Какой, Паулина?
—
Тогда либо тайник, либо — по телефону. Условный сигнал или что-нибудь в этом роде.
—
Предпочтения?
—
С большой долей вероятности — телефон.
—
Почему?
—
Наружное наблюдение за Волковым велось круглосуточно. Да и сам он встревожен. Не исключено, что версия появления Мишина его насторожила. Да что там не исключено! Она обязана была его насторожить, он же резидент, Генри! Возможно, он знает о Мишине чуть больше, чем должен знать нелегал из конкурирующей фирмы. Может быть, пароль, с помощью которого вышли на Волкова, уже заменен. Тут есть масса вариантов. В принципе весь наш план строился на их личном знакомстве. Маловероятно, что в такой ситуации Волков рискнул бы воспользоваться тайником. Только теоретически. Он опытный крот.
—
Сколько раз звонил за последние два дня Волков?
—
Двенадцать.
—
Характер звонков?
—
Девять — клиентам. Вопросы жилья, оплаты… Один разговор касался аренды офиса в районе Пикадилли-серкус — богатый клиент. Один звонок — в ресторан «Шотландский дом». Он расположен в трех кварталах от квартиры Волкова. Заказал на дом обед. Заказ был выполнен.
—
Кто принес заказ?
—
Рассыльный.
—
Проверили?
—
Да. Все чисто.
—
А что оставшиеся два звонка?
—
Один — в кассу стадиона «Уэмбли». Заказал билет на воскресный матч «Арсенала» против «Манчестер Юнайтед». Билет должен выкупить сегодня. Второй — в магазин «Маркс и Спенсер» на Лексингтон-роуд. Интересовался, могут ли они подкоротить брюки от костюма, который он купил там два дня назад.
—
Проверили?
—
Он действительно купил костюм. И именно в «Маркс и Спенсер».
—
А сколько звонков было ему?
—
В офис — три. Домой — ни одного.
—
Проверили, откуда?
—
Проверяем. Объем работы слишком велик, Генри, а времени было мало.
—
Поторопи их.
—
Хорошо, потороплю.
—
Один из этих звонков — скорее всего, связь.
—
Что ж, наверное, ты прав.
—
Что в Москве?
—
Андропов вернулся из Будапешта позавчера во второй половине дня, и тут же поехал на Лубянку. Брежнев его не вызывал.
—
Цвигун?
—
А ты посмотри на него, — улыбнулась Паулина. — Номер 31-4.
На экране насупленный Семен Цвигун вышел из подъезда своего дома на Кутузовском проспекте, влез в «Волгу» и укатил.
—
Не в духе, — пробормотал Уолш.
—
В тот же день, примерно в одиннадцать часов, по нашим данным, он виделся с Брежневым.
—
На даче?
—
Нет. В Кремле.
—
Долго беседовали?
—
Порядка тридцати минут. Может быть, чуть меньше.
—
Еще контакты?
—
Больше ничего конкретного установить не удалось. Вечером, в 18.50, Цвигун выехал на своей служебной машине в сторону Кутузовского проспекта, потом резко сменил направление и направился в сторону Рублево-Успенского шоссе. Наши люди довели его до границы большого кольца, после чего были вынуждены снять наблюдение.
—
Почему?
—
Слишком опасно, Генри.
—
Цвигун ехал один?
—
С двумя машинами сопровождения. Одна впереди, вторая — замыкала.
—
Чьи машины?
—
Девятое управление КГБ.
—
Куда он ехал? Версии?
—
Великое множество. Район Рублево-Успенского шоссе — зона правительственных дач и особняков московской знати. Он мог ехать на встречу с Щелоковым, с Гришиным, с Сусловым, с любовницей, да с кем угодно!
—
А что, если?.. — Уолш поскреб указательным пальцем стриженый — как у морского пехотинца — затылок, затем коротко бросил в микрофон: «Крупномасштабную карту района Рублево-Успенского шоссе и перечень объектов ГРУ в радиусе примерно тридцати пяти километров…»
Для того чтобы на экране сменилось изображение, невидимому оператору понадобилось почти полминуты. После чего многосекторное голубое поле целиком заняла карта с черными значками в виде квадратов и треугольников. Матричные буквы, словно шары, пущенные рукой профессионального биллиардиста, вылетали откуда-то сбоку и складывались в две короткие строки: «17-й километр Рублево-Успенского шоссе + два километра на восток. База подготовки ГРУ Генштаба Советской Армии. В настоящее время временно законсервирована. Причина — капитальный ремонт».
—
Даже гадать не надо, — удовлетворенно пробормотал Уолш и вновь наклонился к микрофону:
—
Данные спутника «Штамм-1». 7 апреля, время с 19.00 до 20.00. Сектор 17-291
QX
…— Уолш полуобернулся к Паулине и по-шутовски подмигнул: — А вдруг повезет, а?
Паулина молча пожала плечами и отпила остывший кофе.
Через несколько секунд на экране пошло изображение со спутника. Видимость оставляла желать лучшего. Опустившиеся над Москвой сумерки сливались с темной пеленой леса и серой, казавшейся тонкой, как нитка, лентой шоссе. Уолш водрузил на мясистый нос очки со сферическими стеклами и впился в спутниковое изображение с таким неподдельным вниманием, словно на экране началась трансляция финала Супербола. Примерно минут через пятнадцать Уолш неожиданно рявкнул:
—
Стоп!
Изображение на экране замерло.
—
Дайте максимальное укрупнение!
Трижды дернувшись, картинка увеличилась. Теперь уже и Паулина увидела со своего места расплывчатые очертания автомобиля, сворачивавшего с шоссе влево.
—
А номера разглядеть можно?
—
Попробуем, сэр, — прошелестел женский голос.
Серо-мглистая окраска изображения вдруг резко
