наступавшим дотянуться до их главных целей. Кроме всего прочего, решимость американцев оборонять транспортные узлы, такие как Бастонь, автоматически вела к удушению немецкой системы снабжения, не говоря уже о необходимости тратить силы и средства на нежелательные осадные операции. Весь этот набор факторов не позволил фон Мантойфелю в полной мере придерживаться стратегии обхода отдельных участков сопротивления и предоставил союзному Верховному командованию шанс оправиться от шока, залатать бреши, а потом перейти к нанесению контрударов по обоим фасам так зазывно вытянувшегося в западном направлении неприятельского клина. Американские войска наращивали противотанковую оборону за счет наскоро ремонтировавшихся во фронтовых мастерских танков, в то время как все имевшиеся в тылу части срочно отправлялись на передовую. Британцы тоже отрядили корпус, с большим количеством танков в его составе, для блокирования подступов к Д и пану. Паттон приступил к развороту на 90 градусов влево 3-й армии с целью деблокирования Бастони как прелюдии к мощному контрудару по 5-й танковой армии. Тем временем северный участок фронта операции, шаг за шагом стабилизировавшийся вдоль линии от Эльзенборна к Мальмеди и к Ставло, вскоре послужил трамплином для сильнейшего броска против все той же 5-й танковой армии.
По прошествии двух суток с начала наступления высшие немецкие офицеры уже осознали, что добиться первых целей не удалось и что до Антверпена им не добраться. Они высказывали мнение, что будет разумнее сберечь подвижной резерв бронетехники Германии для решения более насущных проблем. Однако Гитлер настаивал на своем, источая оптимизм и приходя в восторг по поводу самых крошечных успехов на фронте. Когда авангарду наступления, 1-й танковой дивизии СС ЛАГ, возглавляемому Иохемом Пайпером, удалось достигнуть прорыва на местном уровне около Эльзенборна, фюрер пришел в восторг, не зная, однако, о том, что основное ядро дивизии, отставшее от Пайпера и имевшее в своем распоряжении только два из четырех необходимых маршрутов наступления, подвергается мощным артиллерийским обстрелам. В ближайшие же дни Пайпер потерял 39 танков, весь транспорт и более половины из находившихся при нем 2000 человек; к тому времени немцы лишились последних надежда на прорыв. Пробки на дорогах не способствовали повышению подвижности. Фон Мантойфель, лично оказывавший помощь в регулировке должного движения и гнавший танковые колонны в направлении Динана, служил еще одним источником вдохновения для Гитлера, который требовал только продвижения вперед. Однако 25 декабря 5-я танковая армия, ее головная часть – ослабленная 2-я танковая дивизия – все еще не добралась до Мааса. Спалившие все горючее, страдавшие от нехватки боеприпасов, ожидавшие поддержки и уже осознававшие, что британские танки концентрируются, дабы стать надежным заслоном на пути к реке, немцы даже не подозревали, что 2-я бронетанковая дивизия США готовится нанести сокрушительный удар по их северному флангу. В тот же день Гитлер дал отрицательный ответ на мольбы Гудериана (в июле ставшего начальником Генералыюго штаба сухопутных войск и отвечавшего за оборону на востоке) отменить наступление и передать резервы ему. Как предполагалось, в середине января следовало ожидать возобновления русского наступления в направлении Берлина.
Промедление с отменой операции в Арденнах повлекло за собой весьма плачевные последствия для немецких танковых войск. Вдобавок к потерям, которые уже понес танковый корпус СС в закончившихся неудачно атаках, «сидящие на мели» головные части 5-й танковой армии – 2-я. 9-я и Учебная танковые дивизии – оказались обойденными и окруженными 2-й американской бронетанковой дивизией и британцами. Настал черед немецких танков, как некогда французской 1-й подвижной кирасирской дивизии под Флавионом (всего в нескольких километрах оттуда) в мае 1940 г., остаться без горючего и подвергнуться почти полному уничтожению: 82 танка, 16 противотанковых САУ, 83 орудия и 280 единиц моторной техники осталось на поле сражения. Немногие избежавшие гибели или плена танкисты оказались, как выяснилось потом, участниками последнего в той войне полномасштабного наступления панцерваффе, обреченными теперь на отступление с боями под ударами противника, шедшего, чтобы покончить с гитлеровской Германией с запада, юга и востока.
Когда в первый новогодний день 1945 г. Гитлер с опозданием отменил наступление в Арденнах и начал перебрасывать дивизии на Восточный фронт, вред, нанесенный промедлением, не представлялось возможным исправить. Объемы выпуска продукции немецкой военной промышленностью катастрофически падали, поскольку ее объекты и транспортная система служили постоянными целями союзных бомбардировщиков. Переброска войск с одного места на другое стала требовать огромных усилий и протекала неизменно медленными темпами. Танковый корпус СС, который Гудериану очень хотелось задействовать для обороны Берлина, послали вместо этого в Венгрию, где 12 января русские атаковали по всему фронту. Немецкие танковые дивизии лихорадочно перенаправлялись с одного кризисного участка на другой, где действовали неизменно в меньшинстве, в условиях постоянной нехватки снабжения и запчастей, разрываясь на части, вынужденно бросая на полях сражений невосполнимую технику и вместе с тем не теряя присущего им боевого мастерства, гордости и находчивости даже в самые трудные минуты, что и позволило им с боями пройти многие и многие километры за прошедшие с начала войны почти шесть лет.
Тысячи союзнических танков, хотя и в большинстве случаев технически уступавших противнику, разламывали на части немецкую оборону. Вместе с тем постоянно прибывавшие на фронт все более крупными партиями русские ИС-2 и американские М26 «Першинг» могли теперь на равных или почти на равных померяться силами с лучшими танками Германии. Последний М4АЗЕ8, так называемый «Супер- Шерман» и британская «Комета» (лучше вооруженные, чем их предшественники) повышали уверенность экипажей за счет возросших характеристик защищенности. Что особенно важно, повысилось качество хранения боеприпасов и снизилась возгораемость, после того как американцы внедрили защитные кожухи, наполненные этиленгликолем (позднее водой), которые затопляли боеприпасы в случае пробития брони.
Лишь 700 танков смогли противопоставить немцы 4000 русских танков и САУ 12 января 1945 г. и неизбежно были принуждены отступать до тех пор. пока у русских не стало кончаться снабжение и пока численное неравенство, таким образом, несколько компенсировалось сбоями системы тылового обеспечения. Соревнования танк против танка часто заканчивались на местном уровне в пользу немцев, однако не столько противодействие, сколько перенапряжение сил снабженцев послужило причиной, заставившей в конце концов русских остановиться, что не являлось частным феноменом – подобное во время войны происходило повсюду. Мощности русской системы снабжения могли бы подвести наступающие армии гораздо раньше, если бы американцы не поставили СССР 400 тысяч единиц колесного грузового транспорта, чтобы заполнить пробелы, с которыми было не под силу справиться советской промышленности. В Италии и на западе оставалось теперь еще меньше немецкой бронетехники, а тем временем союзники оправлялись от поражений в ходе боев в Арденнах и приступали к беспощадному изматыванию обороняющихся на Рейне. Когда в середине января русские приблизились к реке Одер, последние немецкие части уже в спешке покидали западный берег Рейна, оставляя на память о себе множество боевых машин, которым более уже не суждено было принять участия в операциях. Подвижные войска, сосредоточенные Германией на пути наступления союзников через Рейн, которое развернулось позднее, в марте, представляли собой более символическую, чем реальную силу. В частях отмечалось значительное численное преобладание САУ над танками и бросалась в глаза чересполосица материальной части,
