— Мне теперь и самой это странно… — призналась она. — Я, пожалуй, могу это объяснить. Он относился ко мне, как… К ребенку, что ли? У меня было такое чувство, что он на меня не очень рассчитывает, в смысле совета или помощи. Он был такой человек — все делал сам. Любил, чтобы я благодарила его за подарки. Ему нравилось меня опекать, наверное…

И не нравилось, когда я высказывала самостоятельное мнение… Я от этого быстро отучилась.

— То есть, если бы вы попробовали спросить, сколько он зарабатывает, он бы отреагировал отрицательно? — оживился следователь.

— Наверное… Нет, муж бы меня не ругал, он бы ответил. Но… Не знаю, наверное, при этом посмеялся бы надо мной.

— Почему?

— Ну, Игорь считал, что я ничего не понимаю в практической стороне жизни.

— И это было действительно так?

— Нет. Не знаю, — от этих расспросов она сердилась и путалась, ей было неприятно вспоминать годы своего безволия. Теперь ей на самом деле казалось, что муж ее унижал. Следователь терпеливо ждал вразумительного ответа и Анжелика в конце концов сказала:

— Я бы могла сама вести хозяйство. Но к деньгам меня не допускали.

— Как это понять?

— Игорь всегда выдавал мне на хозяйство определенную сумму и потом требовал отчета. Доходило до смешного — если я покупала растительное масло чуть дороже, чем рассчитывал он, была сцена. Тогда Игорь говорил, что я транжирю деньги.

— Он был настолько скуп? Как это увязать с вашими посещениями казино?

— Никак. Я не тратила его денег.

— А на какие средства играли?

— Мой отец… — Она покусала губы, тихо сказала:

— Отец мне как-то прислал перевод. И я на основе этих денег играла.

— А ваш муж не говорил, чтобы вы отдали эти деньги ему?

— Нет.

— Значит, он все же признавал ваше право распоряжаться личными деньгами?

— Только теми, которые мне дал не он. Я никогда не пыталась взять у него денег на что-то… Ну, не на хозяйство.

— Серьезных ссор на материальной почве у вас не было? За исключением спора о растительном масле?

Он снова усмехался, ее это бесило. Анжелика с достоинством ответила:

— Мы не ссорились, я не давала повода. Я была достаточно бережлива, старалась укладываться в те деньги, которые получала от него на продукты и прочие хозяйственные мелочи. Да, он был расчетлив. Но болезненно скупым не был, дарил подарки.

— И даже восстановил утраченные вами бриллианты?

Она посмотрела на свои кольца, потом подняла глаза. «А это он откуда узнал?!» — пронеслось у нее в голове. Но думать времени не было. Надо было что-то говорить. Девушка осторожно сказала:

— Да. Меня ограбили несколько лет назад. Украли кольца и серьги. Муж купил мне точно такие же украшения.

— Почему вы не заявили об ограблении?

— Он не захотел…

— Но почему? Это не вяжется с его хозяйственностью. Ведь грабителя могли найти, и вам бы все вернули. А он предпочел купить вам такие же украшения и забыть об этом?

— Я не запомнила лица грабителя. Было слишком темно, и я до смерти испугалась. Не смотрела на него, просто все сняла и отдала. Боялась, что он пырнет меня ножом, — вдохновенно врала Анжелика, попутно соображая, кто мог дать следователю такую информацию. Ей чудился подвох.

— И ваш муж решил не травмировать вас разбирательством?

— Наверное. Я была в истерике. Он за мной так ухаживал в тот вечер… — внезапно горло у нее сжалось, глаза увлажнились. Она тяжело задышала, по-детски провела под глазами пальцем, убирая слезы, полезла в сумку за платком. «Да, все так и было… — думала Анжелика. — Он был так заботлив… И все было хорошо, пока он не обнаружил, что я его обманула… Господи! Господи, что же я хотела сделать?! Но не я же это сделала!»

Следователь закурил очередную сигарету и спокойно пояснил:

— Мне рассказал об этом случае его брат, Александр Иванович Прохоров. Он привел это как пример того, что его старший брат не был скуп по отношению к вам. Он очень настаивал на этой характеристике.

— Это правда, — она немного успокоилась. — Игорь оказался на высоте.

— А на курсы секретарей-референтов он вас устроил или вы сами пошли?

«Господи, и про это узнали! — воскликнула она про себя. Ей снова стало тревожно. — Ну, чего он прицепился ко мне?!» Анжелика поморщилась:

— Эти курсы… Я не знаю, почему он хотел, чтобы я туда пошла. Зарплата у секретарей небольшая.

Ну, и курсы эти я не закончила.

— Не устраивала такая работа? — усмехнулся он. — Кого? Его или вас? Любящий муж посылает жену в секретари к кому-то… Может быть, в то время ухудшились его заработки?

— Не знаю…

— Не знаете, значит, — повторил он даже с каким-то удовольствием. — Ну, а о каких-то побочных заработках ваш муж никогда вам не говорил?

Может быть, его не устраивала зарплата, были сложности с налогами? Может, у него были какие-то перспективы, деловые предложения?

— Я совершенно не в курсе этих дел.., Я даже налоговой декларации никогда в жизни не заполняла, — вздохнула Анжелика.

— А сколько денег лежало на счету в банке у вашего мужа?

Вот оно. Разузнали! Наконец-то! Анжелика внутренне напряглась, собирая все свои силы и актерские способности. Потом, не торопясь, как бы припоминая, ответила:

— Около двадцати тысяч долларов.

— Значит, вы все же были в курсе его материальных дел?

— Только в том, что касалось счета в банке. Ведь счет у нас общий. Он открыл его сразу после свадьбы. Хотел, чтобы у нас были общие деньги.

— Он никогда не говорил, что хотел бы что-то изменить в этом отношении?

— Нет… А зачем?

— Ну, если он мог устроить скандал из-за растительного масла…

— Я не знаю, как объяснить… — замялась она. — В мелочах он мог быть прижимист, это да. Но в таких крупных вещах, как банковский счет — нет.

Может, он просто был так устроен…

— Вам когда-нибудь приходилось брать деньги с этого счета?

Она ответила, не теряя ни секунды, прямо глядя ему в глаза:

— Только один раз.

Он полез за новой сигаретой. Она сидела неподвижно, потом поймала себя на том, что непрерывно открывает и захлопывает сумочку, щелкая замком.

Готова была ударить себя по пальцам — спокойствие давалось ей с трудом. Наконец он спросил:

— А когда это было?

— Недавно, м-м-м, недели две назад. Я взяла со счета десять тысяч долларов.

Ей было так же трудно сказать это, как признаться в убийстве. Но следователь, казалось, не очень впечатлился. Только и спросил:

— Куда же вы потратили такие деньги?

Ответ у нее был давно готов. Она сто раз обсудила с Сашей, как ответить, чтобы невозможно было проверить.