существа, покрывая его чем-то липким. Я завопил, но голос мой пресекся, подобно полету Икара.

Не скажу, сколько времени (секунды или часы?) длился этот кошмар. Знаю только одно: спас меня Угонио, с силой выхватив из воды и с размаху швырнув на жесткие доски, от чего у меня чуть не переломилась спина.

Страх лишил меня памяти. Видимо, я свалился в воду, но не утонул, поскольку было неглубоко и я доставал ногами до дна, худо-бедно держась на воде наряду со всем остальным, что там плавало, покуда на помощь не подоспел Угонио.

Спину ломило, холод пронял меня до костей, страх подирал по коже, я задыхался, казалось, глаза и те отказываются служить мне.

– Можете благодарить аббата Мелани, – проговорил Атто. – Выпусти я фонарь при падении в воду, мы бы уже стали кормом для крыс.

Наш фонарь стоически освещал небольшое пространство, предлагая нам самое неожиданное из зрелищ. Мы были в центре обширного подземного озера. Судя по эху, над нашими головами находился большой величественный грот. Повсюду была угрожающая чернота. Но сами мы были живы и невредимы, а посреди озера имелся островок.

– Радея более о пользе и предосудительно относясь к вреду, будучи сам в большей степени отцом, чем отцеубийцей, я просто вовне себя от ужаса – породителя этой подлянки иначе как ненавистником рода человеческого и не назовешь.

– Твоя правда. И впрямь чудовище какое-то.

Впервые на моей памяти мнения Атто и Угонио совпали. Исследовать островок посреди озера, куда нелегкая, которую помянул Угонио (а скорее всего отсутствие в нас страха перед Всевышним), занесла нас, не составило труда. Клочок земли по размерам примерно равный тому, что занимает приходская церковь Санта-Мария-ин-Постерула, можно было обойти в считанные минуты.

Атто с Угонио уже обсуждали то, что обнаружили в самом центре островка, я же пока только приходил в себя и осматривался.

Промокший до нитки, дрожащий, я пытался согреться изнутри, и потому, чтобы подвигаться, недоверчиво ступил на илистую землю. Атто и Угонио с задумчивыми и гадливыми выражениями лиц что-то разглядывали и щупали.

– Должен заметить, мой мальчик, по части обмороков тебе просто нет равных, – заметив мое приближение, произнес Атто. – Ты бледен. Они так тебя напугали.

– Кто это были? Иисус милостивый, уж не…

– Полно! То не стражи у врат Ада, а просто похоронная команда – из членов братства «Отходная молитва и Смерть».

– Того, что погребает ничейные трупы?

– Вот-вот. Именно представители этой похоронной компании забирали тело несчастного Фуке, помнишь? Я и забыл, что им полагаются балахоны, капюшоны, факелы, черепа и всякие другие атрибуты. Впечатляет, ничего не скажешь.

– Угонио и того перепугали.

– Я спросил у него почему, но он отказался отвечать. Видать, эта компания – из числа того немного на свете, что способно навести страх на наших старателей. А повстречались мы с ними оттого, что их путь пролег по подземной галерее, и они очутились в том месте, где открывается вид на канал, как раз тогда, когда там проплывали мы. Они нас услышали и нагнулись, чтобы разглядеть, кто там, страх же проделал с нами злую шутку. А знаешь, что было дальше?

– Я… что-то запамятовал, – признался я.

Атто вкратце поведал мне, как они с Угонио упали в воду, перевернув челн, которым меня накрыло. Тело мое погрузилось в воду, а голова оставалась на поверхности, словно внутри колокола, оттого крики были заглушены. Испуганные крысы, которыми кишел канал, стали карабкаться по мне, покрывая меня своими испражнениями.

Я дотронулся до своего лица, убедился в правоте Атто и принялся оттирать его рукавом, при этом меня чуть не вытошнило.

– Однако провидение было к нам благосклонно, и нам с Угонио удалось разогнать эту дрянь, – не прекращая деятельно исследовать остров, продолжал рассказ Атто.

– Никакая не дрянь, а крысомышки, – с печалью в голосе поправил его Угонио, не сводя взгляда с чего- то, очень напоминающего клетку.

– Крысы, мыши, согласен! Если коротко, мы вытащили лодку и тебя из треклятого канала и доплыли до этого озера. Хорошо еще, той троице в капюшонах не пришло в голову нас преследовать, – закончил аббат. – Держись, мой мальчик. Не одного тебя пронизывает холод. Взгляни на меня – я тоже весь вымок и покрылся грязью и нечистотами. Ну кто бы мог подумать, что я так изгваздаюсь в твоем чертовом «Оруженосце»… ну да ладно, следуй за мной. – Он махнул рукой в сторону необычного сооружения, устроенного посреди острова.

Две большие белые каменные глыбы служили опорой для гнилых темных досок, образуя нечто вроде двух столов. На одном из них обнаружилось множество различных инструментов: щипцы, ножички с острыми концами, большие мясницкие резаки, ножницы, а также лезвия без рукояток всех сортов. Поднеся к ним фонарь, я увидел, что они все в запекшийся крови, как застарелой, так и свежей. От стола разило мертвечиной. Тут же были и две наполовину использованные свечи. Аббат Мелани зажег их.

Второй стол был заставлен более загадочными предметами: керамический горшок с крышкой и отверстиями на изукрашенных стенках, показавшийся мне знакомым; склянка из прозрачного стекла, также уже где-то виденная мною; лохань из оранжевой глины с щербатыми краями с локоть в диаметре. Мое внимание привлекло стоявшее в этой лохани причудли-вое металлическое приспособление вроде крошечной гаротты, не выше ендовы: вертикальная штанга была закреплена на треноге и оканчивалась рычагами, которые по желанию можно было закрутить как угодно сильно с помощью винта. Казалось это приспособление предназначалось для того, чтобы удушать неких маленьких существ. Лохань была наполовину заполнена водой, так что гаротта была по самую макушку затоплена.