достоинством и у тех немногих дам, которые также очутились на этом судне, при виде его пульс начинал учащенно биться. Но капитана их явное расположение совершенно не трогало. А может быть, в его душе еще не прошла боль от утраты брата, погибшего в битве под Лейпцигом, о чем тетушка Файоуна рассказала ей, Ровене, незадолго до прибытия капитана в Глен Роуз. Сам капитан, очевидно, в сражении не участвовал, так как получил ранение в бедро и находился в госпитале. Ровена предполагала, что рана еще не зажила и причиняет капитану боль. Она заметила, что с наступлением холодной погоды движения капитана Йорка стали более скованными: ей хотелось сказать капитану теплые и добрые слова, но у нее не хватило решимости. Она не забыла, что за подобное выражение чувств он уже раз сделал ей замечание – там, на лестничной клетке в замке Лесли.

Тарквин Йорк, продолжала размышлять Ровена, человек малообщительный и недоступный: скоро им придет время проститься, и не стоит добиваться его внимания. Нет, она не будет искать его общества.

Однако намерениям Ровены не суждено было осуществиться, так как через три дня капитану пришлось сделать незапланированную остановку в портовом городке Ипсуич. Дело в том, что у одной молодой женщины на судне начались преждевременные роды. Миссис Синклер, родившая четырех детей, помогла ей сойти на берег и всячески пыталась ободрить и утешить молодую женщину, и ей, можно сказать, это удалось, так как присутствие миссис Синклер действовало успокаивающе на пребывающую в расстроенных чувствах молодую женщину, которой вскоре предстояло стать матерью. Ровена отправилась вместе с миссис Синклер, которая ни за что не хотела оставлять девушку одну без своего присмотра.

Качка страшно надоела Ровене, и ей не терпелось поскорей почувствовать под ногами твердую землю. Вместе с ними поехал и Тарквин, без помощи которого, как считала миссис Синклер, они не могли бы справиться. Начинало темнеть. Они сумели быстро найти карету, с большими предосторожностями уложили в нее роженицу и тронулись в направлении городка. Дорога сильно обледенела, ноги у лошадей разъезжались, и они падали. Капитан Йорк помогал подняться несчастным животным, и они, понукаемые кучером, продолжали медленно продвигаться вперед. Карету трясло и мотало на неровной дороге. К тому же было очень холодно. Беременная женщина уже не могла сдержать своих криков и стонов. Облегчить ее страдания Ровена не могла, она только гладила ее напряженные руки и молила Бога, чтобы эта длинная утомительная дорогая побыстрее закончилась.

За годы работы в винокурне Ровена не была избавлена от разного рода неприятностей, на себе испытала все те тяготы, с которыми была сопряжена ее работа. А вот с мучениями и переживаниями женщины, которой предстояло произвести на свет живое человеческое существо, она столкнулась впервые: крики, исторгаемые роженицей, сильно пугали Ровену.

– Старайтесь успокоиться, мое золотце, дело-то ведь это для женщин обыденное, – с нежностью в голосе утешала роженицу миссис Синклер. – Произволением Господа нашего, много страдавшего, велено женщине в муках и боли производить на свет живое существо. Преодолей страх свой. Боль твоя скоро пройдет.

Через несколько минут карета остановилась перед каменным домом на тихой улочке. В дверях появился доктор, только что отужинавший. Миссис Синклер помогла ему отвести в дом стонавшую женщину.

Лошади нетерпеливо переступали с ноги на ногу. Ровена, оставшаяся в карете, ежилась от холода и краем глаза наблюдала, как капитан Йорк осаживал лошадей. Через несколько минут из дверей дома вышла миссис Синклер: ветер трепал ее юбку и пытался сорвать шляпку.

– Ну, слава богу! – бодро произнесла миссис Синклер, когда капитан помог ей сесть в карету. – Наша роженица попала в надежные руки. Доктор сказал, что мы успели вовремя. И здесь, капитан, не обошлось без вашей помощи, без вас нам бы пришлось трудно. В числе наших сопровождающих нет никого, чье умение обращаться с лошадьми сравнилось бы с вашим.

– Нам еще нужно успеть на пакетбот, – напомнил ей капитан с ухмылкой. Его впалые щеки покраснели от мороза, а упавшую на лоб черную прядь волос трепал ветер. В глазах его вспыхивали серо-голубые искорки и, глядя на него, Ровена по думала, что капитан Йорк сейчас в хорошем настроении. Ровена снова бросила взгляд в сторону капитана, и глаза их встретились. Он улыбнулся Ровене.

– Ну что, мисс де Бернар, возвращаемся на судно? Что-то вы приуныли, приключение вам оказалось не по вкусу?

Не дожидаясь ответа, он отвесил короткий поклон и захлопнул дверцу кареты. Капитан подошел к передней лошади, чтобы поправить на ней сбрую. Внезапно чего-то испугавшись, она резко вскинулась, и капитан Йорк, ухватив ее под уздцы, попытался удержать, однако на скользкой дороге ноги его стали разъезжаться и он чуть не упал. У Ровены зашлось сердце, когда она увидела, как гримаса боли исказила его лицо. Ей стало ясно, что рана еще не зажила и причиняет капитану Йорку боль.

Наконец они увидели пирс и мачты пакетбота. Подобрав концы своего пледа, Ровена занесла ногу, собираясь выйти из кареты, но от резкого порыва ветра потеряла равновесие. Тарквин мгновенно оказался рядом и успел подхватить ее под руку. По шаткому мостику они спустились к ожидавшему их баркасу, слегка покачивавшемуся на воде. Время тянулось очень медленно, пока лодка плыла вдоль портовых сооружений к судну. На пакетботе их заметили, и, когда баркас причалил, несколько пар рук помогли им взобраться на палубу. По сходному трапу Ровена спустилась вниз. Здесь, в каюте, которая была надежным укрытием от злых и бешеных порывов ветра, она почувствовала облегчение. Прислонившись к стене каюты, она закрыла глаза и расслабилась, успокаивая дыхание. Прошло не так уж много времени, когда, подняв голову, она с удивлением и некоторым испугом обнаружила рядом с собой Тарквина. Голова его, откинутая назад, опиралась о поверхность темной панельной обшивки, выражение лица было каким-то беззащитным. Вглядываясь в это лицо со следами усталости и боли, Ровена ощутила смутное, щемящее чувство, поднимавшееся из глубины души.

– Капитан Йорк, – окликнула его Ровена, преодолев смущение.

Тарквин открыл глаза.

– Да, мисс де Бернар!

Тон его голоса смутил Ровену, и она, помедлив наконец решилась:

– Вы не отказались помочь незнакомой женщине, когда она в этом особенно нуждалась. А ведь у вас самого сильно болела нога.

Тарквин в ответ не произнес ни слова. Ровену это смутило, и она покраснела. Однако это не помешало ей задать Тарквину еще один вопрос, который вертелся у нее на языке.

– Ранение вы получили в Европе, не так ли?

– Ранение? – переспросил он отчужденно.

– Да, вы получили его под Витторией, об этом мне говорила моя тетя. Вы были выбиты из седла

Вы читаете Бегство от грез
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату