быть в курсе дела. И пожалуйста, дорогой Себастьян, не забывайте о том, что сейчас решается не только моя судьба, но и ваша.
Пожалуй, впервые в жизни Ким столкнулся с такой сложной задачей. Неизмеримо более сложной, чем убийство Императора и принца. Ему нужно было объясниться с Дианой…
Все последнее время он предпочитал скрывать от нее конкретные детали своей работы, объясняя это простой субординацией. И даже не потому, что девушка могла ему как-то помешать, все обстояло гораздо проще. Ким не знал, как отнесется Диана к рассказу о том, кто он на самом деле. И так все шло у них не слишком хорошо, а теперь, со смертью Седрика, стало еще хуже. Расскажи он всю правду, и она его возненавидит. А не рассказывать…
Имеет ли он право все утаить? Пожалуй, только теперь Ким признался себе, что любит ее. Любит, но ведь любовь не может жить в атмосфере лжи и обмана. А рассказать Диане правду — значит потерять ее. Навсегда.
Две недели назад он передал через Диану письмо к руководителю ее группы. В нем он предложил свернуть их деятельность и распустить людей, объяснив это тем, что все уже совершается на гораздо более серьезном уровне и любая самодеятельность может только помешать. На деле Кима беспокоила лишь безопасность Дианы. Ведь сейчас, после гибели первых лиц Империи, Департамент как никогда активизировал свою работу. Ким уже предлагал Диане покинуть ее группу, однако Диана сказала, что это невозможно, у них на этот счет очень строгие правила. Всякий покинувший группу считается предателем, со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Разумеется, его предложение ее руководству было встречено отказом, Ким и не ждал чего-то иного. Но он обязан был попробовать. Не его вина, что они не прислушались к его совету.
Руководил группой Дианы некто Дэнни Райх, самоуверенный тип лет сорока. Еще ничего о нем не зная, Ким уже испытывал определенную неприязнь к нему. Он не мог простить этому человеку то, что Райх послал Диану подложить бомбу Чалми. Обычная практика руководителей террористических организаций: они никогда не идут на опасные задания сами. За них всегда погибают другие.
Выследить Райха Киму удалось без труда, благо Диана, уже полностью доверяя Киму, назвала его имя. Можно ли было сделать все по-другому? Может быть, но у Кима просто не было времени заниматься всякой ерундой, как раз в это время он прикидывал, как разобраться с Седриком. Добавлять к этому еще и возню с Райхом Ким не хотел. Именно поэтому в один из жарких летних вечеров он отправился в модный бар «У Герасима» близ Ботанического сада. Райх бывал здесь едва ли не каждый вечер, это было его любимое место отдыха. Пришел он и на этот раз.
Сидя за столиком, Ким потягивал пиво и вполглаза поглядывал на этого человека. Холеный, самоуверенный. И денег явно хватает. Все правильно, террористические группы во все времена имели солидную подпитку. Мало ли в стране недовольных. Диане повезло, что он не положил на нее глаз. Ну еще бы, он же такой важный. И злой, это с его подачи Диану в группе прозвали Совой.
Выпив пиво, Ким вышел из бара и направился к одной из скамеек, он приметил ее еще раньше. Закрытая с двух сторон деревьями, она позволяла хорошо видеть двери бара, а свет фонарей сюда почти не доходил. Сев, Ким стал спокойно ждать Райха.
Ждать пришлось долго, Райх вышел только в начале двенадцатого. Ким с неудовольствием заметил рядом с ним высокую блондинку. Это не входило в его расчеты, Ким подумал о том, что придется все перенести на другой день. Не стоит убивать больше людей, чем необходимо.
Ему не пришлось ждать другого дня. О чем-то пошептавшись с Райхом, блондинка чмокнула его в щеку и чуть ли не бегом вернулась в бар. Райх неторопливо направился к своему глайдеру.
Кима не интересовало, что у них там произошло, достаточно было того, что Райх остался один. Встав со скамейки, Ким сунул в рот незажженную сигарету и мерным шагом направился к Райху. В левой руке он скрывал выкидной нож.
Людей вокруг было мало. На одной из скамеек ворковала влюбленная парочка, у дверей бара громко разговаривали несколько подвыпивших парней. Ситуация для работы вполне нормальная…
Райх уже подходил к глайдеру, когда увидел идущего к нему человека. Подошедший вынул изо рта сигарету, Райх решил, что ему нужна зажигалка. Полез в карман.
