Деккер выжидательно скрестил руки на груди. Толстый и Тонкий встали и принялись наблюдать за ним.
Гриссел осторожно приблизился к трупу. Окинул взглядом обстановку: стеллажи с книгами, персидский ковер. Справа, на столике у кресла, пустая бутылка и бокал. Пистолет уже положили в прозрачный целлофановый пакет для вещдоков. Место, где он лежал, эксперты очертили мелом.
— Жена лежала с этой стороны? — спросил он у Деккера.
— Да.
— Пифия за работой, — заметил Толстый.
— Пошел ты, Арнольд! — огрызнулся Гриссел. — Из пистолета стреляли?
— Совсем недавно, — кивнул Арнольд.
— Но не здесь, — сказал Бенни.
— В яблочко! — воскликнул Арнольд.
— Говорил я тебе, он сразу все усечет, — заметил Джимми.
— Да, — кивнул Деккер с несколько разочарованным видом. — Пистолет автоматический, в магазине недостает трех патронов, но стреляных гильз мы не нашли. Как и следов крови на полу, и пулевых отверстий в стенах и на книжных стеллажах. Убитый в одной туфле. Где вторая? Я уже прочесал весь дом. Джимми и Арнольд обыскали сад. Значит, она прихлопнула его не здесь. Надо осмотреть еще машину на улице, но…
— Где она?
— В гостиной, с Тинки Келлерман из Социальной службы.
— Тук-тук-тук, — сказал кто-то из-за двери. На пороге показался длинноволосый фотограф.
— Входи! — крикнул Деккер. — Опаздываешь!
— Пришлось печатать портрет еще одной жертвы, чтоб ее… — Заметив Гриссела, фотограф тут же сменил тон. — Бенни, снимки уже у Вуси.
— Спасибо.
— Джимми, ты проверял ее на следы пороха? — спросил Деккер.
— Еще нет. Мы попросили ее надеть на руки бумажные пакеты. Ей это не понравилось.
— Пожалуйста, не затягивай, сними отпечатки скорее. Я не могу допрашивать ее с пакетами на руках.
— Если она прикасалась к пистолету, следы пороха все равно останутся. Не знаю, зачем они тебе.
— Это уж моя забота, Джимми.
— Ладно, мне-то что? Мое дело предупредить. Не очень-то рассчитывай на следы пороха. В наши дни хороший адвокат способен на все. — Джимми достал из своего чемоданчика коробку с надписью «Вещественные доказательства биологического происхождения» и направился к лестнице; за ним гуськом следовали Деккер и Гриссел.
— Молодец, Франсман, хорошо поработал, — сказал Гриссел.
— Сам знаю, — огрызнулся Деккер.
Служба видеонаблюдения муниципальной полиции занимала большое пространство. В зале разместились штук двадцать работающих мониторов, полный набор оборудования для видеозаписи и панель управления, которую хоть сейчас отправляй на космический корабль. Инспектор Вуси Ндабени следил за нечетким, зернистым изображением фигурки, бегущей мимо уличных фонарей по Лонг-стрит. Нужный ему отрезок занял всего девять секунд. Он снова и снова прокручивал запись на замедленной скорости. По экрану слева направо перемещались семь теней. Девушка впереди, ее можно узнать только благодаря темному горбику на спине — рюкзаку. В районе Леуэн и Пеппер-стрит она всего шага на три опережала первого преследователя; методично работая ногами, она неслась вперед стремительно, как ветер. Еще пять человек находились в шестнадцати-семнадцати метрах дальше. На последнем кадре, перед тем как исчезнуть с экрана, девушка оборачивалась через плечо, словно прикидывая, близко ли ее преследователи.
— А получше сделать никак нельзя?
Оператор неопределенно пожал плечами. Белый, невысокого роста, в круглых, как у Гарри Поттера, очках, он напоминал филина.
— Увеличить можно?
— Будет еще хуже, — предупредил оператор. Голос у него оказался гнусавый. — Могу немного поиграть с яркостью и контрастностью, но при увеличении все сразу расплывется. В общем, сильно улучшить изображение вряд ли удастся, разрешение-то небольшое.
— А вы попробуйте, вдруг получится?
Оператор принялся колдовать с настройкой.
— Чуда не ждите, — предупредил он.
Фигурки на экране медленно задвигались в обратном направлении, потом замерли. Пальцы оператора запорхали по клавиатуре, и на мониторе поверх изображения появились какие-то таблицы и диаграммы.
— Вы кого хотите получше разглядеть?
— Людей, которые за ней гонятся.
Оператор щелкнул кнопкой мыши, выделяя две из последних пяти фигур. Внезапно они заполнили весь экран. Он нажал нужные клавиши, и изображение сделалось менее расплывчатым и более контрастным.
— Все, что могу, — пояснил Филин. — Резче не выйдет.
Ндабени огорчился: опознать людей по такому изображению все равно невозможно.
— По крайней мере, видно, что они оба мужчины и один из них чернокожий, — заметил Филин.
Вуси посмотрел на экран. Не очень-то это ему поможет.
— Еще видно, что они молоды.
— Можете распечатать кадр?
— Ладно.
— Они попали только в одну камеру?
— Моя смена заканчивается в восемь. Тогда и взгляну, нет ли другой записи. Скорее всего, они прибежали со стороны Гринмаркет или Черч-стрит, но, чтобы все выяснить, понадобится время. В том квартале установлены шестнадцать камер. Но какие-то наверняка не работают.
— Спасибо, — ответил Вуси Ндабени. Кое-чего он все же не понимал. На Пеппер-стрит один из преследователей находился буквально в трех шагах от нее. Почему он не схватил ее на улице, возле церкви? Зачем понадобилось гнаться за ней на церковном дворе? Может, он промахнулся, поскользнулся? Или нарочно выжидал, пока они не окажутся в безлюдном месте? — И еще одна просьба, если не возражаете…
— Какие могут быть возражения, это ведь моя работа.
— Пожалуйста, увеличьте тех двоих, что бегут впереди.
Гриссел вошел в гостиную следом за Деккером. Просторная комната, массивные диваны, кресла, огромный журнальный стол. Мебель подобрана со вкусом — старая, но отлично отреставрированная. Невысокая и хрупкая Тинки Келлерман из отдела Социальной службы сидела, выпрямив спину, на краешке огромного мягкого кресла. На его фоне она казалась совсем крошкой. Ее всегда вызывали на место преступления, если жертвой или преступницей оказывалась женщина. Тинки умела сочувствовать и сострадать. Но сейчас она недоуменно морщила лоб.
— Мадам, позвольте я сниму с вас эти мешки, — весело обратился Джимми к Александре Барнард, сгорбленной фигурке в белом платье. Она примостилась на краешке большого, четырехместного дивана. Сидела поставив локти на колени и низко опустив голову. За нечесаными светлыми волосами, в которых мелькала седина, не видно лица. Не поднимая головы, она протянула вперед руки. Джимми ловко стянул с них коричневые бумажные пакеты. — А теперь прижмите, пожалуйста, пальцы к этим дискам. Они липкие, будет немножко неприятно, но и только… — Джимми сорвал печать со своей коробки и вынул оттуда
