остановился на ее припухших губах. Алекс безумно хотел целовать ее, но сдержался. Он не станет этого делать, не станет… — Ты найдешь дорогу в спальню?

— Но я думала… Ты сказал…

— Я помню, что я сказал. — Алекс прерывисто вздохнул и — черт бы все побрал! — снова поцеловал Марию. — Я не святой, — прошептал он у самых ее губ, — но и не такой ублюдок, как ты думаешь.

Звук, похожий на всхлип, вырвался из ее горла.

— Я не понимаю, Александрос! Чего ты от меня хочешь?

Алекс покачал головой, отпустил ее и растворился в ночи. Он и сам не знал, чего хотел от этой женщины. В этом-то и была проблема.

Если мужчина явно потерял рассудок, то что ему делать?

«А я его точно потерял, — думал Алекс, бродя по темному саду, — иначе не обрек бы себя на такие мучения. Сейчас, в это самое мгновение, я должен был лежать в постели с женщиной, которую практически силой и хитростью приволок из-за океана именно для этой цели».

— Идиот! — Алекс в сердцах пнул камешек, попавшийся на дорожке.

Он посмотрел на окна спальни Марии — в них горел свет. Он может оказаться там ровно через минуту…

«Забудь! — велел он себе — Ты уже принял решение».

Пусть только относительно этой ночи. Но в любом случае, вернувшись сейчас к Марии, он выкажет слабость. Алекс сам не очень понимал, какую такую слабость, но решил, что дело обстоит именно так.

Ему нужен секс, а не лично Мария.

Думать так было намного проще.

Если он возбужден и жаждет высвобождения — никаких проблем! Нужно только набрать один из многочисленных номеров, хранящихся в памяти его телефона. Но беда в том, что он не хочет никакую другую женщину. Ну не смешно ли? Он хочет Марию Сантос и сам же только что ушел от нее.

Алекс пнул еще один камень и стремительно направился к своему «феррари».

С ревом вылетев за ворота, он понесся по дороге вдоль побережья, оставляя далеко позади немногочисленные в этот час автомобили. Может быть, с помощью скорости ему удастся погасить огонь желания, сжигавший его?

Увы!

Два часа спустя он въехал в ворота все с теми же мыслями о Марии Сантос. Мария, как заноза, сидела в его мозгу, и Алекс никак не мог избавиться от этого наваждения.

В доме было темно и тихо. Мебель отбрасывала на стены черные, зловещие тени.

Алекс сжал губы, стоя посреди холла и глядя на лестницу, ведущую на второй этаж.

Нет, он не рыцарь в сверкающих доспехах. Он молодой мужчина, выросший в роскоши и в той системе привилегий, которая позволяла ему ни в чем не знать отказа и всегда получать желаемое. Особенно в том, что касалось женщин.

Алекс пересек темный холл и вошел в свой кабинет. Налив и выпив бренди, он стал мерить шагами комнату, как несколькими часами прежде — темный сад.

Черт бы все побрал! Он устал от этих игр и готов положить им конец.

Перескакивая через несколько ступенек, Алекс взлетел на второй этаж, остановился перед дверью и поднял руку, чтобы постучать. Что?! Стучать в собственную спальню? Мало того что он принимал душ и переодевался в кабинете, так еще два часа бесцельно носился по шоссе. Выругавшись весьма грубо и витиевато, Алекс рванул ручку, точно зная, что выломает дверь, если окажется, что та заперта.

Дверь легко поддалась.

Но Марии в спальне не было. Изумрудное платье висело на спинке стула, под которым стояли черные босоножки.

Постель не смята.

Злость Алекса улетучилась, уступив место страху. Где она может быть? Уехала? Не похоже. В этом случае она должна была бы вызвать такси, которое бы не проехало без разрешения охраны.

Ушла на прогулку? Вряд ли. Она не знает сада, больше похожего на небольшой лес. Одна из его дорожек обрывается на краю утеса… Алекс отогнал мысль о том, что если… Нет. Детекторы в комнате охраны зафиксировали бы движение в саду. Тогда где же она?

В гостевом доме!

Алекс сбежал вниз по ступенькам, вышел из особняка и быстро пошел, а потом побежал к дому для гостей. Злость вернулась и стала еще сильнее. Что, Мария решила таким образом избегать его? Увиливать от выполнения обязательств? Намерена спать здесь, а не в его постели?

Так и есть! В одном из окон гостевого дома горел свет.

— Черт тебя возьми, Мария! — рявкнул он, распахивая дверь. — Если ты думаешь, что я буду вести себя, как бойскаут…

Следующие слова умерли, так и не слетев с его губ.

Мария, съежившись и поджав ноги, сидела на диване. На ней снова были джинсы и свитер на пару размеров больше, чем нужно. Услышав его голос, она бросилась ему навстречу — лицо бледное, глаза огромные и полные слез.

— Прости меня, — прерывающимся шепотом произнесла она. — Прости за все, Александрос. Я не должна была сюда приезжать. Никогда. Я знаю, что у меня контракт, но не могу, не могу, не могу!

Алекс мгновенно сократил расстояние между ними, схватил Марию и прижал ее к себе.

— Нет, — взмолилась она.

Он проигнорировал ее мольбу и что-то зашептал по-гречески, будто утешал испуганного ребенка. Гладил Марию по волосам, прижимал ее голову к своей груди, и она, наконец, начала всхлипывать.

— Я знаю, я согласилась быть твоей… любовницей, но я не могу. Даже если потеряю этот заказ. Не могу! Я правда думала, что смогу…

— Конечно, ты не можешь. — Алекс опустился на диван и усадил Марию себе на колени. — Тсс, glykamou. Я не причиню тебе боли. Я никогда не смогу причинить тебе боль. Пожалуйста, ну не плачь.

— Той ночью я не знала, кто ты, Александрос. Клянусь тебе! Я пошла с тобой, потому что… потому что… Я не могу этого объяснить. Я никогда прежде не поступала так. Я даже никогда… никогда… — Мария судорожно вздохнула. — Я знаю, ты не поверишь, но до той ночи я никогда не была с мужчиной.

Господи боже!

Это признание заставило Алекса почувствовать себя негодяем и в то же время наполнило радостью все его существо. Он поверил ей. Правда заключалась в том, что все это время в глубине души он знал это. Его прекрасная Мария той ночью подарила ему свою невинность. И конечно, она не знала, кто он.

Она просто не способна на такое расчетливое мошенничество.

Почему же тогда он не поверил ей? Как он мог быть таким глупцом? Почему мерил ее той же меркой, что и женщин, уличенных им некогда во лжи? Сколько же их было, начиная с той молоденькой греческой девушки, разбившей ему сердце, когда они были почти еще детьми! Он был влюблен и, когда она, рыдая, призналась ему, что он лишил ее невинности, был готов жениться, пока не услышал, как она с друзьями смеется над его легковерием. А спустя несколько лет уже молодая итальянка убеждала его, что умрет от позора, если он не женится на ней, лишив невинности. Что ж, очень скоро выяснилось, что она переспала с половиной европейских принцев. Немецкая супермодель объявила его виновником своей беременности, но, наученный горьким опытом, он потребовал теста на отцовство. Больше он о ней не слышал.

Но Мария совсем другая. Она… она милая, добрая Мария, прелестная, умная и смелая. А он провел ее через все круги ада.

— Я порекомендую очень хорошего мастера-ювелира, который заменит меня, — тихим голосом