Второй детектив, который привез Гоффмана, рыскал на месте происшествия. Обернув руку платком, он открыл заднюю дверь 'бьюика'. Расстегнув одну из сумок, он издал невольный возглас:

– Господи! Капитан, идите сюда. Посмотрите!

Гоффман с Патом быстро подошли к 'бьюику'. Детектив, – судя по акценту, коренной бруклинец – держал открытую сумку с однофунтовыми мешками белого порошка.

– Целая партия! И какая партия!

Гоффман достал из машины остальные сумки.

– Я это забираю, – сказал он и понес сумки к своей машине. – Не хочу, чтобы оно оставалось здесь валяться. Ну и случай!

– Вот именно, – подтвердил второй детектив.

Он открыл чемоданчик, лежавший на переднем сиденье, и осветил его фонариком.

– Как вам это нравится! – воскликнул бруклинец.

Гоффман удивленно свистнул и сказал:

– Неси сюда, но осторожно. И не забудь, где он лежал.

Детектив положил чемоданчик на капот и, взяв одну из пачек, пролистнул ее.

– Фальшивка, – с отвращением сказал он.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Гоффман. – Фальшивые деньги?

– Нет. Тут только одна банкнота сверху, а остальное бумага.

– Все более и более странно, – заметил Гоффман.

– Именно, – согласился Пат.

Гоффман повернулся к нему.

– Так почему же эти парни с машиной, полной дерьма, напали на тебя и зачем они таскали этот чемодан с дутыми деньгами?

– Не спрашивайте меня, – пожал плечами Пат. – Я для них просто объект нападения, но, думаю, меня кто-нибудь подставил. Меня ненавидит множество людей, как ты знаешь.

Гоффман задумчиво посмотрел на него:

– Думаю, это так.

– Может быть, осведомитель надул меня. Может, он сказал этим парням, что я собираюсь напасть на них. Может, они даже не знали, что я – полицейский.

– Или, может, они знали и все же думали, что ты собираешься на них напасть, – заметил Гоффман.

– Ну, может быть, и так.

Подъехал вагончик-лаборатория, из него вышли четыре человека, обвели мелом тела, сфотографировали их, опылили порошком машины, чтобы найти отпечатки пальцев.

– Странно, как никогда, – сказал Гоффман. – Послушайте, уже поздно. Подождем, пока эксперты соберут свои материалы, а ты приедешь в Бруклин завтра. Мы снимем полные показания. Ты, конечно, знаешь, что пока дело не выяснится, мы будем вынуждены обвинить тебя в убийстве.

– Со мной это не раз бывало, – ответил Пат.

– Ну, с известностью, которой ты достигнешь в связи с этим делом, через год ты сможешь стать мэром, – заметил Гсффман с некоторой горечью в голосе.

– Я смог бы им стать и без этого, – ответил Пат.

Лейтенант Артур Марсери считал, что после инцидента в Бруклине Пат мог вполне рассчитывать на получение Медали Чести – высшей награды в департаменте. Начальник Пата, главный инспектор Джон Брэди из Бюро по уголовным расследованиям, согласился с ним. Он заставил Пата написать отчет о происшествии и передать его для рассмотрения в Совет Чести.

– Они непростые люди, но мы используем все пути. По сути дела, если пройдешь предварительную комиссию, то наверху особых трений не будет, – говорил Артур.

Он и Пат сидели, потягивая чай со льдом, на задней террасе дома Пата в Ривердейле.

– А кто входит в комиссию? – спросил Пат.

Артур пересчитал их по пальцам:

– У но – Джордж Колби, первый комиссар. Он назначенец от политики и будет держать нос по ветру. Дуз – Джонни Бихен, главный детектив. Он наш друг. Ты встречался с ним много лет назад у отца Раймундо. В тот же вечер, когда ты встретился с Конни. Можешь рассчитывать на его голос. Трэ – Бен Мани, шеф Отдела по борьбе с организованной преступностью. Его голос тоже у нас в кармане. Все большие дела, которые он раскрывал, передавал ему я. Симус Дойл, шеф полевых служб – дядя Регана. Тебе лучше знать, как он будет голосовать.

– Как ни странно, я точно не знаю. Поначалу Дойл был очень дружелюбен, но в последнее время он очень подозрителен. Думаю, он под нас подкапывается. Особенно под нашу Семью. Я полагаю, что его дядя будет голосовать против.

– И ты никак не можешь на него воздействовать?