Джимми стал вслушиваться. Действительно, белый. Белый парень с хорошим чувством ритма. Белый парень, в котором сидит негр, энергичный, полный жизненных сил, горячий и опасный.
— Как зовут певца? — поинтересовался Джимми.
Буб не помнил. Какое-то новое имя, трудно запоминающееся.
— Не могу вспомнить. Будь он проклят, — ответил Буб.
— Ну и дурак, — прокомментировал Джимми, широко раздвигая губы в знакомой улыбке, как бы давая понять, что это не имеет для него никакого значения.
Джимми взглянул на часы. По-видимому, он знал, куда направляется. А вот Буб пребывал в неведении; до этого он всего несколько раз заезжал в Форт-Смит.
Вскоре Джимми затормозил.
— Как раз полдень, — сказал он.
Они остановились в оживленном месте на бульваре Мидлэнд, напротив большого продовольственного магазина с вывеской «Продукты ИГА». Буб впервые видел такой большой продовольственный магазин.
— Черт побери, — произнес Джимми. — Ты только посмотри, Буб? Посмотри, сколько здесь народу. И все тратят свои чертовы деньги на жратву. Эй, парень, да в этом месте, наверное, скопилось никак не меньше пятидесяти-шестидесяти тысяч долларов.
«Интересно, к чему он клонит?» — спрашивал себя Буб. Ему не нравился разговор Джимми.
— Дж-дж-дж-дж-дж…
Но, будь он проклят, Джимми — удачливый парень.
Спущенные с поводка собаки нашли ее. Эрл слышал их возбужденный истошный лай.
— Они, собаки, не…
— Они ничего не тронут, — заверил Поп.
— Сюда, сюда! — кричал Джед Поузи. — Черт бы вас побрал, сюда идите!
Тяжело дыша, Эрл с трудом продирался вверх по склону сквозь деревья и колючие кусты и наконец вышел на расчищенный, не защищенный тенью участок, под убийственно палящие лучи солнца.
Джед, с тяжело вздымающейся грудью, стоял у оврага, стенки и дно которого были из глинистого сланца; иссушенная беспощадным солнцем земля окаменела и потрескалась. По другую сторону оврага сидели три пса, отгоняя лаем злого духа. Однако злой дух уже побывал здесь и сделал свое дело.
Ширелл лежала на боку; льняная розовая юбка задрана до пояса, трусики сняты, блузка содрана — постыдное зрелище. Широко открытые глаза смотрят безжизненно. На серой, почти бесцветной коже — толстый слой пыли. Все тело раздулось, напоминая накачанный воздушный шар в форме человека. Левая часть лица девушки, куда, очевидно, ударили камнем, — сплошной синяк, покрытый потрескавшейся коркой запекшейся крови. В трех шагах от трупа валялся камень со следами почерневшей крови.
— Все дырки наружу, — отметил Джед. — Вон смотрите, все видно.
Да, конечно, еще как видно. Взглянув на мертвую девушку, Эрл заметил сгусток черной крови на ее половых органах и еще, похоже, ушибы и ссадины. Над разлагающимся трупом жужжали мухи.
Участник трех крупных сражений за тихоокеанские острова, Эрл видел смерть во всех ее проявлениях. Да и сам не раз прощался с жизнью. Но эта девочка, обезображенная распиравшими ее газами, оставленная гнить в стороне от дороги на холме, выглядела такой раздавленной и брошенной, что у него от жалости все переворачивалось внутри, — а ведь он считал, что долгие бои на Тараве, пламя огнеметов на Сайпане и автоматные очереди, унесшие жизнь стольких солдат на Иводзиме, давно уже превратили его сердце в камень. Он насмотрелся на мертвецов, и на японцев, и на американцев, но ни один из них не был так бессмысленно, так жестоко изуродован.
Лем Толливер шумно сплюнул табак.
— Проклятые негры, — проговорил он. — Что они делают с себе подобными! И зачем только их привезли сюда. Сидели бы в Африке в своих джунглях.
