жидкость. Она знала, что если оторваться от горлышка и перевести дыхание, то продолжить эту пытку она не сможет. Ее просто вырвет. Поэтому, зажмурившись и задержав дыхание, она пила и пила, пока в бутылке почти ничего не осталось. Задохнувшись, едва не потеряв сознание от шока и недостатка воздуха, она отбросила бутылку в кусты и легла на спину. Теперь надо ждать, когда наступит полное опьянение. Ждать пришлось недолго. Вторые сутки она почти ничего не ела. Алкоголь моментально оказался в ее крови, оглушил, одурманил. Он отодвинул реальный мир, и Татьяна оказалась в ином пространстве, в другом измерении, где нет страхов и горя, обид и условностей.

Ей стало тепло, даже жарко. Надо войти в воду, и жара отступит.

Раздеваться не стоит. Зачем? Все это бред сивой кобылы. Кому какое дело, в чем она, кто она, где...

Татьяна, шатаясь и спотыкаясь, пошла в воду. Странно, но она еще что-то соображает. Например, куда подевалось боковое зрение? Она видит только то, что прямо перед ней, в двух шагах, а дальше сплошной туман. Ни фига не видно. Татьяна хихикнула и пошла дальше. Вода обхватила ее колени. Или это не вода? А может, вододороросли? Тьфу ты! Какое дурацкое слово! Никак не выгововыривыть. Опять! Нет, все же это не вододо... Ой, лучше не повторять это невозможное слово! А-а! Понятно! Это платье запуталось в ногах. Эх, надо бы его снять! Как бы сейчас было легко плыть. Стоп! Разве она пловчиха? Не-ет. Она русалка. Опять не то. Зачем она здесь? О, она вспомнила! Ей надо утонуть. Татьяна опять хихикнула. Но как же это сделать? Плавать учат, а тонуть нет. Дурдом!

Вода уже была на уровне шеи. А она все шла и шла по дну, пока не ощутила темень. Инстинкт выбросил ее на поверхность воды. Она, не понимая, что делает и вообще что с ней происходит, легла на спину, как делала много раз, купаясь в водоемах, и, слегка подгребая руками, поплыла на середину реки. Солнце ослепило ее. Она закрыла глаза и только плавно шевелила руками, чувствуя свою невесомость. Такого блаженства она не испытывала ни разу. Наверное, это и есть счастье. Глупые люди, они не знают, что счастье здесь, совсем рядом. И она не знала. Как хорошо! Кто она? Почему в этой воде? Или это не вода, а облако? Мягкое, пушистое. Она лежит в нем и плывет по небу, плывет... А что там такое внизу, голубое- голубое? Река? Нет, озеро. Или море? Да, море. Морская вода так же хорошо держит, как это облако. Чудесно! Как хочется спать! Ужасно хочется. Она сейчас уснет. Надо только повернуться на правый бок, иначе не уснуть. Мешает солнце. А почему в море залезло солнце? Что оно там делает? Фу, какое вредное! Ничего не видно. Она совсем ослепла. Спать! Ничего не надо, только спать!

Татьяна повернулась на правый бок и сразу пошла ко дну. Она не осознала это, а опять почувствовала. Вода, темная, холодная, лилась в ее ноздри, уши, рот. Ей стало нечем дышать. И вновь инстинкт самосохранения, самый мощный из всех, что есть у живого существа, заставил ее карабкаться наверх. Она вынырнула на божий свет, открыла рот, чтобы глотнуть воздуха, и тут же камнем пошла вниз. Ей и невдомек было, что надо плыть, а не махать беспорядочно руками. Так повторялось несколько раз. Силы покидали ее. А сознание так и не возвращалось. Путаное, ускользающее, оно хотело спать, как и вялое, непослушное тело. И лишь инстинкты боролись за ее жизнь до последнего, до самого последнего вздоха.

Она уже не почувствовала рук Андрея, который вытащил ее из воды, а затем откачал из нее воду и сделал искусственное дыхание. Она, так и не придя в сознание, крепко, мертвецки уснула на кровати в его вагончике. Врожденные силы организма уберегли ее и от шока.

– Тут есть кто живой или как? – услышала Татьяна голос Виталия.

Она с трудом разлепила веки, но пошевелиться не смогла. В вагончике было темно.

– А водярой-то несет! Ну-у, мать честная, алкаши чертовы! Вы чего тут, перепились? Или лечитесь ею, родимою?

Виталий прошел в вагончик, включил зажигалку. В ее слабом свете он разглядел Татьяну. Рядом с ней ничком лежал Андрей и крепко спал. Его не разбудил даже громкий голос Виталия.

