— Нет смысла. Он пустое место. И потом, такие писаки используют псевдонимы. Не вижу смысла тратить время на его поиски.

— Кого завалили?

— Сомова. Низшая каста, «подъездник». К делу привлекли Худякова, но я его вовремя снял, если помните. Убит чиновник из Министерства путей сообщения, некий Феоктистов. Он жил тихо, телохранителями не прикрывался, сопротивление оказать был неспособен, стар, тяжеловат, соблюдал режим, точно по часам приезжал домой на обед. Работа для первоклашек. Я поставил Сомова.

Незначительная потеря. На счету четыре задания подобной сложности.

— Ладно, забудем о нем.

Князь вынул из стола знакомую папку и раскрыл ее. В центре лежал голубой заклеенный конверт без надписи. Мопс постоянно получал такие конверты, где находились данные на очередную жертву. Обычно Князь не вскрывал их и не интересовался, кому в ближайшее время будут копать могилу, но на этот раз он повел себя странно — захлопнул папку и вновь бросил ее в стол.

— На носу у нас дело, требующее большего внимания, чем предыдущее.

Запоминай, Мопс. Клиент живет на Пятой Парковой. Место тихое, но он использует охрану. Операцию назначишь на восемь тридцать утра, когда он выходит из дома.

Дом номер семь, пятый этаж, квартира справа. Кирпичный пятиэтажный дом. Все они там как братья. Лифта нет. Исполнителю надо сработать так, чтобы он сумел выйти из подъезда и не наткнуться на охрану. Используй Худякова, он, по твоим словам, парень опытный. Пусть несколько дней посмотрит за клиентом и его окружением, но на следующей неделе операция должна быть завершена.

— Задание принято. — Поведение шефа показалось Мопсу странным. Не заподозрил ли он его в провале? — Ну а что вы думаете о предыдущих неудачах? Какие меры предполагаете принять?

Князь ответил уклончиво.

— Я хочу поговорить с Хлыстом. Возможно, он даст определенные директивы. Есть вещи, которые я не хотел бы делать без согласования с руководством. А пока будем работать в прежнем режиме.

Князь взял чашку с остывшим кофе и откинулся на спинку кресла.

Тем же утром Фил просматривал ту же газету Но в статье о героизме подполковника Ефимова усматривал совершенно другой смысл. Его не интересовал милиционер и не беспокоил убийца. Он думал о жертве. Погибший от руки насильника Феоктистов был тем самым партнером Шевцова, который внес третью долю за Издателя. Теперь инициатор подпольной фирмы ушел в мир иной. Кто его туда послал? Шевцов? Или, может быть, Велихов? Ведь это Велихов должен возвращать ему вложенные за него деньги. Феоктистов вложил две доли, разработал план действий и умер. Точнее, погиб. Мавр сделал свое дело, мавр может умереть.

Велихов? А может быть, сговор? Шевцов и Велихов. Нет, слишком сложно. Они враги, а не заговорщики. Кто из них будет следующим? Фила смущал только один факт, говоривший в пользу сговора. Трупы с территории дачи Велихова вывозила машина «Ветеринарная помощь на дому». А этот «уазик» принадлежит людям Шевцова.

Вот тут и думай!

Генерал Боровский купил бутылку водки в палатке по дороге на кладбище. Ефимов приехал чуть раньше и заглянул на рынок, где подобрал скромный букетик из белых гвоздик. Встретились они возле надгробия капитану милиции Ушакову. По выработанной традиции перед деловым разговором стражи закона помянули усопшего оперативника и, проглотив по бутерброду, начали совещание.

— Что скажете о проделанной работе, Денис Спиридоныч?

— Ты как ребенок, Ефимов. Тебя только пулеметной лентой вокруг торса обтянуть и на съемки очередной серии «Неуловимых мстителей» отправить. Серьезную операцию превращаешь в фарс.

— Извините, товарищ генерал, но тут я с вами не согласен. Одно дело, когда мы работаем, а другое дело, когда мы пускаем пыль в глаза Хлысту.

Вы думаете, я такой дурачок и не понимаю, что делаю? Мне нужно, чтобы Хлыст понимал, что за моей спиной стоит сила, а не кучка оперов из райотдела. Он должен понять, что я могу действовать бесконтрольно и мне все спустят с рук.

