Предстоящую встречу в Гааге, в данный момент отложенную на неопределенный срок, можно рассматривать только как временное средство достижения цели. Поскольку об общем разоружении в настоящий момент не может быть никакой речи, можно рекомендовать пропорциональное сокращение вооружений. Поскольку безопасность каждой страны и мировой торговли зависит не от абсолютного, а от относительного числа военной техники, очевидно, что это будет первым разумным шагом движения по пути мировой экономики и мира. Но установление справедливой базы регулирования было бы безнадежной задачей. Население, сила флота, мощь армии, коммерческая важность, водные или другие ресурсы, имеющиеся или потенциальные, - одинаково неудовлетворительные критерии оценки.
Учитывая это затруднение, несколько сильных стран, чтобы страхом принудить всех более слабых к миру, могут принять меру, предложенную Карнеги.
Но если на некоторое время такой курс может показаться приемлемым, положительный эффект этого гомеопатического лечения военной болезни вряд ли будет продолжительным. Прежде всего коалиция ведущих сил несомненно породит организованную оппозицию, что может выразиться в бедствии тем более огромном, чем на более длительный срок оно будет отложено. И подавно надо принимать во внимание окончательную ссору благородных, диктующих мир стран, такое же безошибочное, как закон гравитации, поскольку оно будет исключительно деморализующим. К тому же это никоим образом не достаточный авторитет.
Победа одной только силой с каждым днем становится все сложнее и сложнее. Оборона постоянно получает преимущества нападения, по мере того как мы все дальше продвигаемся в сатанинской науке разрушения. Новое умение электрически без проводов контролировать движение и операции конкретных автоматов на расстоянии вскорости позволит каждой стране сделать ее берега неуязвимыми для всех атак с моря. В связи с этим достойно сожаления, что мое предложение Военно-морским силам Соединенных Штатов, сделанное 4 года назад и представляющее это изобретение, не получило ни малейшей поддержки. Равно как и мое предложение госсекретарю Лонгу об установлении телеграфного сообщения через Тихий океан с помощью моей беспроводной системы, которое совершенно бесцеремонно отправилось в военно- морскую корзину для мусора в Вашингтоне. В то время я уже объявил в The Century Magazine в июле 1900 г. о своем успешном «опоясывании» земного шара электрическими импульсами (стоячими волнами), и мои «телеавтоматы» выставлялись на общее обозрение. Но это не было виной флотских чиновников, поскольку в то время мои изобретения осуждались как пустые неосуществимые планы, и громче всего, безусловно, теми, кто до того стал Крезами Обещаний - касательно «световых» аккумуляторных батарей, «океанической» телефонии и «трансатлантической» беспроводной телеграфии, и еще остается по сей день - Сизифами Достижения. Если бы всего несколько «телеавтоматических» торпед были созданы и взяты на вооружение нашим флотом, простое моральное воздействие этого самым сильным и благотворным образом можно было бы ощутить в настоящем восточном конфликте. Не говоря о преимуществах, которые могли бы быть получены от прямой и моментальной передачи сообщений в наши отдаленные колонии и театры действий существующих в настоящее время варварских конфликтов с нецивилизованными племенами. С момента представления этого принципа я внес ряд усовершенствований, что делает возможным направлять такую торпеду, по желанию подводную, с расстояния значительно большего, чем у самого крупного огнестрельного орудия, с непогрешимой точностью, на объект, который должен быть уничтожен. Что еще более удивительно, оператору не будет необходимости видеть адскую машину или даже знать ее расположение, и противник не сможет ни в малейшей степени вмешаться в ее перемещения с помощью любого электрического устройства.
Один из таких дьявольских телеавтоматов скоро будет сконструирован, и я представлю его вниманию правительств. Развитие такого искусства неизбежно должно затормозить сооружение дорогостоящих линкоров, равно как и наземных фортификационных сооружений, и революционизировать средства и методы ведения войны. Поскольку дистанция, на которой она может поражать, и разрушительная сила такой квазиразумной машины будет фактически неограниченной, огнестрельное оружие, броня линкора и стена крепости потеряют свой смысл и важность.
