Она кивнула. Он небрежно заметил:

— У меня у самого, правда, простой «жигуль», но я скоро его поменяю…

Анжелика подумала, что его слова что-то ей напоминают, но не стала говорить вслух что. Только и заметила:

— Хотя не знаю, как с моей координацией ездить… Можно таким, как я?

— А у тебя что-то серьезное? Да можно права купить, в конце концов, если что не так.

— Ну тебя… — расстроилась она. — Права-то я куплю, а кто меня по частям отскребать будет, когда врежусь?

— Не врежешься! — Дойдя до знакомой темы, Женя вдруг загорелся:

— Слушай, покажи машину!

— Прямо сейчас? — Анжелика сидела, ссутулившись, сложив руки перед собой и сильно сжимая их. Но дрожь была так заметна, что Женя обратил на нее внимание и спросил:

— Ну, что ты? Что такое?

— Ничего. Мне страшно.

— Страшно? — Он на миг задумался, а потом, разом придя к какому-то решению, накрыл ее сжатые пальцы своей теплой ладонью:

— Какие пустяки! Не бойся ничего, когда я с тобой.

— Да? — Она искоса глянула на него и сразу поняла, что сейчас произойдет. Она знала, что может помешать ему, знала, что настаивать он не будет, но как раз поэтому и боялась двинуться, отвести лицо, к которому он уже тянулся губами, убрать руки. «Я не знаю его, я не знаю его… — повторяла она про себя, уже чувствуя чужое дыхание, как свое. — Я с ума сойду, я делаю глупость за глупостью, безвольная идиотка, никому не нужная дура…»

Анжелику никто не носил на руках, и когда Женя одним рывком оторвал ее от стула, девушке показалось, что сейчас они оба упадут, что он ее уронит. Но он держал ее так крепко, без каких-то видимых усилий, что Анжелика вдруг поняла — он не только ее не уронит, но и сопротивляться ему бесполезно. Из двух комнат он каким-то безошибочным чутьем определил ее собственную. Там было уже довольно темно — закат догорал за опущенной шторой.

— Не надо света, — шепнула она, когда под ней скрипнула кровать.

Он ничего не ответил. Она лежала, закрыв глаза, слушая быстрый шорох снимаемой одежды. Потом кровать заскрипела громче — он поставил на край колено, начал расстегивать на ней кофточку.

Анжелика не помогала ему, но и мешать не собиралась. Она спрашивала себя, хочется ли ей этого, нужно ли ей это — но ничего ответить не могла. Когда он с большим трудом стянул с нее всю одежду, ей стало холодно и она быстро полезла под одеяло.

Он тоже укрылся, прижался к ней всем телом и начал целовать. Она положила руку ему на плечо, вспоминая, каково это — любить мужчину, ощущать тепло его кожи, запах его волос, слегка щетинистую щеку на своей груди. Вспоминалось все с трудом, как давно забытый иностранный язык.

Иногда она переставала понимать, где это она, с кем и что делает, и почему он дышит так тяжело, и почему в комнате становится все темнее, и что это он шепчет ей на ухо — так горячо, что по телу мурашки бегут. Она открывала глаза, чтобы убедиться, что это именно он рядом с рей — видела его смутное лицо, глаза, целовала его в губы, один раз, другой и успокаивалась. Девушка уже согрелась, щеки у нее горели, и ей больше не казалось, что недалеко слезы, что она вот-вот глупо разревется. Женя улыбнулся, и ей показалось, что ему лет шестнадцать, не больше, а ей — и того меньше, что она сейчас, пожалуй, счастлива и что все еще будет хорошо.

— Есть хочу, — сказала она немного погодя, приподнимаясь на локте и глядя на него со счастливой улыбкой.

— Слушай, — смущенно ответил он. — Я тоже хочу. Как раз хотел тебе сказать… Всегда после этого хочется, да?

Она ощутила легкий укол ревности, но тут же сказала себе, что это глупо — ведь у него, конечно, было сто девчонок. Так почему бы ему не сказать сто первой, что он всегда после секса хочет есть?

