Места, где он бывает? Где работает? Чем занимается? Короче, что вы о нем знаете?

Но вместо того чтобы ответить хоть на один из вопросов, выданных Гуровым, Кулеватова неожиданно разрыдалась. Напряжение последних дней вырвалось наружу, достигнув предела своих возможностей. Слезы градом покатились из глаз девушки, заливая веснушчатые щеки, и Людмила машинально размазывала их ладонями по лицу. Все ее тело сотрясалось в истерике, и Анчуткина машинально обняла девушку за плечи.

Гуров отвернулся. С волновавшими его вопросами придется повременить. Он закурил сигарету и выпустил дым в раскрытое боковое окно.

Крячко и Дмитрук сидели в зале ожидания. При виде Кулеватовой Леонид весь сжался и потупил взгляд. Истерика у Людмилы уже прекратилась, но время от времени она продолжала всхлипывать и шмыгать носом. Взор, которым она одарила в свою очередь «перевозчика», был полон ненависти и отвращения. А ведь это еще была половина того, что она испытывала по отношению к Михаилу.

– Узнаешь? – грубо обратился к Дмитруку Гуров.

Леонид кивнул.

В самолете, на котором москвичи возвращались обратно в солнечную столицу, Гуров сидел особняком от остальных. Крячко бдительно сторожил Леонида, майор Анчуткина заняла место рядом с Людмилой Кулеватовой. Гурову было над чем поразмыслить. Артюшин – большая шишка, и его адвокаты доставят немало проблем как оперативникам, так и сотрудникам Генпрокуратуры. У него везде имеются связи. Но Гуров не сомневался, что и Орлов не подкачает, когда узнает о том, что за всей этой историей с похищенными девушками стоит его хороший знакомый Олег Данилович. Петр займет сторону закона. Это так же верно, как то, что Земля вращается вокруг Солнца. Но обрадован этим поворотом событий генерал- лейтенант явно не будет.

Плюс оставался еще Охотник! Таинственная фигура, как ни крути, исполнявшая роль первой скрипки. И чтобы его взять, оперативникам снова придется воспользоваться услугами Дмитрука. Это единственная ниточка.

– Я вот думаю, до чего все-таки доводит человека любовь, – с заявкой на философскую дискуссию сказал Крячко, когда по прибытии в Москву они наконец смогли остаться с Гуровым наедине.

Лев взглянул на часы. Пора было выдвигаться к Орлову. Кулеватову по прибытии в Москву доставили домой, предоставив ей услуги опытного психотерапевта, Дмитрука вернули в камеру следственного изолятора. К нему был приставлен Гуровым свой человек, обязанный контролировать телефонные переговоры Леонида, так как по известным причинам мобильник задержанному был оставлен. Ждали звонка от Охотника.

Гуров в нетерпении мерил шагами пространство своего рабочего кабинета. Станислав следил за ним, сидя в кресле и пуская в потолок ровные кольца дыма. О произошедших событиях в Самарканде напарник уже поведал Крячко во всех подробностях, так же как и о последнем признании Юданова, связанном с личностью крупного московского бизнесмена Артюшина. Проинформировал полковник на этот счет и Орлова. Петр Николаевич пообещал подчиненным лично решить этот вопрос. Гурову и Крячко оставалось теперь только ждать.

– И до чего же она доводит?

Полковник остановился и встретился глазами с напарником.

– Черт знает до чего. – Станислав пыхнул сигаретой. – Это я все про Охотника и его жертв. Ведь они по-настоящему влюблялись в него. А он… Он, получается, просто использовал их… Использовал их любовь в собственных интересах. Что стало с остальными девушками? Где они сейчас? Ты не задумывался об этом, Лева?

– Задумывался. Не пойму только, к чему ты клонишь.

В голосе Гурова при общении со своим старым другом редко сквозило раздражение, но сейчас оно, безусловно, было. Крячко не мог не заметить этого.

– Я просто рассуждаю, Лева, – миролюбиво произнес он. – Получается, что любовь – разрушающее чувство?

– Эх, куда ты загнул! – На этот раз против собственной воли полковник не смог удержаться от улыбки. – Разрушающее… Ну, как тебе сказать, Стас? В умелых руках – да. Все, что угодно, можно использовать как оружие, если у тебя есть по этой части соответствующие навыки. Мы с тобой зарабатываем на хлеб тем, что ловим всякий криминальный сброд. У нас это получается. А Охотник…

– А Охотник работает не за деньги, – закончил за Гурова предложение Крячко, хотя тот собирался сказать совсем иное.

– Да. – Гуров опустился в кресло напротив.

– Тогда за что? За что он работает, Лева? Должен же быть мотив.

– Ну, ты же слышал, какая-то несчастная любовь в прошлом…

– Опять любовь! – Крячко щелкнул пальцами. – Видишь?

– Что – видишь?

– Она и тут присутствует. И опять с нелицеприятной стороны. Но я все еще не улавливаю связи. – Станислав вытянул руку и погасил окурок в пепельнице. – Он что, мстит за свое поруганное самолюбие? Или что-то иное?

Гуров тяжело засопел. Рваные мысли в его голове никак не желали выстраиваться в закономерную цепочку. А тут еще верный соратник со своими философскими рассуждениями! Мысленно Гуров снова дал себе клятву, что по закрытии этого дела непременно отправится в отпуск. Две недели. Берег моря. Черное или Азовское. Принципиального значения это не имеет.

– Стас, у меня нет ответов на твои вопросы, – отмахнулся он. – Вот хоть режь меня, нет ответов.

Крячко это, видимо, не удовлетворило, и он хотел спросить еще что-то, но напарника спас взорвавшийся перезвоном телефонный аппарат. Гуров перегнулся через подлокотник кресла и энергично сдернул трубку.