знакомство с новым жильцом Натальей Александровной Свирепой— зачитала сервисная программа.

— Значит придётся идти? — спросила Ташка. Примитивная сервисная программа не смогла ответить на риторический вопрос и промолчала. Ташка подождала пять секунд, проворчала: —Надо будет переписать, а то даже неприлично если в доме программиста используется стандартный пакет.

Ташка повысила голос: —Слышишь?

— Слушаю— отозвалась безликая сущность — серверная программа — Говорите.

— Чтоб тебе пусто было— рассердилась Ташка и получила предсказуемый ответ: —Запрос не распознан.

Её торжественно приняли в совет дома состоящий из тысячи ста семидесяти жильцов включая тридцать двух детей до пяти лет, из них одиннадцать младенцев. Часть жильцов присутствовала виртуально открыв видеоканалы, кто-то отсутствовал, кто-то пришёл лично. Последних было на удивление много, почти две сотни. Встречались они во дворе и крепнувший ветер заставлял пришедших мысленно торопить председателя совета дома — Ташкиного соседа, тощего как жердь мужчину средних лет с тяжёлой металлической клипсой-думалкой уцепившейся на мочке правого уха.

В конце собрания он задал вопрос: —Наталья Алексеевна, желаете заняться какой-то общественно полезной работой?

Ташка осторожно отозвалась: —Я очень занята в институте.

— Не замечаю в вас энтузиазма— упрекнул председатель.

— Желаю заняться, но только после нового года— поправилась Ташка.

— Уже лучше— одобрил председатель — И отчего всех постоянно приходится уговаривать?

По рядам собравшихся жильцом прокатился тихий гул. Тройка голубей выискивающих корм под корнями рябины усыпанной ярко-красными, мелкими как птичий глаз, ягодами встревожились и улетела шумно хлопая крыльями.

— Добро пожаловать— сказал председатель Ташке. На клипсе-думалки мигал зелёный огонёк показывая активную работу устройства: —Весь дом и я лично рады приветствовать нового члена нашего скромного коллектива.

— Спасибо— ответила Ташка — Я также рада знакомству.

Несколько капель упали на землю. Одна попала Ташке на носок кросовок. Прикрыв клипсу ладонью, председатель с упрёком посмотрел в верх, после чего сказал: —Собрание закончено. Всем счастья в работе и жизни.

Не успела Ташка оглянуться как председатель исчез скрывшись в подъезде. За ним потянулись жильцы образовав в дверях пробку. Ташка постояла внимательно разглядывая тяжёлую тучу наседающую с юга. Её первые вестники охватывали город с флангов и проливались редким дождём разбиваясь крупными каплями о поверхность тротуара, зонты и о макушки прохожих не имеющих зонта или не успевших спрятаться. Тяжёлые крупные капли пролетали сквозь листву, впивались в землю между корней. Ташка раскрыла зонт. Как правило она старалась не игнорировать советы синоптиков.

Бум— бум — ударили две капли в поверхность зонта. Ташка развернулась и пошла в институт. Каждый практикант привлечённый к сборке зародышей для экспериментов вскоре начинал собирать зародыши самостоятельно. Существовали методики по выращиванию из зародышей тех или иных сущностей с заданными свойствами. Имелась даже теория профессора Сергея Ивановича Гальтаго в которой с математической точностью доказывалась возможность выращивания из программного зародыша полноценного искусственного интеллекта способного пройти рубановский тест на разумность. Теория была гениальна, доказательства безупречны, однако практическое воплощение подкачало. Не хотели искусственные интеллекты развиваться следуя предложенной Гальтаго схеме. Каждый раз в результате получались программные сущности. Иногда весьма интеллектуальные, способные решать широкий круг задач, но неизменно провалившие тест на разумность. К слову и некоторые люди также не могли пройти злополучный тест, что впрочем совершенно не важно.

