- Потому что в Венгрии восстание он организовывал сам, и как вы уже знаете, у него получилось очень неплохо. Венгры наотрез отказались от австрийского подданства и выставили сто пятьдесят тысяч солдат и офицеров вполне неплохо вооруженных и организованных.

- Это же целая армия! Откуда же они ее взяли? Мне докладывали только о каких-то венгерских повстанцах, вооруженных чуть ли не дрекольем.

- Это как раз тот самый ландвер, который повелел собирать еще покойный Франц-Иосиф в венгерских землях. Правда, еще до распоряжения Австрийского Императора там подсуетился цесаревич. Поставки оружия, организационная работа и прочее. Он раскрыл себя с очень неприятной для нас стороны. Я убежден в том, что Александр все знал, так как сам примерно в тоже время занимался чем-то подобным.

- Тогда он получается просто чудовищем! - Виктория отвернулась и стала нервно тереть кисть левой руки.

- Отнюдь. Вы же знаете, что в широких кругах европейской молодежи до сих пор очень популярен культ Наполеона. Студенты и молодые офицеры нередко бредят его лаврами.

- Знаю, и что с того?

- С недавнего времени именно эти студенты и молодые офицеры стали обсуждать не столько почившего Наполеона Бонапарта, сколько Александра. Его любят. Его ненавидят. Но в нем нет ни одной косточки, какую-бы ему не промыла эта восторженная молодежь. Во всех европейских армия в офицерских собраниях с необычайным интересом изучают его наступление на датские оборонительные позиции. По той самой скупой заметке Мольтке и Роона, которую они опубликовали в ряде газет. Я не уверен, что все сказанное там - правда, но это уже неважно. Стали всплывать разговоры об его успехах во время Американской кампании, когда он малыми силами решил исход не только гражданской войны, но и предотвратил высадку французского десанта в Мексике. Вы даже не представляете, какой он вызывает ажиотаж в умах и сердцах молодых людей, не говоря уже о девушках. В их глазах он не чудовище. Отнюдь. И он, я думаю, это знает. И не только знает, но и способствует усилению своей популярности.

- Если все так, - Виктория сморщилась как от зубной боли, - то он не послушает меня.

- Думаю, что он ждет нашего предложения, в противном случае, аристократов бы уже давно перевели из Литовского замка, отправив на опыты, или вообще - тихо казнили без лишней огласки.

- Зачем ему все это?

- Боюсь, что он хочет с нами поторговаться. И, не факт, что только за этих людей. Он ищет повода для начала переговоров, но самому сделать первый шаг в текущих условиях будет невместно. Александр же формально обиженная сторона, которая должна всячески от нас нос воротить.

- Кстати, а для чего вам эти русские дворяне?

- Мои предшественники потратили многие десятилетия для того, чтобы сформировать в аристократических кругах Санкт-Петербурга сильную проанглийскую партию, через которую мы продавливали интересующие нас решения. Как вы понимаете, подготавливая государственный переворот, мы задействовали практически всех, кто мог нас поддержать. К сожалению, я вынужден признать, что у Александра очень хорошая агентура. Не знаю, лучше нашей или нет, но она очень сильна. В итоге, за октябрь-ноябрь минувшего года практически вся проанглийская партия оказалась в подвалах Литовского замка, причем осужденная на смерть с поражением в дворянском достоинстве всего рода. Если мы не вытащим хотя бы часть, то можно будет констатировать полный провал агентурной работы в Российской империи. Конечно, у нас кое-что осталось, но этих людей очень мало и они боятся. А новых сторонников вербовать сложно уже сейчас, так как внутренняя политическая игра сильно изменилась. В России теперь не только немодно быть англофилом, но и опасно. Не говоря уже о том, что с англофильскими взглядами карьеру при императоре стало вообще невозможно сделать. Мы должны попытаться сохранить хоть какую- то часть нашего влияния в аристократических кругах Российской империи. Освобожденные дворяне будут нам обязаны всем.

