— Наталья Захаровна, можно начинать? — Я в гостях и ничего не желаю знать.

— Начинайте, Катюша.

«Пьеретты» разбежались. Минуты через три свет в коридоре потух. По проволоке, на которой висели фонарики, быстро побежали огоньки. Добираясь до фонарика, огонек со звонким хлопком зажигал его и бежал к следующему. Гулявшие в коридоре остановились и, следя за огоньками, аплодировали мастерству Василия Васильевича. Когда зажглись последние фонарики, висевшие у дверей зала, двери в зал распахнулись, и жизнерадостный марш оглушительно грянул из всех репродукторов, искусно замаскированных в углах коридора.

Пестрая толпа направилась в зал. Посредине возвышалась большая украшенная елка. Вдоль стен стояли стулья для гостей.

Как только кончилась пластинка с маршем, на эстраде появилась «Пьеретта» с фиолетовыми помпонами и ударила три раза в поднос.

Наступила тишина.

— Товарищи! Только что получена телеграмма от деда Мороза. Бедный старик немного простудился и лежит с грелкой. Он не сможет прибыть на наш бал. Он просил передать вам поздравления с Новым годом и обещал в этом году принести нам много пятерок. Взрослым он просил выдать то, что им самим захочется. Здесь я в затруднении. Что хочется взрослым в новом году? Пускай сами выберут и возьмут себе на здоровье. Новогодний бал-маскарад открываем без деда Мороза, ровно в восемь часов. Право приглашать на танцы имеют только маски. Нарушивший это правило обязан будет выступить в концерте.

«Пьеретта» подняла поднос, вновь ударила в него и, услышав шипенье пущенной пластинки, громко крикнула:

— Вальс!

Перед Алешей появилась «Пьеретта» с голубыми помпонами.

— Можно вас пригласить?

— С удовольствием!

Кто это? Светлана или Лида? У них одинаковый рост и фигуры. Волосы спрятаны, взволнованный голос искажен, и легко ошибиться.

— Вы скучали? — тихо спросила она.

— Нет, не успел.

— Вам нравится?

— Вообще — да.

Игорь проводил глазами друга, и, когда он скрылся за елкой, из толпы вынырнула «Пьеретта» с розовыми помпонами и остановилась перед ним.

— Разрешите вас пригласить? — шепотом спросила она.

— О да! — улыбаясь во весь рот, сказал моряк. Он был уверен, что его разыгрывает Лида.

— А я только что о вас думал, — сказал он, вливаясь в общий поток танцующих.

— К маске нужно обращаться «на ты». Просто стыдно, что вы не знаете таких обычных вещей!

— Мне за последние двадцать лет не приходилось почему-то бывать на маскарадах…

— Я боюсь, что тебе за последние двадцать лет не пришлось ни разу прочесть драму Лермонтова «Маскарад», — назидательно сказала маска и засмеялась.

— Огарок ты, а не Свечка! Это называется сестра, — проворчал Игорь, ущипнув ее за руку.

— Ты с ума сошел! — рассердилась Светлана.

— Мир! Не сердись, Свечка. Скажи по секрету, какой цвет у Лиды?

— Эх ты! Где же твоя интуиция? До сих пор не узнал! Тебе даже записку подбросили…

— Голубой? — удивился он.

— Как тебе нравится наш бал?

— Молодцы! Так, значит, она с Алешкой танцует. Интересно, зачем она меня изводит все время?

Константин Семенович с удовольствием наблюдал за танцующими. Девушки чувствовали себя легко и свободно.

— Константин Семенович, почему вы на почту не заходите? — спросил его почтальон. — Вам письма есть.

Она передала три письма и убежала.

«Не хмурьтесь! Все идет великолепно!» — прочитал он первое. Хотя почерк был изменен, но он догадался, что это писала Женя Смирнова.

«Товарищ Горюнов, вы самый лучший! Мы вас очень любим. КЛАН».

«Константин Семенович!

Мы сдержали слово, организовали вечер!

Начали без опозданий!

Честь класса на высоте!

Похвалите нас за это!»

«Воспитатели».

— Сейчас мы откроем ураганный огонь! — потирая руки, сказал появившийся вдруг Сергей Иванович. В руках у него были мешочки с конфетти. Но «огонь» открыть не удалось. Вальс кончился, и пары быстро разошлись. — Прибережем снаряды до следующего танца, — утешил себя академик. — Вы, кажется, много писем получили, Константин Семенович.

— Целых три!

— А может быть, и на мой номерок что-нибудь есть? — сказал Сергей Иванович и поправил приколотый на груди номерок. — Пойду выясню.

Ловко лавируя между гуляющими, он вышел в коридор и заглянул в окошко «Отдел доставки».

— Нет ли мне письмеца?

— Наш номер?

— Пятнадцать.

— Есть!

Несколько удивленный, академик взял письмо, тут же прочитал и расхохотался.

С какой-то уксусною миной

Стоите вы у входа в зал,

Как теорема Пифагора,

Как нерешенный интеграл.

Конечно, сложные законы

Я заменить Вам не смогу, —

Но веселиться вместе с нами

Я, как сумею, помогу.

Меня ищите меж веселых

И нескучающих «пьеретт».

И присылайте поскорее

На номер сорок ваш ответ.

Прочитав письмо вторично, он зашел в киоск, купил секретку. Но прежде чем отвечать, нужно было выяснить, кто это писал. Скорей всего кто-нибудь из Лидиных подруг. Сергей Иванович стал внимательно разглядывать гуляющих, но сорокового номера не попадалось.

Музыка заиграла па-де-катр. К Алеше подошла «Ночь» — среднего роста стройная девушка, одетая во все черное. Черная кофта с широкими рукавами, черные шаровары. На круглой шапочке был прикреплен серебряный месяц, а на плаще пришиты звезды.

— Можно вас пригласить? — спросила она.

— С удовольствием! — сказал он, протягивая руку. — «Ночь» на балу, среди яркого света…

Игоря пригласила «Пьеретта» с фиолетовыми помпонами. Он мечтал о голубых помпонах, но отказаться было неудобно. Тем более, что судя по всему, это была главная распорядительница. Она открывала вечер.

— Я вижу, вы до сих пор на суше не освоились. Нашли свое чудовище?

— Чудовище нашел, но не свое.