— Нет, молодой человек. Мы сами его хотели бы повидать. Отправили ему деньги до востребования, а он носу не кажет.

— А кто вы?

— Мы уже пятый год эту квартиру снимаем. Ремонт делать пора, а за чей счет? Он нам не звонит, не приходит, и мы ничего не знаем. Несколько раз открытки с угрозами приходили по почте. Мы вот дверь железную поставили, а где хозяин, понятия не имеем. Может, деньги не пересылать, тогда объявится?

— Хорошая идея. Ну ладно, удачи.

Чиж вышел на улицу, сел в такси и назвал адрес.

— К корешу моему заглянем. Вместе «духов» били на таджикской границе. Проверенный парень. Он нам с жильем поможет. Надо обосноваться, а потом кумекать, что делать и как. Не все так просто, как хотелось бы. Много времени прошло.

Дом Чижов нашел сразу, а квартиру с третьего захода. Дверь открыл хмурый, стриженный бобриком парень. Мускулистое тело обтягивала синяя футболка.

Скуластое лицо не выражало никаких чувств.

— Здорово, Гиббон. Разбудили? — Парень прищурился.

— Здорово, Чиж.

— Узнал.

— А кто, кроме тебя, может знать этот адрес? У меня квартира в другом месте, а здесь сестра жила, если помнишь. Я сюда отсыпаться прихожу перед командировкой.

— Со мной дружок. Впустишь?

Гиббон посторонился, гости прошли в жилище. Однокомнатная клетушка, оборванные обои, два стула, раскладушка, диван в кухне, стол и плита.

Обзор венчала голая лампочка без абажура и бутылка кефира на столе.

Гости сели на диван, а хозяин остался стоять в дверях, подпирая плечом косяк.

— А где сестра?

— В Питере у мужа живет.

— Значит, я тебя случайно застал?

— Повезло. Прямо с нар небось? С жильем туго?

— Догадливый. Досрочно вышел. Самоволка. А насчет маскировочного халата верно думаешь.

— Живи здесь. Мне этот насест не нужен. Сюда никто не придет. Денег дать?

— Есть у нас деньги. Надолго из Москвы?

— Командировки и в Москве есть.

— Из наших кого видишь?

— Карандаша помнишь?

— До сих пор мозоль на спине.

— Да, ты его на своем горбу версты четыре волок. Живой пока. В авторитетах ходит. Ни одна крупная разборка в Москве без него не обходится. Телефон его на стене в коридоре записан. Если что, поможет. Он парень надежный. С другими не виделся.

— У тебя тоже дела идут?

— Все мы гости на этом свете. За завтра не ручаюсь. Ладно, пора мне. Вот ключ.

Гиббон надел свитер, снял с гвоздя куртку и, не прощаясь, вышел за дверь.

— Странный парень.

— Мы с ним в разведку ходили. В прямом смысле. Сейчас я с ним не пошел бы. Видел смерть в его глазах? Либо он ее ищет, либо она за ним ходит. Где Кузю искать будем?

— В «справочное» сходить можно. Фотографии сделать надо, а вечером к Рахману в казино заглянем. Я вот что думаю: а почему бы тебе с Ефимовым не встретиться? Я тебя подстрахую, что он сделает? Под стволом разговорится, и ясность в деле появится.

— С Ефимовым торопиться не будем. Странная история со мной вышла.

Отсидел я полгода. Пахан меня под свое крыло взял — помог старику гангрену стороной обойти. И вот какой-то хмырь на делянке с пером на меня прыгнул.

Блатные перехватили его. В зону он не вернулся. Под сосну угодил, так в протоколе записали. Тогда пахан сказал мне, что контракт на меня был. Я не поверил. Решил, что он хочет меня должником своим по гроб жизни сделать.

Говорил и о том, что маляву на свободу отправили, мол, выполнен контракт.

Теперь я начинаю понимать, что правду говорил пахан. Спас он мне шкуру. Но врагов у меня на воле не было. Кому моя шкура понадобилась? За дружка моего, чей труп на меня повесили, кто-то мстить решил? Наркоманы? Тут большие связи нужны, чтобы кого-то в зоне достать.

— Почему ты вспомнил об этом?

— А потому, что капитан Ефимов мать мою погубил, будучи уверенным, что правду говорит. Мой крестный уверен был, что нет меня на земле. Извещение о смерти домой присылают, а не бывшим следователям. Он дела в суд сдал и забыл обо мне. А тут такая осведомленность. И сроки те же. Слишком много Ефимов знает о том, что делается в зонах Красноярского края. Начинать надо с Кузи. Но где его искать? От кого он прячется?

— Выясним. Москва — город большой, но мелкий, дно здесь хорошо видно. Найдем.

Марго поставила на стол поднос с разлитым в чашки горячим кофе, выдавила из себя подобие улыбки и косо взглянула на хозяина.

— Спасибо, кошечка! — буркнул Князь, не отрывая взгляда от газеты.

Марго тряхнула рыжей копной и направилась к двери. Мопс смотрел ей вслед и восторгался женским совершенством. Когда наложница Князя исчезла в лабиринтах коридора. Мопс перевел взгляд на шефа.

— Что же размяк, Мопс? Продолжай, — с некоторым раздражением сказал Князь.

— Они обвели нас вокруг пальца. Гениальность сыщиков в этой игре отсутствует. Есть четкая информация. Возможно, что вышли на исполнителя в момент получения им задания. Может, чуть позже.

— Почему они не предотвратили катастрофу?

— На весах стоял престиж сыскарей и жизнь чиновника. Газетная шумиха стоит дороже чужой жизни.

— Почему ты думаешь, что они вели стрелка?

— Потому что он в течение нескольких дней отрабатывал маршрут отхода от точки до точки. Только в этом случае они могли знать схему исполнителя и выставить на линии ловушку. Публикация в газете доказывает, что никакой погони, как они хотят это обставить, не было. Взгляните на снимок. — Мопс постучал кривым пальцем по газете. — Подполковник хватает за горло убийцу, ворвавшись в машину с правой стороны, а не с левой, где находится руль. Снимок сделан с заднего сиденья. Репортер был ангажирован с самого начала и не за один день до событий. И наконец, отчет контролера, который подтверждает наши заключения. А вы почитайте статью. Неужели не понятно, чья рука водила пером по бумаге? Репортер — пустышка. Материал выполнен по заказу.

— Ты так думаешь?

— Конечно. Существуют законы видеоряда в уголовной хронике. Должна быть четкая последовательность: жертва — убийца — сыщик! Логическая цепочка событий. Сначала трагедия, затем виновник трагедии ив заключение торжество разума, справедливости, наказания, героизма, победа добра над злом и так далее. А мы видим последнюю фазу без первой. Это говорит о том, что репортер не видел жертву ни живой, ни мертвой. Материал лепился в спешке, и они не успели запросить снимки у экспертов из МВД, что было бы логичней. В итоге вся эта шумиха получилась смазанной и неубедительной. А главное, что они упустили или, лучше сказать, нарушили самое важное и задачу: поимка преступника — это будни. Предупреждение преступления — это подвиг!

— А ты часом не внук железного Феликса?

— Нет, но двенадцать лет в уголовке — хорошая школа.

— Ах да, ты у нас из бывших.

— Все мы из бывших, Игорь Николаич.

— Мы можем допросить репортера?