Связать туши было не сложно, сложностью оказалось подвесить их на фонаре. Каждый волк весил не меньше пятидесяти килограммов, а то и больше, пришлось приложить совместные усилия. Мертвый груз, висевший на фонаре, покачивался на ветру. Скрип веревки неприятными звуками втискивался в голову. Снег начал сочно краснеть под нависшими телами. Мы двинулись дальше.
По сторонам улиц было много зданий и магазинов, которые уже не представляли для нас ценности, потому как были уже разграблены или же просто предлагали то, что нам не было нужно. Мы даже и не могли испытывать иллюзии относительно того, что мы в этом мертвом городе первые. Поначалу было грех не заглянуть, хоть и в разоренные, но все же, возможно, хранящие какие-нибудь полезные мелочи магазины. Все было напрасно. Помещения были разгромлены, ни одного целого стула нам не пришлось увидеть. Если кто-то здесь и был, то он явно был не доброжелательно настроен и в голове его было лишь стремление разрушать, а не созидать. Темнота уже начала отвоевывать территории города, у сдававшего позиции света. Глаза постепенно привыкали к темноте. Впереди показалось затертое здание, в нем располагалась аптека. Странно, но дверь была цела и даже не тронута, стало ясно, что злоумышленники сюда не дошли. На грязной, стеклянной двери красовалась вывеска «Закрыто». Слева от входа был обозначен режим работы. Никита с явным презрением глянул на режим работы и все так же театрально, как он и любил, прошептал:
– Время уже явно не рабочее. – Я не оценив шутку, кивнул.
Мне пришлось разбить прикладом дверное стекло. Через пару секунд я все же обрел настроение для того, чтобы отшутиться и произнес:
– Не правда, для постоянных клиентов мы работаем всегда, а так же мы предоставляем скидки владельцам дисконтных карт. – Раскатистый смех прошелся эхом по узким улицам.
Скрип открывающейся двери обозначил приход гостей. Две длинные тени легли на пол.
– Ищи антибиотики и все, что может понадобиться. Думаю ничего сверхъестественного с ними не могло произойти за все эти годы. – Мотнул головой в сторону витрин я. Никита приложил выпрямленную пятерню к виску, словно оказывая честь. – Действительно, что может произойти с таблетками. Думаю ничего, просто у каждого лекарства или же любого предмета есть свой срок годности.
Прилавки пестрили красочными упаковками препаратов. Названия многих из них было сложно произнести, но чтобы не пропустить ничего полезного приходилось доставать аннотации и щуря глаза высматривать его применение. Витамины брали десятками упаковок. Антибиотики только одинакового образца, чтобы организм не привыкал. Аспирин, жаропонижающее и многое другое. В рюкзаке осталось место, но наполнять его уже было незачем. Мне пришла мысль, что неплохо было бы уже сейчас принять несколько таблеток. Я достал из рюкзака за спиной флягу с талой водой и принял сразу пару капсул витаминов. Вкус крови ярко контрастировал во рту, потрескавшиеся губы неприятно начали кровоточить. Этот момент напомнил о том, что нужно засунуть несколько гигиенических помад в карманы тулупа. Теперь нам оставалось только найти хозяйственный магазин и отовариться там необходимыми инструментами, а так же не плохо было бы разыскать продовольственный магазин, где можно позаимствовать специи, соль и сахар. Эти вещи хранятся в сухом виде и поэтому с ними не должно ничего случиться.
Выступив снова на суровые улицы города, мы побрели дальше. Ночная жизнь принесла своих обитателей, в виде волков, сов и лисиц и еще многих других, которые были скрыты глазу. Ноги уже начали уставать и гудели. Пройдя еще пару кварталов заметили большие буквы над строением «Продукты».
– Ну наконец-то, а то я было уже отчаялся. – С ярким чувством облегчения произнес Никита.
– Все, сейчас найдем специи и обратно, а то что-то уже совсем желудок меня забеспокоил своим непрерывным рокотом. – В моем животе уже, казалось, бушевал ураган, в виде голода.
Стеклянные двери все так же беспомощно пытались остановить взломщиков, приклад в руке действовал быстро и решительно. По правую руку были пятилитровые бутылки с водой, которые не обошлись вниманием и пару из которых были изъяты с прилавков. Массы в пакетах некогда называвшиеся печеньем, с опаской даже не трогали. Тоже касалось и колбас и сыров, которых можно было различить лишь по едва различимым надписям. Никита взял пару бутылок водки для дезинфекции ран в дороге, я же прихватил пакет соли, сахар и несколько пакетиков специй.
