наступление на противника, оборонявшегося в районе высоты с отм. 210,8, уничтожить его и, овладев высотой, отрезать пути отхода юшковской группировки в юго-западном направлении, одновременно не допустив подхода подкреплений противника.
Однако в силу различных причин далеко не все, что было задумано, удалось претворить в жизнь.
Пока штаб оперативной группы планировал операцию по уничтожению противника, прорвавшегося в район Юшково, Петровское, Бурцево, остатки подразделений 222-й СД продолжали сражаться с врагом в окружении. В ходе боя в районе командного пункта 457-го СП, находившегося несколько восточнее высоты с отм. 203,9, был тяжело ранен командир полка майор З. Н. Израилевич, пропал без вести заместитель командира полка майор В. Н. Кулишер.
Офицеры связи, посланные штабом армии в дивизию для выяснения обстановки, назад не возвратились. К исходу дня так ничего и не удалось узнать о судьбе командира дивизии полковника М. И. Лещинского. Было лишь известно, что последний раз его видели на участке обороны 774-го СП.
Начальник автобронетанковых войск 33-й армии полковник М. П. Сафир (послевоенное фото)
В «Алфавитной книге офицерского состава частей 222-й дивизии, погибших в боях и пропавших без вести» о нем нет ни слова[118].
Позднее в приказе командира 222-й СД по личному составу от 8.12.41 появилась запись:
«…Считать убывшими: 1. Ком. 222 СД п-к ЛЕЩИНСКИЙ МИХАИЛ ИОСИФОВИЧ с 2.12.41 г. как без вести пропавший»[119].
Сразу же после ликвидации прорыва противника на Наро-Фоминском направлении генерал Ефремов приказал выяснить судьбу командира 222-й СД, но непосредственных свидетелей того, что с ним произошло, найти не удалось. Никто комдива, после того как он 2 декабря с группой бойцов и командиров смог пробраться на КП командира 774-го СП майора М. И. Илларионова, больше не видел. Оставшийся в живых адъютант командира дивизии лейтенант К. А. Мизеров, тяжело раненный в ходе боя в районе командного пункта 774-го СП, тоже ничего о судьбе командира дивизии рассказать не мог.
Среди погибших полковник Лещинский также не был обнаружен. В том аду, который творился во время боя в районе Таширова и его окрестностей, очень легко было уйти в небытие незамеченным даже для тех, кто сражался с тобой бок о бок. Многие бойцы и командиры, погибшие в окопах и блиндажах от прямого попадания авиабомб, в ходе ударов немецкой авиации и разрывов снарядов его артиллерии, раздавленные гусеницами вражеских танков, оказались в списках пропавших без вести только потому, что свидетелей их гибели в живых никого не осталось.
Ожесточенные бои шли весь день и в районе ташировского поворота. В ночь на 2 декабря командир 1289-й СП майор Н. A. Беззубов произвел перегруппировку своих поредевших подразделений и занял оборону на рубеже: Красноармейское лесничество, высота с отм. 182,5, опушка леса, в 500 м севернее пионерлагеря. Под утро прибыло подкрепление: два танка KB под командованием старшего лейтенанта Снеткова и стрелковая рота 6-го МСП. Теперь действия полка поддерживало пять танков.
Около 10 часов утра 2-й батальон 1289-го СП, оборонявшийся у Красноармейского лесничества, отбил атаку немецкой конницы численностью до 60 сабель. В это же время майор Беззубов предпринял попытку восстановить утраченное накануне полком положение, атаковав двумя батальонами, при поддержке пяти танков, подразделения 258-го ПП, оборонявшиеся в районе пионерлагеря «Искра» и совхоза академии им. Фрунзе. Первую атаку вражеской пехоте и артиллеристам удалось отразить, однако в ходе повторной атаки полк выбил врага из пионерского лагеря и смог ворваться на территорию совхоза, овладев тремя строениями. Очень удачно действовали в ходе этого боя танкисты, которые нанесли противнику очень большие потери, не потеряв при этом ни одной своей машины. 1289-й СП захватил 55 пленных, четыре орудия, два миномета и шесть станковых пулеметов[120].
