прекрасно умеешь принимать самостоятельные решения, и какой-то ковбой из Техаса не смеет указывать тебе, как себя вести.

– Честно говоря, эта мысль приходила мне в голову.

– Так я и думал. Дело в том, Рейвен, что я согласен с тобой. Я техасец, мужчина, который сам выбирает себе женщину и умеет удержать ее. Я смирился со многими свойствами твоего характера, но другого мужчину рядом с тобой я не потерплю.

– Но я вовсе не...

– Давай не будем начинать эту тему, иначе мы можем наговорить сейчас друг другу слишком много того, о чем впоследствии будем жалеть.

– Тобой движет уязвленное самолюбие?

– Конечно, у меня есть самолюбие, но речь сейчас скорее о доверии. Как сказал Тор, следует знать, кому здесь можно доверять. Если ты не хочешь доверять своему напарнику, считай, что ты уже мертвец. Если не можешь доверять своей женщине, то, как бы сильно ты ее ни любил, считай, что вы уже расстались.

Рейвен охватила злость. Ведь они еще не были женаты, и тем не менее Рейвен во время последнего расследования на железной дороге уже успела доказать, что безоговорочно доверяет Слейту. Считая, что он находится вне закона, она все же приняла его помощь и во всем положилась на него. Припомнив все это, Рейвен еще больше рассердилась. Вскинув голову, она отступила на шаг от Слейта.

– Ты говоришь о доверии? Но ведь ты сам готов был бросить меня, взвалив на мои плечи это расследование, когда в поле зрения появился Тор Гуннарсон. О каком партнерстве может идти речь? А любовь? Я начинаю сомневаться в том, что ты любишь меня, Слейт! Ведь ты считаешь, что я побегу за первым встречным мужчиной, который посмотрит на меня. К твоему сведению, во время последнего расследования у меня было очень много предложений.

– Я в этом нисколько не сомневаюсь, но я вовсе не имею в виду мужчин вообще. Я говорю конкретно о Быстром Орле. Держись от него подальше, Рейвен, – это все, чего я требую.

– А иначе что будет?

– Я не угрожаю тебе, а просто предупреждаю.

– Прекрасно! Ну что же, действуй в том же духе, помогай Тору Гуннарсону, а я сама проведу это расследование. И я, конечно, буду общаться и говорить и с Быстрым Орлом, и с Клайвом, и с любым другим мужчиной, если возникнет необходимость. И ты вместе с твоим проклятым техасским самолюбием и ультиматумами можешь убираться к черту! Пусть кто-нибудь другой работает вместе с тобой и согревает тебя в постели!

Рывком распахнув дверь, Рейвен бросила на Слейта гневный взгляд, а затем, переступив порог, захлопнула ее за собой. Оказавшись в коридоре, она постояла в нерешительности, не зная, что ей дальше делать. Глаза ее наполнились слезами. Рейвен подождала несколько мгновений, надеясь, что Слейт бросится вслед за ней. Но он не сделал этого, и Рейвен почувствовала, как у нее сжалось сердце. Она пришла к Слейту, надеясь, что он поддержит и утешит ее, а он пренебрег ею. И обидел. Смертельно обидел. Но Рейвен не могла вернуться сейчас в комнату и помириться с ним. Во время ссоры они зашли слишком далеко. У Слейта было самолюбие, но и Рейвен обладала гордостью. Еще раз глубоко вздохнув, она двинулась по коридору, опустив голову, чтобы никто не видел ее лица. Она была готова разрыдаться и не хотела, чтобы кто-нибудь заметил ее состояние.

Внезапно она натолкнулась на кого-то и, подняв глаза, хотела обойти встретившегося ей в коридоре человека. Но это была мамаша Райт.

– Дорогая, – встревоженным тоном сказала хозяйка пансиона и обняла Рейвен за плечи. – Неужели этот парень обидел вас?

Рейвен отрицательно покачала головой. Участливость мамаши Райт так растрогала ее, что она была не в состоянии говорить. Страдая от нестерпимой душевной боли, Рейвен закусила нижнюю губу, пытаясь унять охватившую ее дрожь.

– Не надо ни о чем говорить, – продолжала мамаша Райт. – Давайте спустимся вниз, в кухню. Там я усажу вас за маленький столик и налью чая из целебных трав. И вы попьете его, пока я буду готовить завтрак. Мы с вами поговорим, и это поможет вам прийти в себя.

От сочувственного тона мамаши Райт Рейвен захотелось разрыдаться. Она долго боролась со своими эмоциями, стараясь сдержать их, но они, несмотря на все ее усилия, вырвались из-под контроля. К тому же Рейвен действительно было необходимо плечо, на котором она могла бы поплакать, и если полученные ею сведения о мамаше Райт были правдой, то эта женщина понимала, что значит терять любимого мужчину и все же, не оглядываясь, уходить от него.

Рейвен послушно направилась за мамашей Райт в светлую, залитую солнечными лучами кухню и села там за маленький столик. До ее слуха из соседней комнаты, служившей столовой, долетали звуки голосов завтракавших там постояльцев. Рейвен не чувствовала себя больше одинокой и беззащитной, хотя ее боль еще не утихла.

