— Недавно… — задумалась Анжелика. — А следователю вы об этом случае рассказывали?

— Все, как один. Но кажется, на него это впечатления не произвело. Он вообще невнимательно отнесся к нашим показаниям. Спрашивается — зачем надо было от работы отрывать?

— Я чувствую, что еще натерплюсь из-за этого следователя… — поморщилась она. — Хорошо, хоть вы рассказали о ней.

Теперь Анжелика была уверена — это была та самая блондинка с пикника. Для верности она поинтересовалась:

— А как была одета та женщина?

— Белое пальто, синий свитер, брюки, — отчеканил Михаил. И пояснил:

— Это не я запомнил, это наши женщины. Мы же потом обсуждали, о чем следователю рассказывали.

"Тогда было белое пальто, а Юра видел белый плащ… — Соображала Анжелика. — Видимо, эта блондинка предпочитает белую верхнюю одежду.

Нет, это та же самая!"

— А вообще, — Михаил повернулся к ней, — вы можете на нее даже посмотреть.

— Как это?!

— А я заснял камерой, — пояснил он.

— В смысле — сделали фотографии?

— Да нет, на видео снял. Я снимал праздник на память, у меня хобби такое. Тут как раз подъехал Игорь, я заснял и его, и ее — как они за стол садятся. А потом Игорь стал выдавать свой текст, а я забыл камеру выключить, снял все это безобразие до конца. Недавно прокрутил, удивился.

— Серьезно, у вас есть все это на пленке?! — восхитилась Анжелика. — Вот бы увидеть!

— Какие проблемы? Хоть завтра. У вас же видак есть, я вам кассету привезу.

— А следователю вы об этом сказали?

Михаил покачал головой:

— Нет. И вообще, надо сказать, не хотелось с ним говорить. Все равно не слушает.

И швырнул окурок в сгущающуюся темноту.

Огонек прочертил дугу, ударился об асфальт в том месте, где были нарисованы классики, и медленно погас.

Мать, конечно, осталась на ночь, но зато к обеду следующего дня Анжелика от нее избавилась. К тому же той надо было на работу. Часа в три позвонил Михаил, она недоверчиво спросила:

— Неужели не забыли про кассету?

— Она со мной. Могу после работы завезти. — Сегодня у него был слегка неуверенный голос, он как будто сомневался, как с ней говорить. «Уж не думает ли он, что кассета — повод позаигрывать? — сообразила Анжелика. — Вот весело-то!» Она поблагодарила его и договорилась, что будет ждать после семи. Сразу перезвонила Саше.

— Привет, вдовица! — бодро сказал он. — Опять неприятности?

— Держись, — посоветовала Анжелика. — Сейчас упадешь. Ты помнишь, я тебе рассказывала о блондинке в белом плаще?

— Ну?

— А мордатого Игорева друга? Мы с ним рядом за столом сидели.

— Они у тебя ночевать остались?

— Дай слово сказать! — разозлилась она. — Он заснял блондинку на видео. Понял? Это же куда лучше фотографии!

— А чего ты прицепилась к этой бабе? — поинтересовался Саша. — Она же явилась к нему накануне убийства, а не в тот самый день.

— Но она была здесь И кто такая — никто не знает. А Игорь с ней дико ругался, и все это снято.

Сегодня кассета будет у меня, так что приезжай к семи вечера с Ленкой.

— Она работает.

— Что она делает в своем магазине в мае?! Продает меха и дубленки?

— У них весенне-летний ассортимент. Одежда из кожи, шорты там, розовые замшевые штаны, всякие причиндалы, сумки..

— Мрак! — отреагировала Анжелика, совсем как Эллочка-людоедка. — Но я хочу, чтобы она тоже посмотрела эту кассету. И главное — договорись, чтобы Юра пришел! Он сможет ее опознать — он один. Может, я ошибаюсь, и это были две разные блондинки…

— Странно, — хмыкнул Саша. — Если он предпочитал блондинок, почему женился на брюнетке?

— Вот и увидим, как он их предпочитал, — отрезала Анжелика. — Ты приведешь Юру?

— Милая, да ты что? — возмутился он. — Тебе же только через площадку перейти, а мне ему звонить?!

— Там его матушка сидит, она меня ненавидит.

— А тебе какое дело до матушки? Он не маленький. Сама пригласи. Все, приедем.

Анжелика прибрала квартиру, запихала в шкафы валявшиеся как попало вещи, ахнула над своей старой блузкой — на спине красовался большой треугольный вырез. «Удружила мамочка! — Анжелика посмотрела дыру на свет. — Даже ради моих похорон она бы не испортила целую вещь… Неужели любила зятя? Вздор! Просто хотелось, чтобы все выглядело приличней!» Саму косынку она сунула в помойное ведро. Собрала остатки от поминального стола, разложила по тарелкам колбасу, ветчину, сыр, проверила запасы чая и кофе. Когда явился Михаил, она гордилась собой — в большой комнате был очень мило сервирован маленький столик.

— Ну, зачем же… — начал тот.

— Ничего, вы мне так удружили! Может, выпьете чего-нибудь?

— Я за рулем, — неуверенно ответил он. Взгляд у него был направлен куда-то в сторону от хозяйки, он говорил как будто через силу, ворочал толстой шеей в белом воротничке. Сегодня он был вычищен, выглажен, распространял сильный запах духов — ну, жених! Анжелика про себя посмеялась над ним и усадила в кресло.

— Мы немножко подождем, — пояснила она. — Сейчас придут остальные.

— А… — протянул он и сразу погас, перестал ворочать шеей, даже запах его духов ослаб.

— Мои родственники, — щебетала она. — Брат Игоря, жена брата. И еще сосед.

Михаил вздохнул и тоскливо посмотрел на столик. Она все поняла:

— Может, все-таки выпьете?

— Ну, немножко…

Она поставила перед ним бутылку с остатками водки и чистую рюмку, попросила:

— Вы уж сами, я сейчас сбегаю к соседу.

Юра оказался дома и открыл ей сам. Его старая белая майка была украшена на животе двумя огромными пятнами — фиолетовым и зеленым.

— Привет, — уныло произнес он. — Прости, что я вчера…

— Да не стоит! — отмахнулась молодая вдова. — Зайди ко мне, а? Буквально на полчаса.

— Зачем?

Где-то за спиной Юры по коридору прошелестел атласный халат. Он нервно оглянулся, почти шепотом сказал:

— Анжелика, ты прости, я не могу. Мне работать надо.

— Не будь жлобом. — Она упорно стояла на своем. — Полчаса — и ты сделаешь доброе дело, в раю оно тебе зачтется, а не твой диплом.

— Что?

— На видео снята блондинка, которую ты видел на лестнице. Мне надо, чтобы ты ее опознал. И вот тогда смело иди к следователю. Юр, — она испугалась, увидев его кислое лицо. — Я же терпеливо жду, когда ты избавишься от диплома и пойдешь давать показания. Ну, какого черта ты прячешься!

Все равно придется сказать… Или ты хочешь, чтобы меня посадили?!

— Я зайду… — затравленно пообещал он. — Иди, я сейчас…