Шестнадцать женщин двинулись немедленно, включив антигравы и легкие заспинные движки. Полетели, горизонтально ложась на воздух, направляя оружие: первая пара – вперед, остальные – в стороны. Только теперь Катерина взглянула на Зору:
– Извини, для тебя снаряжения нет. Придется обождать здесь. Думаю, мы ненадолго. Пообедай пока – за всех нас, там уже, наверное, готово…
– Я хочу с вами!
– Нельзя. Это не для штатских. Иди. Мне переодеться надо.
И побежала в сторону жилых домиков. Вновь появилась через минуту уже в полном снаряжении:
– Отряд, за головной заставой – марш!
Снова двойка за двойкой стала подниматься в воздух, чтобы через считаные секунды скрыться за вершинами деревьев. И поляна снова опустела. Если не считать Зоры да еще, пожалуй, того скайскутера, на котором недавно примчалась дозорная девушка, чтобы доложить о беспорядках на объекте.
Проводив улетавших взглядом, Зора направилась было к столовой. Ноги не желали идти в ту сторону, и вообще какое-то странное состояние вдруг возникло: оцепенение какое-то, и время как бы раздвоилось, Зора одновременно была и здесь, на пограничной заставе, и оказалась у себя дома, точнее – в доме Нагора, конечно, но не сейчас, а тем вечером, накануне убийства. И Рик, живой, был рядом, и говорил… говорил… А потом…
И тут она вспомнила, что же тогда произошло на самом деле.
В следующий миг оцепенение прошло. По инерции Зора сделала еще шажок в сторону столовой. Остановилась. Глянула на скайскутер. Усмехнулась. Тряхнула головой:
– Я гражданский человек, командам не подчиняюсь…
Решительно зашагала к машине. Проверила: оружие с собой? Есть, и то, и другое. Уселась в седло. Все здесь было ей знакомо. Включила. Взлетела. Где там подруги? Ага: втягиваются в расщелину между двумя вершинами. Невысокими, это пройдем без забот. По возможности незаметно, да если подруги и засекут – не станут же сбивать свою!
Легла на курс. Проговорила: «На пять шестых!» Скутер повиновался: как Зора и ожидала, он был настроен не на конкретный голос, это ведь не частная машина была, но отрядная, хотя и не единственная, наверное. Вкусный ветерок скользнул по губам, словно легкий поцелуй, охладил щеки. «Рик, – подумала она, – если бы ты видел меня сейчас, тебе понравилось бы…»
5
Инфор «Дни нашей жизни» в ночном выпуске сообщил:
«Убийца казнена. По сообщению хорошо информированного источника, сегодня рано утром приведен в исполнение смертный приговор Зоре Мель, чья виновность в убийстве известного предпринимателя Рика Нагора была убедительно доказана собранными по делу доказательствами, вынудившими обвиняемую, первоначально упорствовавшую в отрицании своей вины, в конце концов признаться в совершении жестокого преступления. Несмотря на то что до истечения срока исполнения приговора оставалось еще двое суток, суд счел возможным ускорить действие, вследствие того, что приговоренная совершила попытку к бегству. К счастью, умелой охране удалось предотвратить побег. При исполнении приговора присутствовали лишь официальные лица. Относительно места и времени погребения казненной пока не имеется никакой информации, однако есть все основания предполагать, что оно произойдет обычным порядком, то есть тело будет кремировано и пепел развеян по ветру. Можно надеяться, что это событие благоприятно воздействует на людей, готовящихся к совершению преступлений. Безопасность общества – превыше всего!»