— Лем, — обратился к помощнику шерифа Суэггер, — забирай ребят и идите к моей машине. Я хочу, чтобы вы…
— Эй, Эрл, — окликнул его Джед Поузи. Лам расхохотался. — Эй, Эрл, не возражаешь, если я разок бесплатно попользуюсь? Пока ты ее не привел в порядок. Слушай, а почему бы нет? Ей ведь все равно. И теперь она уж явно не девственница.
Эрл, сжав кулак, ткнул Джеда в челюсть, чуть ниже уха, вложив в этот короткий резкий удар всю клокотавшую в нем злость. Тот отлетел назад, едва не откусив себе язык; изо рта хлынула кровь, заливая тюремную робу. При падении Джед поднял столб пыли и теперь лежал недвижно, подняв руку в знак смирения. Эрл шагнул к нему, как бы намереваясь поддать еще; Джед вскочил на четвереньки; на лице — страх, страх человека, сознающего, что соперник намного превосходит его в силе.
— Не бей его больше, Эрл, — вступился за брата Лам Поузи.
— Убери отсюда этот кусок дерьма, — обратился Суэггер к Лему. — Чтобы духу его здесь не было. Идите к моей машине, свяжись по радио с Гринвудскими казармами, передай, что совершено преступление, тяжкое, по статье 10–39. Пусть пришлют следственную группу, и как можно быстрее. А также группу экспертов-криминалистов, — на тот случай, если наш парень оставил отпечатки и так далее. Вызови Сэма Винсента. Он тоже должен быть здесь, как представитель прокуратуры. Поможет мне усадить этого ублюдка на электрический стул. Позвони шерифу, скажи, чтобы прислал сюда своих людей; они должны тщательно обследовать место в поисках улик. Свяжись с коронером; нужно внимательно осмотреть тело. Вопросы есть, Лем?
— Нет, все понял, Эрл.
— Поп, пока отдыхай. Накорми собак и отведи их в тень. Возможно, их помощь еще понадобится. Может быть, им удастся взять след того, кто это сделал. Ясно, Поп?
— Да, сэр.
— А теперь идите.
Мужчины повернулись и пошли вниз по склону. Лам Поузи поддерживал истекающего кровью брата, помогая ему спускаться.
Эрл остался наедине с трупом.
Ну вот, детка, говорил он про себя, а теперь твоя очередь отвечать на вопросы, чтобы помочь мне найти убийцу. И, клянусь, я изжарю его задницу на электрическом стуле.
Эрл не считал себя Шерлоком Холмсом и не вел дела об убийствах. Собственно, он впервые занимался расследованием тяжкого преступления такого рода. Прежде ему случалось проводить лишь дознания по факту лишения жизни, когда личность убийцы не составляло труда установить: всегда находились свидетели или были известны мотивы преступления. Данный случай отличался от всех предыдущих: спрятанный труп пролежал в лесу почти неделю. Загадочное происшествие. С подобным Эрл еще не сталкивался. Однако Эрл Суэггер был профессиональным блюстителем закона, и для него существовали только два идола — долг и справедливость. До мозга костей преданный своему делу, он не признавал компромиссов и, глядя на убитую девочку, представлял себе только один результат — наказание преступника. Ненаказанный убийца — это все равно что огромная дыра в стене Вселенной. И заткнуть ее должен именно он, Эрл.
С методичностью профессионала Суэггер принялся за работу, не замечая ни бьющего в нос запаха смерти, ни жужжания мух над трупом, ни непристойности самого преступления. В первую очередь нужно составить полную картину места происшествия. Позже фотографы заснимут все, что сочтут нужным, а сейчас он запечатлеет общий вид тела и то, как оно расположено. Суэггер решил прибегнуть к методу триангуляции, весьма эффективному, когда рядом нет ориентиров вроде дороги. В качестве трех точек он выбрал ближнее дерево примерно в двадцати пяти футах от головы девушки, лишенный растительности край оврага, где лежал труп, и, с правой стороны, торчащий из земли камень. После, изломав палку наподобие позы девушки, положил ее между отмеченными объектами.
