слабеет, как и сексуальное возбуждение, по мере того как продолжался их разговор. Он почувствовал, что победа была бы не из легких.

Если он все же захочет покорить эту девушку, ему придется весь вечер беседовать с ней, угощать обедом, а затем практически похитить, чтобы привести к себе в квартиру. После третьей рюмки, с напряжением поддерживая беседу, слушая ее полусырые теории о преступлении и мерах исправления преступников, он готов был поскорее дать ходу.

Девушка обратила внимание на висевшие вокруг карикатуры старинных постоянных посетителей, превратившихся в реликвии раннего Вилледжа.

– Я слышала, что в этих местах всем заправляет мафия, – боязливо сказала она.

Пат расхохотался и бросил несколько долларов – плату за напитки.

– Должно быть, вы шутите, – сказал он. – Нет такой организации, которая называлась бы мафией. Наверняка вы прочли слишком много волшебных сказок.

Когда он выходил, девушка, казалось, была разочарована. Пат, в свою очередь, раздумывал, не переоценил ли он ее сопротивляемость. Черт с ней, в конце концов наверняка любовница она никудышная.

У Луи тоже была толпа, но трудно было определить, какие из девушек здесь в одиночестве. Как только в бар входила и присаживалась девушка, сразу к ней подлетали двое-трое парней, кружа и жужжа, как мухи над конским навозом.

'Какого черта я должен так распинаться, – думал Пат, – чтобы трахнуть любую такую шлюху? Они и сами хотят того же не меньше меня. Ведь я, возможно, доставил бы им больше удовольствия, чем девяносто процентов парней, ошивающихся здесь постоянно?'

Пат пил уже седьмую рюмку и чувствовал себя соответственно. Скотч казался более горьким во рту и постепенно поднимался в желудке, как пузырек с кислотой. Громкий смех, заигрывания, пение – все, казалось, загоняло его в пучину отчаяния. Он не мог поддерживать разговор более пяти минут, не почувствовав отвращения к собеседнику.

Пат немного охладился, пройдя пешком пять кварталов в направлении набережной Гудзона, чтобы заглянуть в 'Белую лошадь'. Его всегда радовал вид Джимми Вашингтона – высокого блондина с приветливой улыбкой. Всегда, когда Пат подходил к его бару, его уже ожидала рюмка гранта с содовой.

Братья Кланси сидели по привычке в задней комнате, распевая 'Восход луны'. Какая-то девушка, облокотившись о край бара, неторопливо поедала сваренное вкрутую яйцо. У нее были длинные, золотистые волосы, показавшиеся ему знакомыми. Пат с трудом добрался до нее и хлопнул по плечу.

– Китти? – спросил он.

Девушка обернулась и улыбнулась, сверкнув кривоватыми зубами:

– Прошу прощения?

Боже, как ему могло прийти в голову, что это Китти? Это животное? Он выудил из кармана брюк монетку в десять центов, подошел к платному телефону-автомату в углу и набрал ее номер. Раздались два гудка, и ему ответил заспанный, хриплый голос:

– Алло?

– Китти, это я, Пат. Иду к тебе, – сказал он.

– Пат? Где ты? Похоже по голосу, ты пьян.

– Я в 'Белой лошади'. Буду у тебя через несколько минут.

– Пат, – сказала она, – не приходи, пожалуйста. Не сегодня ночью, ради Бога! Ты завтра женишься, помнишь?

– Плевать на это. Я иду к тебе, – сказал Пат.