Анжелика невинно улыбнулась, чтобы скрыть свое замешательство, и спросила:

— А сколько тебе лет?

— Двадцать восемь.

— А мне двадцать пять.

— На двадцать выглядишь, — выдал он незамысловатый комплимент, но ей все равно стало приятно. — У меня идея. Зачем ты будешь что-то готовить? Давай, скатаем в центр, поужинаем. Ты знаешь хорошее место?

— Как раз, — она ласково погладила его по груди, — «Ла Кантина». Это где мне обеспечили алиби.

— Приличный кабак? — Он вскочил с постели и, все еще немного смущенный, начал быстро одеваться, не глядя на нее. Только натянув джинсы и застегнув «молнию», он снова приобрел уверенность. Но Анжелика все же успела бросить на него несколько быстрых взглядов и отметила про себя, что Женя в ближайшем времени может здорово располнеть. Но эта мысль ей даже понравилась, хотя, конечно, девушка не высказала ее вслух. Она тоже встала, подобрала с пола свою одежду и сложила ее на стуле.

— Там классно кормят, — сказала она Жене. — Мексиканская кухня.

— Никогда не ел. А ничего, что я в джинсах?

Туда галстук надевать не надо?

— Да брось. А что мне надеть? Что ты хочешь, чтобы я надела?

— Платье, — задумчиво ответил он.

Она распахнула шкаф и вытащила оттуда для пробы два платья. Ему больше, чем короткое белое, понравилось серо-голубое, с узким лифом и широкой юбкой. Это платье было куплено полгода назад с полного одобрения Игоря, после того как Анжелика тщательно его описала во всех деталях, увидев в одном бутике. И стоило оно недешево, и шло ей необычайно. Но, одевая его сейчас, она спросила себя, нет ли случайно такого же платья у той, другой? Она припудрилась, подмазала губы, вдела в уши брильянтовые серьги, украсила руки кольцами. Женя смотрел на нее восхищенно.

— Класс… — выговорил он в конце концов, когда Анжелика была совсем готова. — Знаешь что?

Поехали на твоей машине? Я к тебе на метро приехал.

Выходя вместе с Женей из квартиры, Анжелика демонстративно шумно захлопнула дверь — на случай, если Юра подглядывает и подслушивает.

Они почти бегом, смеясь и переглядываясь, спустились во двор, обогнули дом, и она остановилась у гаражей. Достала ключи, раздраженно и неумело принялась тыкать один ключ за другим в замок — забыла, который от гаража. Наконец очередной ключ подошел. Женя потянул на себя створку ворот, заглянул вовнутрь, сощурился и сделал шаг вперед. Огляделся и сказал, не поворачиваясь к Анжелике:

— Слушай, а где машина?

Она вслед за ним бросилась в гараж, включила свет и замерла — синий «Вольво» исчез И ничто здесь больше не напоминало о нем, даже запах знакомых духов.

— Ты с ума сошла! — прошипел Саша в трубку, когда услышал взволнованный голос Анжелики. — В такое время?!

— — Какое такое время, — плаксиво ответила она. — У меня машину угнали.

— Что?! Откуда?!

— Из гаража, придурок…

Анжелика подняла глаза и посмотрела на Женю.

Он возвышался в двух шагах от нее — огромный, невозмутимый, и подкидывал на ладони ключи.

Ключи звенели, взлетая к потолку и шлепаясь обратно. Только по этому жесту можно было понять, как он нервничает, хотя машина была, конечно не его.

— И ты сразу решила, что я угнал?! — Саша говорил с ней все еще злобно, но уже не шипел по- змеиному.

— А кто? Ты же на нее глаз положил… Кто говорил, что классная машина?

— Ну, я, — небрежно сознался он. — Тебе же она не нужна.

— Оказывается, кому-то она была нужна больше, чем нам с тобой, — ныла Анжелика. — Что мне теперь