— Огонька дашь? — спросил незнакомец. Райх кивнул и тут же охнул, живот пронзила страшная боль. Зажигалка выпала у него из рук, колени подогнулись.
Ким не дал ему упасть и плавно опустил на землю. Закрыв нож, вытащил у Райха портмоне, снял дорогие часы и перстень, после чего быстро скользнул в темноту. Если кто и заметил его действия, то предпочел не вмешиваться.
Через двадцать минут Ким был уже дома. Часы, перстень и нож он выбросил, пролетая над рекой, портмоне вместе со всем его содержимым отправил в утилизатор. Все, Райха больше нет, в лучшем случае, полиция будет искать неизвестного грабителя. Даже если группа Райха теперь не распадется, ему наверняка удастся уговорить Диану покинуть ее…
Так и получилось. Ким ничем не выдал своей причастности к гибели Райха и лишь улыбнулся, когда Диана сказала, что их группа временно прекращает свою деятельность. Все правильно, просто отказаться от борьбы им было бы стыдно. А так соблюдены все рамки приличия. По существу, группа держалась на авторитете и деньгах Райха, с его гибелью все рассыпалось, как карточный домик. Ким имел все основания полагать, что больше эти люди никогда не соберутся.
Разделаться с Райхом было совсем несложно. Сложнее было решить, как ему бытье Дианой. Размышляя о том, что можно ей рассказать, а что нельзя, Ким понимал — она никогда не должна узнать, какую роль он сыграл в судьбе Райха. Ложь? Нет. Просто он не расскажет ей всей правды. Так будет лучше для них обоих.
Так будет лучше. Эта мысль преследовала его и теперь, после гибели Седрика. Пожалуй, только сейчас Ким понял, насколько боится потерять Диану. Впервые за последние годы в его жизни появился какой-то смысл. Да, именно смысл. Раньше им двигали ненависть, желание отомстить, поквитаться с негодяями. Исполнитель, Дознаватель, Смертник, потом дарг — было ли в его жизни хоть что-то светлое? Он даже боялся думать о счастье, его реальностью стала выжженная, потрескавшаяся, истоптанная армейскими башмаками земля. И вот впервые за много лет среди безжизненной пустыни пробился росток. Слабый, беззащитный, его так легко втоптать в грязь. И ненавистнее всего то, что спасти его могла только ложь. Да, ложь, не стоит обманывать себя. Ложь во спасение, трудно назвать это как-то по-другому. Если Диана узнает о том, кто он, она уйдет. А Ким не хотел этого.
Диана отказалась перебираться в его квартиру в центре Москвы, и Ким хорошо понимал ее. Не согласилась она и на новый дом, заявив, что привыкла к своим цветам и другого жилища ей не надо. Именно поэтому по возвращении из Гаваны Ким сразу отправился к ней.
Диана ждала его. С улыбкой поцеловав девушку, Ким подумал, что сделает все для того, чтобы они никогда не расстались.
Все это было, но был и долг, было осознание того, что он не имеет права все бросить. Была у него мысль взять Диану и улететь на одну из далеких планет. И там просто жить, растить детей…
Он не мог так поступить. Дело требовало своего завершения. Счастье не дается просто так, его надо заслужить. По крайней мере, в его случае.
Вечером ведущие телеканалы передали сенсационную новость о гибели принца Седрика. Ким видел, как болезненно восприняла это Диана, на ее глазах даже выступили слезы. Ким мог понять ее, ведь Седрик был для нее символом борьбы, надеждой на перемены к лучшему. Многие годы она верила этому человеку, и теперь, увидев на экране перекошенное лицо в потеках засохшей крови, девушка заплакала. Ким хмурился и как мог утешал ее, с ужасом думая о том, как далеко зашел его обман. Диана оплакивает смерть своего кумира, а убийца сидит рядом и шепчет ей слова утешения.
Он не был в антикварном салоне больше десяти дней, поэтому утром, выйдя из дома Дианы, первым делом отправился именно туда. Салон жил своей обычной жизнью, все было бы нормально, если бы управляющий не сообщил Киму, что к ним уже несколько раз заходили люди из Департамента. Интересовались, кто владелец, часто ли бывает в отъездах, где находится сейчас. Все эти расспросы, по словам управляющего, были достаточно ненавязчивыми и доброжелательными, поэтому, вероятно, ничего