- Я не уверена, что их влияние будет хоть сколь-либо серьезным. Александр же все сказанное вами понимает, если ждет нашего предложения. Зачем ему приближать наших людей?

- Это будет политическим компромиссом. Он же хочет получить довольно внушительные земли, отторгнутые от разгромленной Австрийской империи. Мы поддержим его благие желания воссоединить славянские народы в одном государстве. Ему есть, что получить взамен их жизней, возможно, даже с сохранением некоторых постов при дворе.

- Кстати, вы не в курсе, куда делся Шувалов?

- В курсе. Мы выдали ему новые документы на имя некоего Джорджа Эдвардса, уроженца Ливерпуля и подданного вашего величества.

- Он действительно выкрал Алмазную комнату?

- Именно так. К сожалению, где она спрятана, он нам не сообщает, но предоставил часть драгоценностей для королевской сокровищницы. Само собой, неброских, но достаточно интересных.

- Императорские регалии у него?

- Да, но он отказывается их нам передавать. Мы пробовали подкупать его людей, но они тоже молчат. Видимо, понимают, что вся эта шайка погибнет, в случае получения нами наиболее ценных экспонатов этой коллекции.

- Может сдать его Александру?

- Думаю, это преждевременно. Прежде нам нужно выдоить из него как можно больше драгоценностей. Он, видите ли, карточный игрок. На это развлечение нужны деньги. И мы потихоньку за треть, а то и за четверть цены выкупаем у него экспонаты Алмазной комнаты.

- Куда вы его поселили? Надеюсь, за пределами Англии?

- Конечно. Сейчас он живет в Кейптауне.

- Что!? - Удивилась королева. - А если узнает Александр?

- Как? У него, конечно, есть колония в Намибии, но она относительно изолировано живет от своих южных соседей. Пока нам известно только о том, что Александр наладил прекрасную агентурную работу в России, да и то, далеко не везде. Вряд ли, он успел оплести своей паутиной весь мир. К тому же, насколько я знаю, Сергей Петрович Боткин выстраивает теплые отношения только с местными дикарями. Его представители лишь изредка посещают с теми или иными коммерческими вопросами Кейптаун или его окрестности.

- И каковы же их коммерческие интересы?

- Они не существенны. Например, курируют строительство легких рыболовных шхун для обеспечения себя рыбой. Побережье Намибии ей очень богато.

- Легкие шхуны? Надеюсь не с паровыми машинами?

- К сожалению, с ними. Плаванье у берегов Намибии на обычных парусных шхунах крайне опасно из- за ветров и волн. Первые три шхуны нам пришлось переоборудовать из обычных. Остальные строили по новому проекту изначально как паровые.

- Не нравится мне все это. - Виктория задумчиво посмотрела в окно. - Как много их поставлено Боткину? Какую угрозу они могут представлять в случае их вооружения.

- Мы думали об этом, Ваше Королевское Величество. Всего в распоряжение Боткина три переделанные и две оригинальные парусно-винтовые шхуны. Еще три строятся в настоящее время. Как видите - негусто. Вооружить их чем-нибудь внушительным крайне затруднительно, так как конструкция корабля просто будет разрушена отдачей серьезных орудий. Они если и представляют угрозу для нашего торгового флота, то только в качестве призовых судов. Но брать на абордаж в современных условиях стало затруднительно и маловероятно. Особенно клипера. Да и база у них одна, причем плохо укрепленная. Думаю, они никакой серьезной опасности для нашего судоходства не представляют. Платят русские хорошо, поэтому смысла отказывать им - нет никакого. В конце концов, те же самые шхуны они легко смогут построить где угодно. Это же не броненосцы.

- Вы правы, но меня что-то смущает. Впрочем, понадеемся на ваше благоразумие, сэр Бенджамин. И да, потрудитесь известить Александра о моем желании поговорить с ним.