доверять природному чутью не меньше, чем фактам. Но прежде интуиция и факты никогда настолько не противоречили друг другу.
— Миледи?
Вздрогнув, она обернулась — в дверях стояла служанка. Мередит сделала ей знак войти и взяла письмо, лежавшее на серебряном подносе. Она сразу же узнала уверенную руку Аны и взволновалась еще больше. Может быть, Ана смогла отыскать в собранных ею материалах нечто такое, что оправдывало Тристана.
— Я вам еще нужна? — спросила девушка.
— Нет, спасибо. — Мередит едва взглянула на нее. — Я хочу лечь и почитать письмо в постели, поэтому передайте, пожалуйста, другим слугам, чтобы меня не беспокоили.
Девушка присела в реверансе и вышла. Когда дверь за ней закрылась, Мередит нетерпеливо развернула письмо. Конечно, оно было зашифровано, но после многих лет работы с этим шифром, созданным искусницей Аной, Мередит легко прочитала его, словно оно было написано обычным образом.
Усаживаясь в ближайшее кресло, она хмурилась. Никаких свидетельств замешанности Филиппа Баркли найдено не было. Баркли виделся с Девлином только в присутствии Тристана. Тристан же много раз встречался с ним в отсутствие Баркли.
Разочарование охватило Мередит. Она так надеялась, что ключевой фигурой был Баркли. Увы. Собственная пристрастность была как пощечина.
Поджав губы, она стала читать ту часть письма, где речь шла об Эдмунде Арчере. Младший брат Тристана отправился в армию против воли старшего, что случалось не так уж редко. Большинство мужчин его круга откупались от военной службы, но были и такие, кто считал своим долгом защищать страну. Эдмунд заплатил самую высокую цену.
Когда она дочитала последние строки, глаза у нее расширились. Эдмунд Арчер был убит во время атаки, которая стала возможной из-за того, что в руки врагов попала секретная информация.
Письмо выпало из ее рук. Если любимый брат Тристана погиб в результате предательства, как Тристан мог связаться с людьми, замешанными в чем-то подобном?
Она припомнила гнев в его глазах, ярость, бушевавшую под внешним спокойствием, особенно когда разговор коснулся смерти Эдмунда. Не мог же он обернуть свой гнев против правительства?
Эта мысльбросилаее в дрожь. Мередит перевела глаза на приписку в конце письма. Она, к ее удивлению, была не зашифрована: «С тобой все в порядке? Мы беспокоимся».
Мередит бросила письмо в огонь. Ее смятение отчетливо проявилось даже в торопливо написанном письме с просьбой о дополнительной информации. Ей следует тщательнее маскироваться, иначе в один прекрасный момент на ее пороге появятся Эмили и Ана с предложениями помощи.
Или, хуже того, она не сможет скрыть от других то, что
Набравшись решимости, Мередит расправила плечи и выскользнула в коридор. Неслышно пробираясьпо дому, она пряталась в нишах дверей, за мебелью, чтобы не быть замеченной каким-нибудь случайно оказавшимся поблизости слугой.
Она без осложнений добралась до кабинета Тристана. Войдя в него, Мередит закрыла за собой дверь, прислонилась к ней и вздохнула с облегчением. Даже после многих лет обучения всяческим уловкам она не могла избавиться от страха, что ее застанут, когда она будет входить в чужую комнату.
Времени у нее было немного. В любой момент сюда мог зайти слуга, мог вернуться Тристан. Ей надо было торопиться.
Подозреваемые часто прятали улики на видных местах. Некоторые даже бравировали пренебрежением к опасности, оставляя улики на виду в тех случаях, когда только натренированный взгляд помогал догадаться об их значении. Мередит прежде всего окинула взглядом всю комнату, останавливаясь на портретах на стенах, на безделушках и книгах, заполняющих полки.
Ее внимание привлек большой портрет молодого человека в военной форме, висевший на противоположной стене — над каминной полкой. Мередит догадалась, что это был Эдмунд Арчер, которого она смутно помнила ребенком.
У Эдмунда были такие же темные волосы и чувственный рот, как у брата, но глаза другие. Не темно-зеленые, мучающие ее, но бархатные карие. Красивый молодой человек, и ей стало грустно при мысли, как тяжело было семье пережить утрату.
Мередит рылась в памяти, пытаясь вспомнить, каким был Эдмунд, когда вместе с Тристаном и матерью несколько раз появлялся в доме ее дяди и тети. Он был непослушным, вспомнила она, но дружелюбным. Озорной мальчик превратился в своенравного молодого человека, который отказался принять старшего брата в роли отца.
Она отвела глаза от портрета и принялась искать ключи. На столе Тристана царил беспорядок, несколько странный для такого собранного и невозмутимого человека. Словно бумаги были небрежно брошены на него. Может быть, это объяснялось тем, что Тристан в последнее время был занят приемом гостей… или это была мера предосторожности для того, чтобы слуги не могли наткнуться на компрометирующую информацию. Слуги не смели тронуть бумаги из опасения нарушить порядок, в котором они лежали.
