место, где можно спрятаться и поспать. Отогнав машину в безопасное место, уселся поудобнее и закрыл глаза. В половине четвертого утра он спал; проснулся он с рассветом. Руки и ноги затекли, глаза жгло так, как будто в них насыпали песку; не мешало бы умыться.
В Кирквуде, в грязном туалете при автозаправке, он почистил зубы и поплескал в лицо холодной водой. Здесь, в стране коса, никто не удивляется, увидев его. Он купил в ресторанчике, торгующем навынос, жареную курицу и поехал дальше.
Домой.
В половине одиннадцатого Тобела пересек перевал Хогсбэк. Через тридцать пять минут он свернул с шоссе на грунтовую дорогу, ведущую к его ферме, и заметил на красновато-коричневой земле свежую колею.
Он вышел.
По дороге проехала всего одна машина. Судя по ширине протектора, какой-то небольшой седан. След ведет только в одну сторону. У него гости.
— Мою дочь зовут Соня.
— Очень красивое имя.
Как будто ему не все равно!
— Но я не приведу ее к тебе в дом, Карлос. Мы можем куда-нибудь вместе съездить. На пикник, в кино, но только не к тебе домой.
— Но, кончита, у меня есть бассейн…
— А еще телохранители с пушками и бейсбольными битами. Я не допущу, чтобы моя дочка их видела!
— Они не телохранители. Они — моя команда.
— Мне все равно.
— Ладно, ладно, когда вы приедете, Карлос их ушлет.
— Нет, не ушлешь.
— Нет? Почему?
— Потому что они постоянно с тобой.
— Нет, кончита, клянусь! — Карлос перекрестился.
— Если я приезжаю с дочкой, мы с тобой не занимаемся сексом. И еще — мы у тебя не ночуем. И точка!
— Карлос понимает, — протянул он, не скрывая разочарования.
— Спешить не будем. Сначала мне надо рассказать ей про тебя. Она должна привыкнуть к тебе постепенно.
— Ладно.
— Завтра вечером я проверю, умеешь ли ты держать слово. Я приеду к тебе, и мы будем с тобой только вдвоем. Никаких телохранителей!
— Си. Конечно!
— Я останусь с тобой. Приготовлю ужин, и мы будем разговаривать.
— А где будет Соня?
— В безопасном месте.
— У няни? — Карлос самодовольно ухмыльнулся: он знал.
— Да.
— И может быть, в конце недели поехать куда-нибудь вместе? Ты, я и Соня?
— Если я смогу доверять тебе, Карлос.
Кристина поняла, что победила. По его лицу она видела: процесс пошел.
42
Тобела оставил пикап за холмами на плантации Уотерволл и пошел к дому пешком по берегу Ката- Ривер. Ассегай он сжимал в левой руке.
В километре от своей фермы он повернул на север и стал подниматься в гору; ему хотелось осмотреться. Тот, кто его поджидает, наверняка заблокировал подъездную дорогу.
Он внимательно оглядел окрестности, но увидел только одну машину, припаркованную у самого дома. Ни антенн, ни мигалки — никаких опознавательных знаков полиции. Тишина.
Бессмысленно как-то…
Тобела двинулся вперед. Теперь между ним и жилым домом был сарай. Присмотревшись, он увидел, что на двери по-прежнему замок. Пригнувшись, он приблизился к дому, пробежал под окнами туда, где стояла припаркованная машина.
В пыли он увидел лишь одну дорожку следов. Они начинались от водительской дверцы и вели прямиком к ступенькам крыльца.
Один человек!
Сидя на корточках, он мысленно обдумывал варианты развития событий, повернувшись спиной к стене веранды. Вдруг его осенило. Тот следователь из Умтаты! Должно быть, услышал новости и сразу все понял. Он ведь знал его, он ведь знал все с самого начала.
Тобела испустил вздох облегчения. Потом встал, переложил ассегай в правую руку и быстро зашагал к крыльцу.
На веранде сидел человек с пистолетом на коленях.
— Так и знал, что встречу вас здесь, — сказал он.
— Кто вы?
— Меня зовут Бенни Гриссел, — ответил незнакомец, приставляя ствол к груди Тобелы.
Кристина взяла со стола игрушечную собачку и сжала в руках.
— Мне не сразу удалось найти такую же, — пояснила она. — Каждый год в магазинах появляются совсем другие игрушки.
Она погладила длинные коричневые уши.
— Я купила Соне эту собачку, когда ей исполнилось три года. Собачка — ее любимая игрушка, она никуда без нее не ходит. В общем, я долго искала, наконец раздобыла другую такую же и подменила игрушки, потому что на той, с которой она играла постоянно, остались ее микрочастицы, частицы ее ДНК. Сейчас полиция может установить абсолютно все с помощью компьютера. Поэтому мне нужно было взять с собой именно ту игрушку.
Он стоял перед белым человеком, взвешивая все за и против, измеряя расстояние между ассегаем и пистолетом. Потом он позволил себе расслабиться, потому что сейчас было не время, чтобы что-то предпринимать.
— Это мой дом, — сказал он.
— Знаю.
— Чего вы хотите?
— Я хочу, чтобы вы сели и успокоились.
Стволом своего Z-88 белый махнул в сторону двухместного дивана. В его глазах и голосе Тобела уловил нечто странное: какую-то отчаянную решимость.
Тобела некоторое время подумал, потом пожал плечами, сел и внимательно посмотрел на Гриссела. Кто он такой? Налитые кровью глаза, слегка покрасневший нос, выдававший склонность к алкоголизму. Волосы длинные, нечесаные — либо он пытается выглядеть молодым, каким был в семидесятых годах, либо ему просто наплевать на внешность. Скорее всего, последнее, потому что и одежда на нем мятая, и разношенные коричневые туфли давно не чищены. Что-то в нем говорило о причастности к правоохранительным органам — о том же свидетельствовал и пистолет. Но полицейские обычно приезжают