Бой на территории совхоза шел несколько часов, и только ближе к вечеру, подтянув несколько танков и до батальона пехоты, противнику удалось вновь потеснить подразделения 1289-го СП в район высоты с отм. 182,5 и восточнее ее. Отходя, наши бойцы были вынуждены расстрелять 49 пленных немецких солдат и офицеров, захваченных днем в ходе боя, ввиду невозможности их конвоирования[121]. Таково уродливое лицо войны.
Весь день шел бой в районе военного городка. 3-й батальон 175-го МСП, отошедший накануне к железнодорожной ветке, отразил несколько атак подразделений 29-го МП, поддерживаемых шестью танками. Утром противник предпринял попытку обойти батальон, действуя северо-восточнее военного городка, но и эта его атака была отбита огнем воинов 7-й роты.
2-й батальон полка, оборонявшийся в центре боевого порядка полка, продолжал занимать прежний рубеж.
Во исполнение приказа командующего армией от 1-го батальона 175-го МСП был выделен отряд в составе 80 человек, который получил задачу, продвигаясь в направлении Бекасово, Никольские Дворики, Головеньки, найти штаб 222-й СД и установить с ним связь.
Противник, противостоявший 6-му МСП, активных боевых действий не предпринимал, ограничиваясь минометным обстрелом переднего края обороны полка. Во второй половине дня левофланговые подразделения полка вступили в бой с немецкой пехотой в районе железной дороги, несколько южнее населенного пункта Александровка, куда проникло до роты вражеской пехоты.
В ночь на 2 декабря отряд, составленный из курсантов армейских курсов младших лейтенантов под командованием старшего лейтенанта Н. И. Хижнякова, неожиданно атаковал противника, занимавшего Головеньки. Будущие командиры смогли не только посеять панику среди вражеских солдат и офицеров, но и уничтожить значительное их количество.
По представлению начальника курсов младших лейтенантов и политруков полковника Зарако четырнадцать наиболее отличившихся в этом бою красноармейцев и младших командиров были представлены к правительственным наградам, но никто из них так и не был награжден. На представлении стоит резолюция: «Опоздали с представлением»[122]. К сожалению, такое отношение к подвигу бойцов и командиров в годы войны имело место довольно часто.
Тяжелые бои с противником вели в этот день 1287-й и 1291-й СП 110-й СД, а точнее сказать, оставшиеся малочисленные стрелковые подразделения этих полков. Во второй половине дня батальон 330- го ПП 183-й ПД противника, воспользовавшись тем, что 1287-й СП оставил Афанасовку и отошел в лес северо-восточнее ее, просочился в глубь обороны наших войск и вышел к деревне Шеломово, находившейся всего в 6 км от штаба армии. Заняв круговую оборону на развилке дороги, ведущей от шоссе Киев — Москва к Шеломову, в 700 м северо-западнее населенного пункта, пехота противника перерезала Киевское шоссе. Это место стало самой дальней точкой, куда смогли выйти немецкие войска в ходе боев южнее Наро- Фоминска.
Узнав об этом, заместитель командующего армией комбриг Онуприенко приказал командиру 1-й Гв. МСД полковнику Новикову с утра уничтожить противника, проникшего в район Шеломово. Однако вечером командиру батальона был передан приказ командира 183-й ПД генерал-лейтенанта Диппольда об оставлении занимаемого района обороны, и под покровом ночи немецкая пехота отошла в исходное положение.
Во второй половине дня противник, силою до пехотного полка с 4 танками, обошел правый фланг 1291-го СП и вышел ему в тыл, перерезав дорогу Волковская Дача — Могутово. Одновременно до двух рот пехоты наступало с фронта. 1291-й СП, насчитывавший всего около 300 человек, был вынужден отойти к Могутову и занять оборону на его окраинах. Однако удержать Могутово не удалось, и в 17 часов противник, при поддержке артиллерии и авиации, овладел населенным пунктом. Остатками своих подразделений 1291-й СП, потерявший в бою все командование полка, отошел на опушку леса восточнее Могутову.
В этот критический момент командование полком принял на себя С. Л. Бершадский, доброволец народного ополчения, не имевший воинского звания, исполнявший обязанности командира заградительного отряда, которому удалось сорганизовать действия остатков подразделений полка. Заняв оборону восточнее
