— Вешают лапшу на уши, — пробормотал с возмущением Грэхем.

— С Леммером и Тойсгеном я все устроил. Их тела всплывут перед судом. А пока полиция по-прежнему числит Леммера в бегах. Что касается Тойсгена, то с ним сложнее. Правда, он всегда слыл затворником и у него не было друзей. Один из наших людей несколько дней будет приглядывать за квартирой на случай, если ему доставляют, скажем, молоко или газеты.

— Я знаю одного человека, который заметит отсутствие Тойсгена, — вспомнил Грэхем и рассказал о бармене Бохемере.

Раст отметил наблюдательность Грэхема:

— Мы учтем это, Майк, хотя пока я не представляю себе, что делать. Правда, если бармен заявит об исчезновении Тойсгена, Шредер об этом не узнает.

Зазвонил телефон.

Сабрина сняла трубку.

После некоторой паузы раздался голос:

— Сабрина?

— Слушаю.

— Это Питер де Йонг. Жак у вас?

— Минутку.

Сабрина, прикрыв трубку рукой, назвала Расту имя звонившего.

Раст подъехал к телефона и взял трубку. Лицо его нахмурилось, затем он поблагодарил де Йонга за звонок и положил трубку.

— Ван Дехн мертв.

— Мертв? — воскликнула Сабрина. — Каким образом?

— Самоубийство. Повесился в ванной. Конечно, мы проведем расследование, как он протащил туда веревку, но из разговоров с охранниками понятно, почему он пошел на самоубийство. Он говорил им, как его страшит перспектива оказаться в тюрьме, что вообще он теперь ходячая мишень. И все-таки, что его подтолкнуло к петле?

— Он был не так уж потрясен домашним арестом, правда, я ему сказал, что, если он не будет сотрудничать с нами, он превратится в ходячую мишень. — Грэхем встал и подошел к окну. — Я его просто припугнул.

— Очевидно, это и было причиной, — коротко резюмировал Раст.

— У нас не было другого выхода, Жак, — вскинулся Витлок, посчитавший слова своего бывшего партнера по группе несправедливыми. — Раздел Четыре 'в' Устава гласит: «Оперативник ударной группы вправе произвести домашний арест подозреваемого, если он чувствует, что подозреваемый может каким-то образом поставить под вопрос успешное выполнение операции». Юридически у нас нет права держать подозреваемого под арестом в его же собственном доме, однако в данном случае мы должны были это сделать. И не надо нас за это упрекать. Конечно, всегда находится ретивый адвокат, который кричит о неправомерности действий ЮНАКО и угрозе обществу, которую она представляет.

— Да я никого не упрекаю, К. В. И прекрасно знаю раздел Четвертый 'в'. Я когда-то тоже был оперативником, забыл? Меня больше беспокоит реакция полковника на доклад, который я ему должен буду послать. Ты же понимаешь, что методы Майка он может принять в штыки.

— А зачем ему об этом знать? — спросила Сабрина, глядя на Раста. — Ван Дехн покончил с собой, откуда нам знать, что он вкладывал в свои слова, называя себя ходячей мишенью?

— Незачем меня прикрывать, — рассердился Грэхем. — Докладывай все как есть. Я ничего не хочу скрывать.

— Не упрямься, Майк.

Раст кивнул, обдумывая идею Сабрины:

— Я тебя понимаю. Я учту твои соображения, когда буду писать доклад.

— Что тебе еще удалось раскопать о Шредере и Драго? — спросил Витлок.

Прежде чем ответить, Раст сделал глоток пепси:

— Майк совершенно прав, утверждая, что Шредер вынужден был продать «Xext». Я приготовил для вас по этому поводу более подробный отчет. Почитаете в самолете. А Драго мы прогнали через компьютеры и получили чистый нуль, будто его вовсе не существует. Тогда мы отправились в Лэнгли, надеясь найти что- нибудь у них. Выяснилось, что он был шифровальщиком и работал на чешскую разведку, а пять лет назад дезертировал на Запад. По данным ЦРУ, он отправился в Рио и последние четыре года работал у Шредера. В Рио вы встретитесь с человеком, который вам о нем расскажет подробнее. Она — личный друг Шредера.

— Она? — спросил Грэхем с подозрением.

— Ее зовут Сиобан Санто Жак.

— Весьма экзотично, — усмехнулся Витлок.

— Она вне всяких подозрений. Хотя одна заковырка есть — в наше распоряжение ее предоставило ЦРУ.

— Прекрасно! — в бешенстве воскликнул Грэхем. — У нас что, нет своего человека в Рио?

— Был, но его убили в той катастрофе, на катере, помнишь — в прошлом году.

— Рамирес. Да, припоминаю. Но почему полковник не заменил его?

— Не нашел подходящей замены, Майк. Нужен человек, который вращался бы в тех же кругах, что и Рамирес, и имел тех же друзей. Такого не нашлось. Тогда он навел справки о Сиобан. ЦРУ, естественно, не удивило его предложение. Они просто отказались обсуждать этот вопрос, который при сложившихся обстоятельствах напрашивался сам собой. Помимо всего прочего, она один из лучших агентов в Южной Америке. Ну, как ты можешь себе представить, полковник им это не спустил, пошел прямо к генеральному секретарю и изложил ему ситуацию. Генеральный секретарь связался с президентом, тот вызвал директора ЦРУ в Белый дом. Короче, Сиобан, оставаясь на службе ЦРУ, в случае необходимости будет работать на ЮНАКО. Это несколько подпортило наши отношения с Лэнгли, но в конце концов все образовалось, главное, полковник добился того, чего хотел.

— Ты когда-нибудь встречался с ней?

— Когда это у меня было время съездить в Рио, Майк? Нет, я никогда не встречался с ней, но она красавица и блестящий специалист своего дела.

— Насколько же она должна быть хороша, если полковник решился привлечь ее к работе, — сказала Сабрина.

— На нее можно положиться? — спросил Витлок.

— Она в курсе дела, но это не значит, что вы должны обсуждать с ней все детали. Ее задача представить вас Шредеру и все.

— Из того, что ты сказал, следует, что она в первую очередь работает на ЦРУ и ее можно использовать с максимальной осторожностью, — заметил Грэхем.

Раст улыбнулся:

— С осторожностью, Майк, но не враждебностью. Она на нашей стороне.

— Когда мы выезжаем? — спросил Витлок.

— Сегодня в шесть?

Раст вновь открыл свой кейс и вытащил три запечатанных конверта.

— Рейс KLM-730 через Дакар. Вы будете в Рио завтра рано утром. Помните, бразильское время на четыре часа отстает от европейского. Остановитесь в гостинице «Меридиан». Номера забронированы. Не знаю, как это полковнику удалось, ведь сейчас разгар карнавала.

— Почему в такой роскошной гостинице? — спросил Грэхем.

— Вы богатые бизнесмены из Нью-Йорка и, натурально, должны остановиться в самой фешенебельной гостинице города.

Раст сделал глубокий вдох, пытаясь не задерживаться мыслью на том, что ему предстояло сказать.

— По легенде Сабрина — твоя жена. У вас, так сказать, медовый месяц. Извини, Майк, но это необходимо. Я понимаю, после Керри это ужасно...

— Какого черта ты извиняешься, Жак? — взорвался Грэхем, когда тот упомянул имя его жены. Он взглянул на Сабрину. — Работа есть работа.