Ташка также не избежала всеобщего увлечения. Как и у тысяч иных молодых учёных у неё имелись некоторые собственные соображения и идеи. Как многие другие она собирала зародыши проводя в нерабочее время собственные эксперименты при молчаливом одобрении руководства. Тысячи молодых учёных ничего не достигли и у Ташки не получится — думал её научный руководитель профессор Гальтаго. Зато девочка потренируется, набьёт руку. Другие молодые учёные обычно слегка поточив зубы о гранитную скалу отступали понимая, что скала несколько прочнее зубов. Отступит ли со временем Ташка? Профессор Гальтаго полагал, что да. Сама Наталя была уверенна, что рано или поздно она добьётся успеха. Именно она, а кто ещё может добиться успеха спрашивается? Старший и младший научные сотрудники были заняты друг другом и своим будущем ребёнком, чья генетическая карта на днях получила одобрение и генограммисты из СовГенСтроя принялись шить и перекраивать кусочки того, что однажды загорится искоркой новой жизни. Научным сотрудникам в то время было никак не до личных изысканий практикантки, чему Ташка только радовалась.

Чем ближе к институту тем сильнее молотил дождь. С крыш срывались потоки воды устремляясь по трубам направленным в сточные коллекторы. Поверхность разрастающихся луж пузырилась от всё новых капель вливающихся в них. Колёса машин поднимали волны брызг. В воздухе рассеялась свежесть какую обычно трудно найти в центре большого города.

Ташку догнал молодой парень с сумками в обеих руках: —Можно пойти под вашим зонтом?

— Пожалуйста, но я иду в институт— ответила Ташка.

— Значит нам вместе до поворота

Они прошли до поворота где Ташка пошла прямо, а парень забежал под козырёк подъезда. Поднявшись в лабораторию девушка застала там Сергея Ивановича с тоской поглядывающего на непогоду за окном.

— Почему вы вернулись? — удивился профессор.

— Почему вы ещё на работе? — спросила Ташка.

— Оставил зонт дома. — он показал в окно: —Там такой ужасный потоп.

Ташка предложила: —Возьмите мой зонт. Когда я соберусь уходить дождь наверняка закончиться.

— Дождь может идти всю ночь: —сомневался профессор.

— Значит я поработаю ещё немного. Берите зонт, ваша жена привезла золотистые помидоры с экспериментальной биостанции и наверняка не может дождаться вас.

— Да-да, Любочка дважды звонила. Но откуда вы знаете о помидорах, Наталья? — профессор хлопнул себя по лбу— Ах да, я сам рассказывал вчера.

— Так можно взять ваш зонт?

Вертя в руках очки-монитор Ташка растерянно откликнулась: —Конечно берите.

Показатели развивающегося зародыша несколько отличались от расчётных. Она не могла понять причину различия. Причины могло и не существовать. Метод сам по себе носил вероятностный характер и потому можно было говорить о статистических закономерностях, но не о точных значениях в каждом отдельном эксперименте. Ташке не нравилась отговорка о вероятностном характере методики. Слишком она была очевидная и простая, той простотой, что хуже воровства. В голову ничего не приходило. Ташка проверила остальные зародыши — всего четыре штуки. Чтобы выращивать одновременно большее количество необходимо запрашивать дополнительные вычислительные ресурсы, а это весьма сложно пока она остаётся в должности практикантки. Но всё же в чём причина характерных отклонений? Такого же рода отличия проявлялись в общих экспериментах всей лаборатории, но их игнорировали основываясь именно на вероятном характере метода. Дескать сегодня здесь плюс один, завтра минус один, а в сумме ноль, как и предсказывает теория. Может быть теория не верна?

— Конечно берите— сказала Ташка.

Профессор давно ушёл. Словно пловец она погрузилась в вычисления. В одной из комнат дежурный системный администратор удивлялся повышению нагрузки в час, когда все нормальные сотрудники института давно ушли с работы, а может быть даже легли спать, если имеют привычку рано ложиться и, соответственно, рано вставать. Азбукой Морзе били в окна крупные капли. С крыш текли струйки воды. Земля напиталась влагой, коллекторы не справлялись с приёмом стоков и лужи разливались превращаясь в миниатюрные моря и океаны. Огромных размеров кот повышенной пушистости сидел на подоконнике