– Все возвращаемся.
Обратный путь казался короче и через некоторое время мы уже были у обозначенного кровью фонаря. Несколько лисиц безуспешно пытались достать до мясистых тел на веревке, а другие же слизывали кровь со снега. Не много пошумев я и Никита без труда разогнали бесстыжих животных. Тонкий след оставался на снеге от тащившихся по улицам города, трупам волков. Когда мы вернулись в дом, то было ясно, что друзья наши еще не вернулись. Сложив обломки деревянной мебели в кострище, мы разожгли костер посреди зала. Преследуя стремление, как можно быстрее набить живот чем-то съедобный, мы повесили тушу одного из волков за люстру на потолке и я, по обычаю начал разделывать наш ужин. За дверью стали слышны шаги. «Наконец-то вернулись» – подумал я. Через небольшой промежуток времени послышалось слабый скрип двери, а на пороге были не наши друзья, а четверо людей, ликом своим напоминавших головорезов. В темноте был виден слабый отблеск гнилых зубов, открывшихся в улыбке. На тело была накинута шкура медведя, открытая пасть медведя венчала голову каждого из пришедших. Четверо незнакомцев в руках держали топоры. Ждать от них доброжелательных приветствий не стоило. Вид их был странным, они были похожи на троглодитов.
В некоторых деревнях рассказывали об этих людях. Их называли бьорны[11]. Бьорны – это люди или полулюди, которые следили за целыми территориями городов, то есть за тем, что некогда называлось городами. Бьорны были исключительно опасны, многие годы без настоящего и нормального общества убили в них все человеческое. Они считались отважными и кровожадными охотниками и охотились только лишь на медведей, от того и получили свое название. Для них медведь символизировал воинскую доблесть. Убивая их, как они считали, они становились сильнее, забирая себе медвежью силу. Одним из любимейших развлечений бьорнов, было скальпирование. Множество историй можно было услышать о том, как люди лишались скальпа. Бьорнов боялись за их неистовое влечение к бою и увечьям. Скальпы снимались с любого человека, будь то ребенок, женщина или мужчина. В одном пограничном с пустошью городов, Никита краем глаза заметил одного ребенка без скальпа, он напомнил ему историю о Роберте МакГи [12]. Еще несколько лет назад, бьорны часто нападали на мирные города, но потом ушли далеко на запад и уже не тревожили людей. Но былые их «подвиги» не забыты и страх их появления все еще кое-кого приводит в ужас. Стариков же они скармливали пойманным медведям, которых они держали вместо домашних животных. Странно, но ходили слухи и о том, что нападая на города они могли использовать медведей, но мне в это верилось трудно. Подобно скифской традиции бьорны увешивали поводья своих лошадей скальпами и делали из них сшитые между собой накидки. Поэтому большое, а иногда и даже огромное количество скальпов частенько свидетельствовало о могуществе война. Впоследствии все другие племена, названные варгами[13] и гальтами[14], переняли подобную практику.
Таких гостей принимать никто не хотел, да и были ли они гостями. В голове моей на веки отпечатался снимок из памяти, в котором воины стояли неподвижно, заслонив своими могучими спинами слабый свет луны.
Неожиданным открытием было то, что на снегу ясно виднелись отпечатки копыт нескольких лошадей. Это послужило поводом для размышлений о том, откуда они взялись и нет ли в этом городе людей? Мысль о людях давало двоякое представление о том кем они могут являться. Простыми благоразумными и безобидными жителями, что казалось совсем невероятным, или же местными разбойниками, чего хотелось меньше всего. Мысль о том, что в городе находиться больше не безопасно секущимися струйками ударила по глазам. Неприятное ощущение горечи в горле, дополнило неуютную обстановку города-призрака. Они не были трусами, но можно ли оставаться равнодушным, когда в голове витают мысли об опасности. Подтверждения опасений не было, но и наивно верить в то, что в городе есть кто-то, кто решил отделиться от общества и делить свое жительство с дикими животными, было невероятно. Взгляд каждого из группы стал напряженнее и более осмотрительным. Каждая мелочь теперь была достойна внимания. Мысли о том, чтобы искать аптеку уже не было. Неожиданный приступ тяжелого кашля схватил за горло Максима, мокрота шедшая из горла, неприятно забивала рот. Дышать стало тяжело. Денис похлопал ладонью спину. Макс сплюнул вирусный концентрат, широко вздохнул, на миг закрыл глаза и жестом показал, что пора двигаться дальше. Денис болезненно посмотрел на зараженного друга и с понимающим взглядом кивнул, он осознавал, что медлить нельзя. Нужно или идти вперед, или возвращаться обратно. О том, чтобы возвращаться обратно, даже речи не шло, необходимо было выяснить, кому принадлежат следы.