– Привет, сестренка! Ты куда пропала? Все ищут ее, а она водку пьет.

– Я не знаю, как попала сюда, – хрипло пробормотала она.

– Бывает. Есть кое-какие новости. Вставай, хватит валяться!

– Нашли Дашу? – радостно воскликнула Татьяна.

– Нет, к сожалению. Но на след, похоже, напали. Ребятишки с Зеленой, это за Береговой сразу улица, рассказали, что видели две машины. Раньше таких на улице не замечали. Одна – голубой «форд», допотопный совсем, а вторая – новая вишневая «Нива». Так что собирайся и Андрея буди, поедем к следователю. А я, главное, на Зеленую-то случайно заехал, к другу, он «болгарку» просил на неделю. Вот, значит, сидим с ним на лавочке, курим, а тут мелюзга крутится возле моей «нексии» и языками, понятное дело, чешет. Я слышу, что они про какие-то машины говорят, которые позавчера стояли на отшибе, за векшинским сараем, ну и уши-то навострил...

– Виташа! – закричала Татьяна вдруг прорезавшимся голосом, даже Андрея разбудила.

– Что? Что случилось? – спрашивал он, не очнувшись от сна.

– Ребята, бегом к следователю! – снова крикнула Татьяна и соскочила с кровати.

Ее качнуло в сторону, и, если бы не стоящий рядом Виталий, поддержавший ее за руку, она ударилась бы о стеллаж. Татьяна сморщилась, схватилась обеими руками за голову и вдруг оцепенела от пока еще не ясных воспоминаний.

– Андрей, а где я была?

– Ни хрена себе, дела! – присвистнул Виталий. – Это уже перебор, сеструха.

– Да прекрати ты чушь нести! – прикрикнула на него Татьяна. – Думаешь, я от нечего делать водку пила?

– Так ее все пьют по особому поводу, – хохотнул Виталий.

– Кончай, Виталий, этот балаган. Она ведь чуть не утонула сегодня, – мрачно произнес Андрей и поднялся с кровати.

– Как это? – Лицо Виталия вытянулось.

– Долго объяснять. Поехали к следователю, – сказал Андрей, приглаживая растрепанные волосы.

– Слушайте! А я знаю эту «Ниву»! – воскликнула Татьяна, жестикулируя руками и округлив глаза.

– Что? Откуда? – чуть ли не в голос спросили мужчины.

– Это из хозяйства Плужникова. Вот!

– Та-ак, – протянул Виталий. – Уже теплее. Все, кончаем базар! По дороге поговорим. Скорее в машину!

Спустя два часа в кабинете Рочева собралось довольно много народу. Обсуждали оперативный план одновременно в двух направлениях. По сведениям сотрудника ФСБ, приехавшего накануне в Привалово, в поселке существовала подпольная лаборатория по производству синтетического наркотика. Каналы поставки сырья были установлены, но до поры до времени не удавалось обнаружить место тайной лаборатории. Рассказ Татьяны Михайловны о таинственном «складе химреактивов» на заводе Плужникова свел все нити воедино. Кроме того, вишневая «Нива», стоявшая в день похищения на Зеленой улице, и «Нива», отъехавшая от крыльца химлаборатории, была одним и тем же автомобилем. Значит, эти преступления связаны между собой. Татьяна вспомнила также о том, что в разговоре мужчин упоминалась фамилия какого-то Пестренко.

– «Чтобы духу его не было. Организуешь, понял?» Примерно так сказал этот, который приказывал, – сказала Татьяна следователю.

– Ясно. Надо посмотреть среди неопознанных трупов, что появились за эти дни, – резюмировал это сообщение Рочев.

После часового обсуждения пришли к единому мнению, что аресты необходимо произвести одновременно в трех местах: в квартире Плужникова, в химической лаборатории и в квартире «мастера», как условно назвали подручного Плужникова, командовавшего разгрузкой химреактивов, хозяина вишневой «Нивы». Татьяна предложила упростить задачу захвата лаборатории. Она позвонила на сотовый телефон Нели, извинилась за поздний звонок и в двух словах объяснила важность ее присутствия в кабинете следователя. Виталий за пятнадцать минут доставил девушку в прокуратуру. Задача Нели была подойти к зданию лаборатории, позвонить и слезно попросить впустить ее внутрь под любым предлогом, например, оставила деньги, билеты на поезд и т. п. Единственным слабым звеном в расследовании было отсутствие сведений о местонахождении Даши. Но ждать дальше уже не было смысла. Было решено получить нужную информацию после арестов, любыми средствами, вплоть до силового давления.