банку с печеньем. — В первый раз я была так занята, пытаясь удержаться в профессиональных рамках, что, кажется, слишком многое упустила из виду.

Даниэль чувствовал себя пьяным, хотя у него в крови не было ни капли алкоголя, с тех пор как он разнес вдребезги бар в Лаббоке, в Техасе, после слишком большого количества выпитого им пива и оскорбления в адрес его матушки.

— Ты хочешь, чтобы я тебя поцеловал?

— Если ты не против.

Не оставив ей ни единого шанса передумать, мужчина притянул ее к себе, стремясь слиться с ней воедино, прижавшись как можно плотнее.

— О, я не возражаю, Джозетта. Нисколько.

Выражение ее лица стало настороженным, когда в его голосе послышались хищнические нотки, но, все же, девушка не отстранилась.

Внутренне возликовав такому подарку, он властно прильнул к ее губам, и внутри него все словно замерло от переполнившего его восторга. На вкус она напомнила ему Рождество, День рождения и все успешно выполненные им миссии одновременно. Сладость конфет и вкус ароматных яблок, жаркий и нежный, ее рот будто воплощал в себе вкус всех его счастливых воспоминаний и даже гораздо больше.

Он пировал на ее губах, как если бы до этого умирал от голода, а она была единственно доступной ему пищей. Джози издала тихий сексуальный стон и еще теснее прижалась к нему, поощряя к продолжению этих нежных и чувственных ласк, будто готовясь к окончательной капитуляции.

Прежде Даниэль никогда не заботился о том, чтобы быть особенно нежным, но сейчас он не хотел просто грубо измять губы Джози; мужчина хотел лишь неторопливо смаковать их вкус.

Чем и занялся, тщательно контролируя свое страстное желание, бушующее внутри него, чтобы каждый нюанс этого поцелуя дарил ей лишь одно чистое наслаждение.

Джози не могла поверить в нежность губ Нитро, мягко скользивших вдоль ее рта. Она не ожидала, что он поцелует ее прямо здесь, на виду любого, кому вздумается в этот час прогуляться по парку. Еще меньше девушка ожидала, что едва сдерживаемое им жгучее желание, будет вибрировать от его тела к ее, усиливая силу их поцелуя, настолько заботливого и нежного, что Джози от сильнейшего эмоционального потрясения была готова растечься лужицей у его ног, прямо тут на беговой дорожке.

Каждое нервное окончание ее тела подавало сигналы тревоги, в то время как ощущение времени и пространства притупилось, подернувшись туманной дымкой. Потираясь об него всем своим телом, словно ластящаяся к хозяину кошка, она с изумлением заметила, как быстро отвердели и удлинились ее соски. Внутри нее что-то происходило, нечто, вызывавшее чувственный трепет, заставлявший ее бедра судорожно сжиматься.

Его большая рука спустилась ниже и обхватила ее за ягодицы, и она задохнулась от удовольствия, которое подарило ей это непривычное ощущение. Его язык собственнически скользнул к ней в рот, овладевая им с неумолимой властностью.

На вкус Даниэль оказался настолько пьянящим, что будь он бутылкой вина, Джози превысила бы допустимое количество алкоголя в крови за пару секунд.

Он издавал низкое горловое рычание, пока исследовал каждый миллиметр внутри ее рта.

Девушка сцепила руки вокруг его шеи, прижавшись еще плотнее к нему и, наконец, поняла, почему большинство женщин предпочитало целоваться подобным образом. Иного пути удержаться на ногах у них попросту не было.

Ее колени ослабли и подогнулись, а внутренности будто плавились в раскаленной лаве поглотившей ее огненной страсти. Даниэль подхватил и приподнял ее, и, находясь в каком-то дурмане, она обвила ногами его бедра, желая, чтобы он сделал что-нибудь с лихорадочной дрожью пронизывающей все ее тело, берущей начало от повлажневшего местечка между ее бедер.