Она просмотрела те, что лежали сверху. Часть бумаг относилась к управлению имением. На глаза ей попались бухгалтерские книги по расчетам с арендаторами, заметки по улучшению ведения сельского хозяйства в этих краях и список расходов по содержанию угодий.
Стараясь запомнить расположение бумаг, Мередит отодвинула несколько из них в сторону. Кровь отлила от ее лица.
Она увидела письма. От Огастина Девлина и других лиц того же сорта, давно подозреваемых в различных преступлениях.
Мередит взяла одно и вынула из конверта листок.
— Черт, — пробормотала она. Как и письмо Аны к ней, это тоже было шифрованным. Сердце у нее сжалось. Если Тристану настолько доверяли, что ему сообщили код, используемый для передачи информации особого рода, следовательно, он замешан в делах злоумышленников сильнее, чем она надеялась.
Она напряглась, запоминая каждое слово. Код не казался сложным, но Мередит не обладала исключительным талантом Аны по этой части. Она не сомневалась, что подруга без труда справится с ним, но Мередит знала — нельзя взять письмо, не рискуя тем, что Тристан заметит пропажу. Вздохнув, она несколько раз перечитала текст. Оставалось надеяться, что память сослужит ей хорошую службу, по крайней мере, до тех пор, пока она не сможет расшифровать текст.
Мередит придала бумагам первоначальный вид и переместилась на другую сторону стола, чтобы проверить содержимое верхнего ящика. В нем прямо сверху лежал каталог галереи Джермана с детальным описанием аукциона, накануне открытия которого исчезла картина.
Она перестала дышать и рухнула на стул. Когда Мередит пролистала каталог и нашла описание картины, которая была ключом к раскрытию дела, злые слезы выступили у нее на глазах. Утешало лишь то, что описание не было как-то помечено, что означало бы повышенный к нему интерес.
— Все же, — пробормотала она, не в силах отвести глаз от страницы, — почему каталог оказался здесь, так далеко от Лондона? Даже если Тристан случайно захватил его с собой, почему не выбросил, а положил в ящик стола для большей сохранности?
У нее не было ответов на эти вопросы. Ни одного, который вселял бы надежду. Мередит на миг закрыла глаза и заставила себя прекратить лить слезы. Она не собиралась плакать из-за подозреваемого.
В коридоре раздались шаги. Когда они стихли, Мередит вскочила на ноги. Она слишком долго оставалась в кабинете, непозволительно было тратить время на переживания. Пора уходить.
Подойдя к двери, она приложила к ней ухо и прислушалась. За дверью было тихо. Она медленно приоткрыла дверь, выглянула — коридор был пуст. Мередит вышла из кабинета, закрыла за собой дверь. Не успела она отойти на несколько шагов, как услышала звук открывающейся двери. Не пытаясь взглянуть, кто был позади нее, она нырнула в первую комнату, свое присутствие в которой могла бы легко объяснить.
В библиотеку.
Оказавшись внутри, Мередит бросилась к одному из книжных шкафов и схватила первый попавшийся том. Дверь открылась прежде, чем она успела взглянуть на название книги.
Она обернулась с дружелюбной, как надеялась, улыбкой и встретилась взглядом с Филиппом Баркли.
— Добрый день, — сказала она, прижимая к груди только что выхваченную с полки книгу.
Во взгляде Баркли сквозило подозрение.
— Добрый день, миледи. — Он скрестил руки на груди и оглядел комнату. — Я не сразу понял, что это вы здесь ходите. Мне сказали, что вам нездоровится и вы решили не вставать с постели, пока остальные будут на благотворительном базаре.
Она пожала плечами:
— У меня всего лишь болела голова, и сейчас, к счастью, уже не болит. Я подумала, что смогу почитать до возвращения остальных. — Мередит приветливо улыбалась. — Надеюсь, вы не посчитаете меня крайне невоспитанной.
К ее удивлению, Филипп не стал демонстрировать учтивость. Он посмотрел на книгу, которую она держала в руках:
— Ну, здесь вы по крайней мере нашли нечто более интересное.
Она вскинула голову:
— Да?
— В сравнении с кабинетом Тристана. — Встретив ее взгляд, он поднял бровь.
Она с трудом удержалась, чтобы не чертыхнуться. Ее видели. Что ж, ничего не оставалось, как попытаться удачно соврать.
— Вы знаете, как это бывает, мистер Баркли. В незнакомом доме легко заблудиться, — смущенно ответила Мередит.
Какое-то время они оценивающе смотрели друг на друга. Она старалась казаться простодушной, но Филипп смотрел на нее с таким нескрываемым подозрением, что было затруднительно найти слова, способные вернуть его расположение.
— Ну,