Послышались чьи-то голоса, которые отчетливо слышали кашель и заметили присутствие посторонних людей. Приближающийся цокот копыт лошадей ознаменовал о необходимости спрятаться. Подъезд, который был рядом казался неплохим экстренным укрытием, но был ли он так надежен для того, чтобы прятаться в нем. Справа от дороги была заметна непонятно чем образованная, заснеженная груда. Лучше, чем это место и быть не могло. Спрятавшись, три друга начали наблюдать за улицей. В паре метров от подъезда остановилась группа из десяти всадников. На всех на них были медвежьи шкуры, это с уверенностью сказало друзьям, что им пришлось встретиться ни с кем иным, как с бьорнами. В слабом свечении луны было заметно, что поводья были украшены какими-то кисточками, но это не имело значения. Впереди всех на лошади вороной масти стоял горбоносый главарь. Он пристально вглядывался в безлюдный простор улиц. Неожиданно послышались где-то вдалеке два выстрела, а затем тишина. Странное чувство тревоги охватило Дениса, он решил, что на Алексея и Никиту уже напали и им пришлось отстреливаться. Главарь загадочно посмотрел в сторону подъезда и жестом указал, чтобы его проверили. Спешить отдавать указ о том, чтобы проверить откуда доносятся выстрелы, он не спешил. Заведомо победное настроение гневило и все более утверждало о том, что с Алексеем и Никитой что-то произошло. Двое всадников слезли с лошадей и уверенным шагом направились к подъезду. Резко распахнув дверь, они видимо ожидали чье-либо присутствие, но обнаружить никого не получилось. Двое бьорнов сбегали до верхнего этажа небольшого здания и вскоре вернулись ни с чем.
– Я точно слышал чей-то кашель… Возможно они уже ушли вперед, когда услышали наше приближение. Четверо за мной, к увальню. Все остальные идут за гостями. – Твердым и решительным голосом возвестил командир всадников. Взгляд его был суров, хладнокровно всматриваясь вверх, он добавил. – Принесите мне их головы. Все, что вы пожелаете сделать с ними ваше решение, но только, чтобы максимум через час предо мной лежали их головы. Кто-то решил посоревноваться со мной и пошуметь в моем городе. Он получит то, чего заслуживает.
Пять всадников, включая командира двинулись в обратном направлении, а остальные пять человек рысью, не спеша, уверенные в своей победе поскакали на место выстрелов, навстречу незваным гостям.
Денис нащупал рукой что-то непонятное, напоминавшее какую-то палку, в толще снега и попытался вытащить ее. Палка была гладкой и твердой. Денис с заинтересованным взглядом посмотрел на друзей и рывком потянул ее на поверхность. Послышался приглушенный звук рвущейся мокрой ткани. Рука уже была на поверхности, когда стало понятно, что предмет, который Денис принимал ранее за палку, оказался костью. Рука дрогнула и кость упала на снег. Было крайне не приятно прикасаться к чьим-либо останкам. К мертвым нужно относиться ни чем не хуже чем к живым. Олег взглянул на Дениса и Максима. Пару секунд молчания обозначили следующие действия. Разрывать не прессованный снег было не трудно. Пальцы понемногу начали коченеть от колкого и очень холодного снега. Через пару минут на глазах предстала братская могила, в которой лежало не мало людей.
– Это что же? Они столько людей здесь загубили? – Лицо Дениса преобразилось в гримасе отчаяния.
– Не думаю. – Ответил Максим. – Посмотри на остатки одежды, большая часть сгнила, но если присмотреться, то можно заметить надписи на одежде. Они погибли многие годы назад, бьюсь об заклад в 2009 году. Видимо когда уже не было возможности хоронить тела погибших людей их складывали в такие вот кучи, которые впоследствии и погубили оставшихся в живых. Болезни я думаю быстро распространились, а крысы были не плохими переносчиками.
– Ладно, ладно. Радует то, что эти бедолаги пали от неизведанного, а не от этих безумцев. Что делать то будем? Я было сначала подумал о том, что Леха и Никита встретили подобных этим тварям. – Просипел Олег.
– Да, я согласен, но видимо выстрелы и присутствие этих мишек Гамми, никак не связаны… – Примолк, а потом добавил, – Надеюсь. Поможем Лехе и Никите, а этих потом достанем. – Махнув рукой на уезжающего командира изрек Максим. – Нужно спешить, пока не стало поздно.