О, да… именно так. Он был уже очень сильно возбужден, прижимаясь своей плотью к ее женскому естеству, одновременно мучая и доставляя ей райское наслаждение. Джози хотела… нет, она теперь нуждалась в большем, хотя и была не в силах прервать их поцелуй хотя бы на секунду, чтобы сказать ему об этом. Девушка жалобно хныкнула, не размыкая губ, ощущая сладкую муку от соприкосновения с его кожей.

Второй рукой Даниэль протиснулся между их телами, и, захватив в ладонь одну из ее грудей, стал совершать неторопливые круговые движения, задевая затвердевший сосок. Ее язык сплетался с его, приглашая перейти к более смелым ласкам, и, несмотря на всю ее неопытность, он, чисто по-мужски, с большим энтузиазмом реагировал на каждую ее попытку доставить ему удовольствие.

Это же был Нитро, мужчина, которым она восхищалась и которого хотела как никого другого, именно он сейчас проделывал с ней все эти удивительные вещи, отчего ее волнение и предвкушение того, чем они вскоре займутся, возрастали стократно. В данный момент ни то, что он был военным, ни то, что ему по душе был именно тот образ жизни, который Джози хотела оставить в прошлом, не имело для нее никакого значения.

Потому что сейчас этот мужчина дарил ее невинному телу слишком много плотской радости, чтобы она могла думать о чем-то еще.

Когда Даниэль мучительно медленно стал перекатывать между большим и указательным пальцами ее возбужденный сосок, а потом тянуть и пощипывать, острое наслаждение искрами рассыпалось по всему ее телу, заполнив каждую клеточку. После чего девушка еще плотнее стиснула ногами его бедра и вжалась в него так плотно, насколько это вообще было возможно без реального проникновения.

И все же этого ей было мало.

Из глаз тонкими ручейками потекли слезы, из-за того, что хотя ее бедное тело испытало пронзительное наслаждение, оно бунтовало, требуя логической развязки.

Прервав поцелуй, он спросил хрипловатым голосом:

— Джозетта? Джози, что случилось?

Она посмотрела на него, слишком ошеломленная, чтобы связно мыслить.

— Хм?

— Почему ты плачешь?

— Я никогда не плачу.

Его язык нежно проследил влажную дорожку, поднявшись вверх по щеке к уголку глаза.

— А по мне, так на вкус это точно слезы.

— Сделай так еще.

Он проделал это и с другой ее щекой, нежно целуя, словно драгоценную святыню, пока не добрался до соленого источника.

— Мне это нравится, — сладко вздохнув, прошептала она, обмякнув от его искусных ласк.

— Так почему ты плакала?

— Откуда мне знать? Я никогда не делала этого прежде. Это ты у нас эксперт, — раздраженная тем, что он прервал поцелуй, жалобно протянула Джози. Кого вообще заботило, почему у нее по щекам бежали ручейки слез? — Но это не из-за того, что мне было плохо, понятно?

Она изо всех сил сжала мышцы бедер и почувствовала, как его большое мощное тело содрогнулось.

Хищно взглянув на нее, он с тихой угрозой произнес:

— Не делай этого.

— Почему же нет? — лукаво усмехнулась Джози, ей это все нравилось все больше и больше.

— Я едва сдерживаюсь, чтобы не взять тебя прямо здесь и сейчас.

— Взять меня где? — осмыслив его слова, она простодушно произнесла. — О… Тогда ладно.

В ее голове плыл сладкий дурман, и девушку мало заботило, где они займутся любовью; единственное, чего она хотела, так это чувствовать его абсолютно нагое великолепное тело рядом с собой.

Его хриплый, лающий смех удивил ее.

— Мы сейчас в самом центре парка, Джозетта. А я не эксгибиционист, и уверен ты тоже.

Она осмотрелась вокруг себя, ее взгляд, наконец, обрел осмысленность. Утиное семейство, не спеша, проковыляло по берегу пруда. Островок зеленой лужайки отделял их от детской площадки с играющей