При этом Девон вспоминала ленч в компании с Джонатаном Стаффордом; образ этого человека мелькал в ее мыслях настолько часто, что она временами начинала злиться на себя. Особенно запомнилось Девон то поразительное воздействие, которое его магнетическая личность оказывала на нее… Вот уж что сейчас ей требовалось меньше всего на свете. Отогнав назойливые воспоминания, Девон почувствовала себя чуть ли не героиней.

Сделав несколько записей на полях блокнота, она вздохнула и воткнула карандаш в пучок светлых волос у себя на макушке. За последние две недели она несколько раз ездила в город Гротон, находившийся неподалеку, где хранился архив Стаффордов. В Гротоне она сделала копии всех бумаг, имевших отношение к особе Флориана Стаффорда, его жены Мэри и их маленького сына Бернарда. Не забыла Девон и о Энн Мей Стаффорд, равно как и о прочих членах почтенного семейства.

Ее третий визит завершился на весьма минорной ноте, поскольку она совершила ошибку, принявшись расспрашивать о сплетнях: и слухах, касавшихся смерти Бернарда Стаффорда, и при этом упомянула о призраках, появлявшихся по ночам в гостинице. Бетти Уортон, работник архива, — седая, изможденная женщина с вытянутыми в узкую полоску губами, — услышав подобные вопросы, тут же захлопнула тяжеленную, переплетенную в кожу книгу, которую Девон перед тем со вниманием изучала, и унесла ее прочь.

— Подумать только — призраки! — недружелюбно проворчала она, вернувшись на свой пост. — Их не было в прошлом, нет сейчас и не будет в будущем. И никакое изучение старых записей и бумаг вам не поможет. Их нет как нет!

— Надеюсь, я уже все просмотрела? Ничего не забыла? — поинтересовалась на всякий случай Девон, хотя и понимала, что это бесполезно.

— Вы прочесали весь архив частым гребнем и истратили целое состояние на ксерокопирование документов. Лучше бросайте это дело. Все равно ничего нового не найдете.

— Я сделаю это тогда, когда получу все интересующие меня сведения относительно семейства Стаффордов и узнаю, отчего умер маленький Бернард.

— Я вам в этом не помощница. — Бетти подхватила толстенные подшивки архивов и утащила их в подвал, где хранились приходские книги и прочие документы — свидетели прошлого.

Девон, впрочем, это уже мало волновало. Она получила все, что был в силах предоставить ей архив города Гротона, включая копию завещания Флориана Стаффорда, которое оказалось весьма любопытным.

Помимо обыкновенных пожеланий, естественных при подобных обстоятельствах, — вроде «…мою верховую лошадь передать верному слуге Роберту Лоутону в награду за годы беспорочной службы; антикварную шкатулку для сигар отдать в пользование моему другу Джедедии Симмонсу, поскольку он всегда восхищался ею…», Девон обнаружила, что доля Флориана в компании Стаффорда перешла к старейшине рода по имени Маршалл Стаффорд, который, как она узнала впоследствии, был прапрадедушкой Джонатана.

Мэри Стаффорд, жена Флориана, согласно воле покойного получила большое содержание, которое должно было выплачиваться ежемесячно. Равным образом за ней закреплялись права на пожизненное владение имуществом Флориана, в частности домом по Черч-стрит.

Девон удивило то, что подобные же права закреплялись и за племянницей Флориана, Энни; Помимо этого, в завещании говорилось: «Передать во владение моей племяннице маленькое золотое ожерелье моей матери, дабы означенная племянница помнила об особом месте, которое она занимала в моем сердце». В этом Девон чудилась какая-то неувязка, поскольку она помнила, что произошло между дядей и племянницей. С другой стороны, кто знает, может быть, ничего этого и не было вовсе. Хотелось бы знать, думала Девон, до какой степени мучило перед смертью Флориана воспоминание об изнасиловании тринадцатилетней девочки? Вполне возможно, ничуть не меньше, нежели гибель сына, вызванная его жестокостью.

Девон еще раз взглянула на лист, на котором значилось: «Копия официально заверенного завещания». Подчеркнув заголовок, она решила, что теперь с этим все ясно. Почерпнутую из завещания информацию Девон использовала для создания диаграммы «Родословное древо Стаффордов». За исключением Энни, которая дожила до конца семидесятых годов нынешнего века, имелись еще Барретт и Эстель Стаффорд, дети Маршалла, жившие в семейном особняке до конца двадцатых годов. Это были последние отпрыски, получившие воспитание в родовом гнезде семейства Стаффордов.

