ресторана отеля «Гранд Британия», что на Сукумвит, рядом со станцией Асок надземной железной дороги. Официант из «голубых» очаровал Чанью своим вниманием к ее состоянию и совершенно развеселил, когда признался, что завидует ей. Кимберли тоже проявляла заботу и была готова принести любые блюда, какие она пожелает. А мать тем временем окидывала публику острым взглядом.

— Видишь ту шлюху из Нонг-Кай? Ее зовут Соня. Работает в «Сыромятном кнуте». Хотела переманить ее к нам, но она не пошла. Ей там нравится. Ты же знаешь, какие они.

— Друзья для них все. Если у нее много друзей и подруг в «Кнуте», ее ни за что не переманишь. Разве девушку можно за это судить? Эти женщины в Бангкоке такие же потерянные, как фаранги, только еще хуже, потому что у них нет денег.

— Определенно держит клиента под контролем. Обрабатывает на предмет «пора тебе на мне жениться». Смотри-ка, привезла из Исаана родственников с ним знакомить.

— Да, судя по всему, дела идут на лад, — согласился я.

С тарелкой возвратился крупный мускулистый австралиец с животом, как пивная бочка, в шортах, белых гольфах и сандалиях и сел за соседний столик, где расположились девушка и ее родные: мать, братья с сестрами (или кузины) и карапуз лет пяти.

— Это ее сын от любовника-тайца, — шепотом объяснила Нонг.

Австралиец пытался поддержать разговор с членами семьи, с нетерпением ждущей, когда настанет момент принять в свое лоно иностранца, но его любимая, получив возможность поболтать на родном языке — диалекте лаосского, — не могла удержаться от соблазна посплетничать. Девушка то и дела бросала на австралийца теплые ободряющие взгляды, нажимала на бедро рукой, говорила несколько слов по- английски, но тут же с энтузиазмом возвращалась к сплетням. Белый мужчина, наверное, не сознавал, что его будущие родственники ведут себя точно как у себя в деревянном доме на сваях, где они сидят босые на полу перед включенным на полную громкость телевизором и не могут наболтаться, а где-то рядом колошматят друг друга дюжина ребятишек. Нонг понимала лаосский лучше, чем я, и начала посмеиваться. Когда агент ФБР вернулась с тарелкой устриц для Чаньи, мать, чтобы американка поняла, объяснила по- английски:

— Ее тетя спросила, какого цвета у фаранга член, а мать поинтересовалась, как у них все получается, если у австралийца такая огромная утроба. Девушка ответила, что член обычно белый, но после сношения становится ярко-красным. Она просит брать ее сзади, кроме особых случаев, потому что если он наваливается сверху, его жировые складки накрывают ее живот целиком, как тонна «Джелло»,[9] и у нее в самый разгар «бум-бум» случается несварение желудка. Но такое происходит нечасто, поскольку он обычно напивается и засыпает на диване, а она лежит в кровати и смотрит телевизор. Все это предпосылки успешного брака.

Пока Нонг говорила, за соседним столиком раздавались взрывы дикого хохота. Американка смотрела в тарелку с устрицами.

— И что, подобные разговоры за ужином обычное явление?

Нонг, Чанья и я улыбнулись.

— Большинство из нас крестьяне, дети земли, — объяснил я.

Но тут заговорил австралиец, и мы все опустили глаза.

— Соня, я бы не прочь узнать, что обсуждают твои родные, — с оттенком грусти сказал он.

Девушка не знала европейского этикета и перевела все дословно. Она говорила на правильном, но каком-то ходульном английском. Мужчина на мгновение побелел, допил пиво и заказал еще. Я оценил его способность приходить в себя, когда он заговорил опять.

— В Квинсленде ты будешь иметь успех. Огромный успех. Видела когда-нибудь соревнования по швырянию карликов?

Он объяснил, в чем суть забавы. Соня вся светилась, когда переводила его слова родным. Те слушали, широко раскрыв глаза, а затем забросали ее десятками вопросов. Она переводила их на английский. Карликам платят? Сколько? Какого роста надо быть, чтобы принять участие в игре? Старший брат моей тетки не выше полутора метров. Он подойдет? На соревнованиях делаются ставки? Если едешь принимать участие в швырянии карликов, это упрощает выдачу визы?

