6 сентября 1976 г. на аэродроме Чугуевка (Дальний Восток) проходили плановые полеты. Полк ПВО, базировавшийся здесь, имел на вооружении перехватчики МиГ-25П. Размеренный ритм полетного дня нарушило сообщение о том, что один из самолетов не вернулся. Такое не часто, но случается, и все причастные начали срочно делать все, что делается в таких случаях: заполнять документацию. готовить отстой, комплектовать и маркировать инструменты и т. п. Надо было быть готовыми к худшему. Худшее — это когда самолет разбился. Но катастрофа машины была бы просто пустячком по сравнению с тем, что произошло. Никто тогда и подумать не мог, что советский человек, коммунист, более того — замполит эскадрильи, военный летчик Виктор Беленко, оставив жену и квартиру, покинет страну, «другой такой не зиаю, где так вольно дышит человек.» Пришедшая вскоре информация о приземлении МиГ-25 в японском гражданском аэропорту «Хакодате» повергла в шок командиров всех ступеней — от комэски до Главкома. Что там мучения маленьких человечков — техника самолета и спецов из групп обслуживания, — писавших круглыми сутками объяснительные, когда слететь были готовы и не такие головы!
Существуют самые разные версии случившегося — от «Беленко заблудился» до «Беленко — давно внедренный американский агент». Поначалу официальная Москва настаивала на первой версии и требовала вернуть самолет н летчика, но сам перебежчик сильно подгадил Москве, сделан соответствующее заявление по поводу родины и попросив политического убежища и США. Советское руководство. пытаясь сохранить приличное лицо, заявило в том духе, что, мол. Беленко накачали лекарствами, вот он и поет с чужого голоса.
Но вернемся в тот сентябрьский день, когда МиГ-25 со 100-процентной заправкой покинул аэродром и на малой высоте устремился к берегам Японии. По некоторым данным, там его ждали. Навстречу вылетели японские «Фантомы». Скорее всего, Беленко понимал, что долгий низковысотный полет, исключительно но визуальным ориентирам может окончиться печально. Известно, что МиГ-25 садился очень спешно, что называется — па последних граммах керосина. Немудрено поэтому, что на посадке Беленко повредил шасси самолета.
Пока сове тское руководство отходило от столбняка, японцы вместе с тут же подоспевшими американскими специалистами исследовали ценный трофей. 1’азбирали-собирали, запускали, замеряли, делали анализ материалов конструкции — короче, поковырялись основательно. И даже когда советское правительство потребовало от Японии возврата самолета, японцы, не имея юридических поводов по возвращать машину, всячески оттягивали это событие.
Итак. Беленко был предан анафеме, а самолет — возвращен на родину.
Наши специалисты достаточно быстро разобрались, что именно стало известно о перехватчике американцам. Тем более довольно скоро в печати появилась оценка МиГ-25 американскими специалистами — оценка, надо сказать, лестная для создателей самолета. Упреки в грубости изготовления конструкции и в применении радиоламп в СУО компенсировались восхищением от приспособленности самолета для работы в условиях высоких температур, ремонтопригодности. Отдавали они должное и двухдиапазонпому (как более помехозащищенному) режиму работы радиолокатора.
Нет худа без добра. Всего через 2,5 года на защиту рубежей родины наступила значительно усовершенствованная модификация самолета — МиГ-25ПД, а спустя год- МиГ-25ПДС, благодаря чему к концу 1982 г. потенциал авиации ПВО был не только восстановлен, по и значительно повышен. Появились и новые тактические приемы. Например, группа перехватчиков теперь могла наводиться с летающего командного пункта (А-50 или МиГ-31). ЧП с Беленко некоторым образом повлияло и на решение о создании нового самолета — МиГ-31.
Именно МиГ-25ПД и МиГ-25ПДС приходилось разгонять стратегические разведчики SR-71. которые в начале 80-х зачастили со стороны Балтики к западным границам СССР. В это время в Польше было неспокойно, и Запад ожидал туда советскую интервенцию.
Первые серийные разведчики появились в Липецком центре боевого применения и переучивания летного состава для оценки эффективности выполнения разведывательных задач, выявления особенностей эксплуатации. а также для создания методики переучивания на МиГ-25. Задача переучивания стояла особо, так как учебно-тренировочный вариант тогда еще только планировался. Большая же часть МиГ-25Р начала поступать в Московский военный округ (отдельный гвардейский разведывательный полк в Шаталово под Смоленском).
В освоении разведчики оказались значительно тяжелее перехватчиков — в основном, из-за сложности и многокомпонентности оборудования. Авиачасти требовалось укомплектовать специалистами, доселе невиданного уровня компетенции. Для. этого пришлось срочно менять учебные программы в училищах летчиков и техников.
Поначалу в каждом из разведывательных полков предполагался смешанный парк: МиГ-25Р (для высотной разведки днем в простых метеоусловиях) и Як-27Р (преимущественно для действий днем на низкой высоте и ночью).
Со временем самолетов становилось все больше и больше. Первые пять полков были сформированы в группах советских войск в Германии и 11олыпе, т. е. там, где разведчики в максимальной степени могли себя реализовать. Потом ими стали комплектовать авиачасти Белорусского, Закавказского, Среднеазиатского, Сибирского и Ленинградского военных округов.