Девон весьма удивилась, когда узнала, что это самое родовое гнездо упомянутого семейства сгорело чуть ли не дотла всего три года назад. Она даже не имела представления, кто проживал в этой усадьбе до последнего, времени, да и вообще — проживал ли там кто-либо. Однако разыскать имена и адреса членов семейства, проживавших ныне в Нью-Йорке, не представляло никакого труда, так как речь шла о пресловутом Джонатане Стаффорде, его младшей сестре Мадлен и тетке Эстель Стаффорд Меридит, а также о сыне Джонатана, Александре. По всей видимости, то были единственные оставшиеся в живых члены семейства.

Девон взглянула на список насущных дел, составленный ею, не так давно, Имея достаточный опыт работы над литературными произведениями, она отлично знала, что ей предстоит. В поделенный вертикальной чертой на две части лист слева заносилась информация, которую ей удалось раздобыть по семейству Стаффордов, а справа — сведения, связанные с паранормальными явлениями, имевшими отношение к Стаффордам, слухи о духах, призраках, привидениях, экстрасенсорных способностях того или иного члена семьи — все то, что пугало Девон несказанно, но с чем так или иначе ей было необходимо иметь дело.

На листе, лежавшем сейчас перед ней, была надпись «Кристи Папаополис». Майкл имел обыкновение называть ее «главный гуру». Когда Девон вернулась в Нью-Йорк из Коннектикута, она прежде всего позвонила Кристи — а ведь та была единственным человеком, при сложившихся обстоятельствах не склонным считать, что у Девон не все в порядке с головой;

Кристи выслушала ее со всем вниманием и тут же предложила вернуться в старинный особняк на Черч-стрит, 25, чтобы на месте разобраться что к чему. Хотя Девон и испугалась, поскольку не чувствовала себя готовой вновь пройти через ужас ночных кошмаров, но Кристи предложила помощь, от которой Девон не собиралась отказываться ни в коем случае.

Они договорились встретиться в магазине, именовавшемся «Потусторонняя книга», — любимом местечке Кристи, где она постоянно обреталась. Там Кристи собиралась познакомить Девон с людьми, «которые знают толк в метафизике».

Взглянув на часы, Девон помяла, что опаздывает — шофер Джонатана Стаффорда должен был заехать за ней меньше чем через час. Необходимо было побыстрее решить, что ей следует надеть на этот раз. Девон поспешила в спальню, залитую солнцем комнату, главным украшением которой являлась широченная кровать — при необходимости в ней без труда могло бы разместиться не меньше четырех человек. Мебель в этой комнате, оклеенной голубыми обоями, была выполнена в стиле королевы Анны и изготовлена из красного дерева. На стенах висели полотна импрессионистов, картины Френсиса Дональда и Уолта Гонске. Снимая по пути одежду, Девон вошла в ванную и стала под душ. И тут вдруг она поняла, что ее беспокойство имело в своей основе ее, Девон, притяжение к Джонатану Стаффорду. Его смуглое решительное лицо и мускулистое тело, несомненно привлекает очень многих женщин Нужно было ослепнуть, чтобы не замечать столь очевидных вещей. Так почему она должна быть исключением? С другой стороны, Стаффорд был слишком лощеным, даже каким-то скользким — казалось, желания поклонниц скатывались с него, как вода со стекла. И еще — он был слишком уверен в себе. Этот пресловутый Джонатан отлично знало том, какие чувства вызывает у женщин, это без труда можно было прочесть в его взгляде. Если бы не крайняя нужда, Девон и на пушечный выстрел не стала бы подходить к подобному человеку — магнетизм, который он излучал, был слишком опасен для нее.

Как это все напоминает Пола, подумала Девон. Женщины буквально падали к его ногам, а когда она, поняла, что Пол с удовольствием принимает такого рода подношения, было уже поздно.

Не стоит забывать, что, помимо привлекательности, в распоряжении у Джонатана имелись деньги и власть. Женщины, должно быть, из платьев выпрыгивали, дабы привлечь его высочайшее внимание.

Девон стала вспоминать все вычитанное о Джонатане в газетах. Как ни странно, там почти не упоминались женщины. Только два раза ей встретились фотографии, где Джонатан был снят с хрупкой