На Слейте свет клином не сошелся... хотя он был и оставался для нее единственным мужчиной в мире, которого она по- настоящему любила.

Рейвен не спеша пила приготовленный для нее мамашей Райт травяной чай, наслаждаясь покоем и уютом кухни. Она глубоко дышала, решив ни в коем случае не давать волю слезам. Частные детективы не плачут!

Рейвен и представить себе не могла, что вдруг окажется в роли человека, нуждающегося в помощи. В чем дело? Что испортило ее отношения со Слейтом? Самолюбие, страх, беспокойство, недостаток доверия? Какие бы причины она ни называла, все сводилось к одному результату – Рейвен навсегда потеряла Слейта и ни на йоту не приблизилась к раскрытию преступления. Что же теперь ей делать, что предпринять?

Мамаша Райт вновь вошла в кухню и поставила на столик перед Рейвен стакан молока и тарелку с большим куском пирога.

– Поешь, дорогая, и ты почувствуешь себя намного лучше, – сказала она. – Это свежий пирог с яблоками, я его только что испекла.

И с этими словами хозяйка пансиона вновь поспешно удалилась в столовую. Хотя от пирога исходил восхитительный аромат, у Рейвен не было аппетита. И все же она решительно взяла вилку и съела кусочек. Рейвен показалось, что она жует опилки, хотя пирог наверняка был очень вкусным. Несмотря на полное отсутствие аппетита, Рейвен, чтобы отвлечься от грустных мыслей, заставила себя съесть еще пару кусочков, которые застревали у нее в горле.

Внезапно она ощутила такую страшную боль, что выронила вилку и схватилась за сердце. Рейвен поняла, что ей необходим Слейт! С чего она взяла, что сможет прожить и без него? Слезы навернулись на ее глаза. Она нервно сглотнула, стараясь держать себя в руках. Если она не хотела предстать в глазах окружающих полной идиоткой, ей следовало подняться в свою комнату. Но Рейвен не смогла бы вынести одиночества...

Она не испытывала подобного чувства сиротства с тех пор, как погибли ее отец и жених. Но ей удалось пережить эту трагедию, и Рейвен решила, что и на этот раз сумеет пройти через испытание и как-нибудь справится со своей болью. Но она не знала, как ей теперь жить, и даже не хотела думать о том, что навсегда потеряла Слейта. И все же Рейвен не забыла, что он поставил ей ультиматум, с которым она не могла смириться.

Работа помогла ей пережить гибель отца и жениха, и, возможно, ведение расследования и на этот раз спасет Рейвен. Кроме того, даже чувствуя себя одинокой и покинутой, она ни на миг не забывала о том, что у нее есть дядя и племя кайова, которое она считала своей семьей. Она нужна своим родичам, они во многом зависели от нее, в том числе и Быстрый Орел. Занимаясь расследованием пропажи Тайми, Рейвен не могла держаться подальше от него, даже если бы хотела выполнить требование Слейта – чего она, впрочем, не собиралась делать... И все же Рейвен была готова на все, чтобы вновь оказаться в объятиях Слейта, ощутить его дыхание на своих волосах, почувствовать вкус его поцелуя.

Рейвен вновь стало нестерпимо больно. Она прижала руки к животу и почувствовала, что ей трудно дышать. Она пыталась сдержать слезы, кусая губы, чтобы не расплакаться. Но ничего не помогало. Комок подступил к горлу Рейвен. Она резко встала и начала расхаживать из угла в угол.

Рейвен не хотела проявлять слабость и не могла уступить требованиям Слейта. Если она пойдет у него на поводу, то потеряет себя. И Слейт любил ее такой, какой она была. Может быть, он не захочет больше знать ее и перестанет уважать, если она покорится ему или пойдет на уступки? Смогут ли они в таком случае оставаться деловыми партнерами? Впрочем, не все ли равно? Для Рейвен сейчас имела значение только ее любовь.

Теперь Рейвен ощущала сильную резь в желудке, боль нарастала, и она внезапно почувствовала страшную усталость. Рейвен не могла сделать ни шага. Снова присев за стол, она заставила себя доесть пирог и допила чай. Это была ошибка. Теперь Рейвен ощутила свинцовую тяжесть в желудке и вдруг испугалась, что в любой момент ее может вырвать.

В этот момент в кухню торопливым шагом вошла мамаша Райт.

– Ну вот, – сказала она, вздохнув, – всех накормила завтраком и теперь начну убирать со столов и мыть посуду. Я вижу, вы съели весь пирог. Молодец!

– Да, но это, кажется, мне не помогло, – заметила Рейвен.

– Бедняжка, – сказала мамаша Райт, усаживаясь напротив Рейвен. – Мужчины бывают такими идиотами, не правда ли?

– Да, но...

– Держу пари, этот парень приревновал вас. Я знаю, как это бывает. Мужчина терзается от ревности и начинает вести себя как безумный, доводит женщину до бешенства своими подозрениями или убивает всякого, кто посмотрит на нее. Все эти истории заканчиваются одинаково.

– Но...

– Собственнический инстинкт! Даже подумать страшно, до чего он может довести... Мужчина начинает приказывать тебе: не делай этого, не делай того. Если бы он