Можно с уверенностью Даниила предсказать, что битвы близкого будущего будут организовывать квалифицированные электрики. Но это самое малое.
В своем воздействии на войну и мир электричество предлагает еще более великие и удивительные возможности. Для того, чтобы остановить войну только усовершенствованием механизмов разрушения, 160 могут потребоваться века и века. Для того чтобы ускорить конец, должны применяться другие средства.
Какие? Давайте подумаем.
Столкновения между отдельными личностями, равно как правительствами и народами, неизменно являются результатом непонимания в самом широком толковании этого термина. Непонимание всегда вызвано неспособностью принять во внимание точки зрения друг друга. Опять же это происходит в силу невежества вовлеченных сторон, не в такой степени в их собственных делах, сколько в том, что касается другого. Опасность столкновения усугубляется в большей или меньшей степени доминирующим чувством агрессивности, которое есть у каждого человека. Лучший способ противодействия этому врожденному стремлению к сражению - развеивать невежество по поводу поступков других путем систематического распространения знаний общего характера. При постановке этой цели наиболее важно облегчить обмен идеями и взаимоотношения.
Взаимопонимание будет чрезвычайно облегчено использованием единого универсального языка.
Но каким он будет - огромный вопрос. В настоящее время, похоже, в качестве такого языка может быть принят английский, хотя необходимо отметить, что он не самый подходящий. Конечно, каждый язык в некотором аспекте превосходит другие. Английский годится для лаконичного и убедительного изложения фактов. Французский точный и очень определенный. Итальянский - возможно, самый мелодичный и простой для изучения. Славянские языки очень богаты по звучанию, но ими исключительно трудно овладеть. Немецкий несравненен в простоте ввода в обращение и комбинирования слов. Практический ответ на этот важный вопрос должен быть волей неволей найден в будущем, поскольку очевидно, что с принятием единого общего языка движение человека вперед будет колоссально ускорено. Я не думаю, что какая-то искусственно созданная нелепица вроде воляпюка когда-либо найдет всемирное признание, как бы она ни экономила время. Это бы противоречило человеческой природе. Языки вырастают в наших сердцах. Я скорее рассматриваю возможность воскрешения праязыков - старой латыни или древнегреческого, основываясь в этом умозаключении на спенсеровском законе ритма (см. Спенсер, «Основные начала»). Кажется досадным, что англоговорящие народы, которые на данный момент наиболее приспособлены для того, чтобы управлять миром, будучи одарены незаурядной энергичностью и практическим интеллектом, необыкновенно отстают в области лингвистического таланта.
Следующим после речи мы должны принять во внимание документы постоянного хранения всех видов как способ распространения информации общего характера, или тех знаний о достижениях другого, которые в первую очередь благоприятствуют гармонии. В этом, несомненно, самую важную роль играют газеты. Они, без сомнения, более эффективны, чем учреждения образования, библиотеки, музеи и личная корреспонденция, вместе взятые. Знания, которые они передают, в целом поверхностны и временами неверны, сливаются в мощный поток, протяженный и полноводный. Если не брать в расчет мощь открытий в области электричества, сила журналистики самая большая в стремлении к миру. Наши школы в основном служат для продвижения специальных глубоких знаний в наших собственных областях, что разрушительно для согласия. Мир, состоящий только из абсолютных специалистов, постоянно находился бы в состоянии войны. Распространение знаний общего характера через библиотеки и сходными путями осуществляется очень медленно. Что касается личной корреспонденции, она преимущественно полезна в качестве обязательной составляющей цемента коммерческого интереса, этого наиболее мощного связующего вещества для неоднородных масс человечества. Было бы сложно переоценить благотворное воздействие удивительного и точного искусства фотографии, равно как и других игнорируемых видов искусств или средств записи. Но простое размышление покажет, что миротворческая сила всех постоянных, печатных или других записей кроется не только в них самих. Ее необходимо искать где-то еще. Это также совершенно верно.
Наши чувства позволяют нам воспринимать только малейшую часть окружающего мира. Наш слух простирается на малое расстояние. Наше зрение затруднено препятствующими предметами и тенями. Для