«Аналитик Бытия»:
«К сожалению, женщине, обвиненной в совершении жестокого убийства близкого ей человека, не удалось спасти и свою жизнь: суд приговорил ее к смерти, и вот теперь, как сообщает официальный источник, население Неро уменьшилось еще на одного человека – красивого и молодого человека, о чем можно только сожалеть. Убита, сожжена, и прах развеян. Когда же наконец наше общество достигнет такого уровня развития, при котором отпадет необходимость убивать по закону? Похоже, это произойдет еще весьма не скоро. Уместно задать вопрос: собирается ли власть всерьез заняться анализом обстоятельств, которые вынуждают людей совершать столь жестокие и бессмысленные преступления? Мы имеем в виду не только убийство г-на Нагора, но и печальную судьбу людей, охранявших приговоренную в тюрьме и сильно пострадавших при ее попытке к бегству. Не является ли жестокость закона бумерангом, который, возвращаясь, поражает его обладателей? Интересно, как общественное мнение отреагирует на эти события?»
На события, недавно происшедшие в Доме признаний, первым отреагировало вовсе не общественное мнение, поскольку общество никогда и ничего о случившемся не узнало, а тот, кому и следовало: начальник этого полезного заведения. И отреагировал достаточно круто:
– Как это – сбежала? От такой охраны? Вам что – приснилось?!
Однако ему почти сразу же пришлось убедиться в том, что – да, сбежала, без всякого шума, и охрана, о надежности которой столько слов было сказано, никак не помешала. Надо запускать механизм розыска, докладывать наверх, а как верх на происшедшее откликнется, опытному служаке было достаточно ясно. Тем более что время исполнения приговора было уже не только назначено, но и обнародовано, как и полагалось. Так что выход следовало найти быстро. Мгновенно. Пока еще никто ничего не знает…
Шеф признаний схватился за коммик. Набрал номер морга.
– Доктор Сирон?
– Он самый, начальник.
– Срочно нужна покойница. Желательно свежая. С такими примерно данными… – он продиктовал. – Чтобы через полчаса… нет, через двадцать минут была тут. В смысле – в смертной камере.
– Ну, не знаю… – протянул Сирон, – Не думаю, что такая у нас есть. После завтрака будет подвоз – может, там отыщется.
– Через двадцать минут, я сказал. Вместе с твоим заключением: скончалась только что, сердце не выдержало – ну, тебе лучше знать, как это называется. Я так понимаю, что померла от страха в ожидании казни. Бывает так?
– Чего только не бывает в жизни, – философски заметил доктор Сирон. – Что, так уж горит?
– Посылаю к тебе двоих, – заявил начальник. – С носилками. На пять минут опоздаешь – гарантирую отставку без мундира и пенсии. Все. Выполняй.
Доктор Сирон только вздохнул.
Сана выключила инфор, потянулась в кресле-качалке. Подумала вслух:
– Интересно, о чем это они сожалеют: о том, что меня казнили, или о том, что я молода и красива?
Вскочив с кресла, подошла к зеркалу. Строго, критически вгляделась в отражение.
Молода и красива, да. Хоть в этом инфор не наврал. Рогнед, узнаю твой почерк: ты ведь это и обещал – после того, как я оттуда исчезну, официально будет объявлено о состоявшейся казни, чтобы дело закрыть и больше о нем не вспоминать. Хотя, собственно, это ведь и не меня казнили, но сестричке придется теперь менять имя: ее ведь больше существовать не должно. Ну, это не проблема. И жить придется не на Неро – ну и что? И пусть живет, где захочет, пока ей не надоест. Когда встречу ее – так и скажу. Рогнед, ты очень плохой человек: ну можно ли заставлять женщину до такой степени любить тебя? Я могу и рассердиться! Шучу, Рогнед, просто очень жду тебя, мне тебя так не хватает!..
6
– Рогнед, да перестаньте психовать, вы этим ни ей, ни мне, ни самому себе не поможете! Вы же нормальный мужик, хотя и занимаетесь налогами.
– Оставьте в покое мои занятия! Интересно, если бы ваша женщина была на пороге смерти – вы бы оставались таким спокойным? Вот Нагор меня понимает.
– Но он хоть не дергается… Так, стоп! Ну-ка вы, оба, лезьте сюда, на кожух, – иначе можете пострадать, а этого ваши дамы мне не простят. Держитесь покрепче: сейчас нас начнет основательно трясти.
– Что вы там сделали, Лен?