Прежде чем выработать тактику, я побывал в кабинете Хлыста, и я кое-что смыслю в психологии — четверть века в следственных органах. Хлыст должен понимать, что имеет дело не с примитивным ментом, а с сильным врагом. Только тогда он захочет мира и пойдет на компромиссы и уступки. Надо помнить, что мы не имеем против Хлыста ни одной зацепки и шантажом его не задавишь. Он честный, богатый и влиятельный бизнесмен, исправно платящий налоги в казну. Против такого на бульдозере не попрешь!

— Твои потуги мне понятны, Гриша. Красиво излагаешь, и я не берусь с тобой спорить по части выработанной стратегии. Тут карты в твоих руках. Но надо помнить, что ты не частный детектив из американского триллера, а работник милиции. В министерстве спрашивают: каким образом сотрудник районного отделения милиции узнал о готовящемся покушении на жизнь человека? Каким образом информация залегендированного агента из отдела по борьбе с наркобизнесом попала к милиционеру среднего звена из городской службы? Ведь сообщение о покушении на Феоктистова пришло из казино в министерство, а не в твой вонючий райотдел. Твой спектакль обсуждался на самом верху Я не удивлюсь, если тебя вызовут в управление и потребуют отчета. Каким образом ты вышел на киллера? На этот вопрос у тебя нет ответа. И если они копнут глубже, то узнают, что все сведения о предстоящих терактах ложатся ко мне на стол, а я не даю им хода, и в итоге гибнут люди. В воздухе пахнет жареным. Как ты оправдаешься? Или скажешь, что генерал Боровский затеял крупную игру с картелем киллеров? Мол, Боровский решил перетянуть одеяло на себя и хочет сам стать главным ликвидатором Москвы, а потом и всей страны? И запомни: на данный момент у тебя может быть только одно оправдание — анонимка! Ты получил записку с предупреждением о готовящемся покушении на человека. Времени не оставалось, и ты действовал на свой страх и риск. Анонимку проверить невозможно, даже если тебе не поверят. Из-за подобных выкрутасов мы можем завалить агента, а он нам еще пригодится.

— Может быть, мне самому выйти на агента?

— У меня нет оснований требовать от другого ведомства имена их сотрудников, работающих под особым прикрытием. И ты не пытайся этого делать, даже если влезешь в клан Хлыста. Сегодня поступила новая информация. Я еще с ней не знаком, но меня предупредили, что есть сигнал. Но тебе не следует играть в эту игру. А для тебя пришел другой сигнал. Ты помнишь о нашем разговоре?

У Ефимова заблестели глаза.

— Помню и готов приступить к работе в любую минуту.

— Будь осторожен. Заказчик слишком скуп на сведения о своих врагах, но хорошо и грамотно планирует действия исполнителя. Это облегчает твою работу. Имени мента я не знаю, но у него «Мерседес-320», голубой металлик.

Машина стоит в боксе номер тридцать два в гараже высотного здания на Котельнической набережной. Ты наверняка знаешь этот двор и гараж. Клиент живет в этом доме. В девять утра он выезжает из гаража и едет на Октябрьскую площадь.

В девять тридцать начинается его рабочий день. На этом все. Заказчик считает, что этот отрезок времени самый удобный. Не будем с ним спорить. Ни шофера, ни телохранителей клиент не имеет.

— А может быть, подъезд? Проверенный вариант.

— Дело твое. Но ты не знаешь его в лицо и даже не знаешь номера квартиры. Короче говоря, это твои заморочки.

— Странный заказчик.

— Кто платит, тот и музыку заказывает. Давай-ка выпьем в память о капитане Ушакове, земля ему пухом. Наверняка был достойный мужик! Жаль, что до этих поганых времен не дожил, когда все черви из земли вылезли.

На гранитной плите можно было прочитать, что капитан Ушаков погиб в 1977 году от бандитской пули, выполняя свой долг.

— Мой ровесник, — глухо сказал Ефимов. — Спи спокойно, капитан Ушаков. Мы отомстим за тебя. Ты только не осуждай нас. Новое время — другие методы. Был бы результат!

Выпили. Генерал снял папаху и молча уставился на холодный, засыпанный снегом камень.