До этого родственникам Сони было скучно с австралийцем, но теперь они сразу встряхнулись. Довольный, что наконец нашлась заинтересовавшая их тема (до этого чего он только не перепробовал: подоходный налог, мировую экономику, уровень жизни, свою новую «тойоту» четыре на четыре, свой огромный холодильник, социальное и медицинское страхование, Ближний Восток, — и все напрасно), австралиец перешел на безыскусные истории австралийской глубинки: рассказал, как ловить кенгуру, вспомнил байки о людоедах и живописал, какие раны наносят ядовитые осьминоги и медузы. Внезапно он превратился в гвоздь вечера, и родственники Сони решили впустить его в свои сердца.

— Ты уже наполовину исаанец, — похвалила Соня, и он, засветившись от радости, одним глотком опрокинул кружку пива и заказал новую. Оказывается, Таиланд не так уж и отличается от Квинсленда.

Я поднялся принести еще морепродуктов. Устрицы, рачки и креветки лежали на подносе под ледяной статуей морского конька. В огромном зале вокруг круглого центрального островка теснились нагромождения блюд китайской, тайской, итальянской, французской, ближневосточной и японской кухни. Рядом со мной наполняли свои тарелки делегаты какого-то съезда. Их сердца были отмечены большими табличками с именами, на лицах присутствовало выражение в соответствии с программным обеспечением «Хорошее поведение». В своей стерильной молчаливости они составляли особое племя, и я невольно представил, что Бангкок стоит на перекрестке космических дорог, где гости из различных галактик перемешиваются, но никогда не общаются.

Когда я вернулся с полной тарелкой суши и рачков, Кимберли принесла для Чаньи мороженое. Американка была очарована ею, почти как любовником. Я же не мог так надолго забыть о расследовании, и по совпадению (хотя это никакое не совпадение, а вмешательство из космоса), стоило мне подумать о Дамронг, как зазвонил мой мобильный телефон.

— Боюсь сказать определенно, но мне кажется, я что-то нащупал, — объявил Лек. — Должно существовать больше одной копии видеозаписи.

Мне едва удалось скрыть удовлетворение от того, что расследование может как-то двинуться вперед.

— Прошу прощения, — обратился я ко всем сидящим за столом. — Мне надо бежать.

Я вытащил портмоне, чтобы расплатиться, но моя мать остановила меня, сказав, что отнесет расходы за ужин в статью деловых развлечений «Клуба пожилых».

Я взглянул, какое при этих словах станет выражение лица агента ФБР — ведь ее угощали за счет доходов от проституции. Но она получала такое удовольствие от еды, что не связала одно с другим.

Чтобы перейти улицу, я воспользовался мостом наземной дороги, затем спустился на эскалаторе в новое метро на Асок. Линия была открыта два года назад и до сих пор выглядела новенькой. Вышел я на «Клонг-Тоей», где ждал меня Лек.

— Не поверишь, — сказал он одновременно взволнованно и осторожно. — Может, все обернется пшиком, но по клубам пополз слух, будто есть видеозапись реального убийства, где действуют мужчина в маске и тайская проститутка. Я проследил этот слух до одного трансвестита, который прославился на всю Четвертую сой, потому что у него любовник из высшего общества.

Стихийное поселение в «Клонг-Тоей», наверное, самое большое и в каком-то смысле самое аккуратное. Хижины одного размера и одинаковой высоты, проезды между ними содержатся безупречно, в истинно тайском духе. Разумеется, встречается и много отменной убогости, если вы склонны ее замечать. Но обычно с жизнью в почти бесплатном доме мирятся те, кто хочет получить образование, или профессионалки, чей век активной работы подходит к концу, или наркоманы, предпочитающие реальности дурь, или люди, которым ненавистна работа.

Леку уже приходилось здесь бывать, и он вел меня по тропинке вдоль железной дороги и бесконечной вереницы деревянных развалюх справа. Нам то и дело попадались шелудивые собаки, застенчивые коты, голые дети, которых купали в бочках из-под нефтепродуктов, подростки с оранжевыми и зелеными волосами и целые семьи, собравшиеся вместе поужинать по вечерней прохладе.

— Он художник, — объяснил Лек. — Поэтому его любит важный человек. Как-то я здесь был на вечеринке. Если честно, он абсолютный бан-нок, еще хуже меня, но в нем есть художественная жилка и