Любаню Валера всё же не застрелил. Не из жалости, а скорее из мстительности, потому что решил, что смерть слишком простой выход для неё. Вместо расстрела он низверг её с высот любимейшей из наложниц и хозяйки всего и вся на самую нижнюю ступень местной социальной лестницы, послав обслуживать клиентов в саунах. Жизнь совершила круг, и Любаня вернулась к тому, с чего и начинала. А старшей над девками Зять поставил Иру Губастую, бывшую её подружку, которая Любаню взялась скорее гнобить, чем помогать ей по старой дружбе. Глядя на них, Валера лишний раз убедился, что ждать чего-то хорошего от проституток нельзя. Если уж баба выбрала себе такой путь заработка, значит, на месте души у неё помойка смрадная, и ничто её не исправит. А если уж с кем и жить, то точно не с труженицей панели.

А вскоре представилась возможность покарать её окончательно: в гости наведалась команда пацанов из Тверской области, во главе с неким Коленом, открывавших там подобный базар под крышей какого-то Центра, и Валера продал им Любаню, взяв ещё и обещание не давать той выбираться наверх, а так и держать в дерьме.

Избавившись от жадной девки, он даже вздохнул с облегчением, потому что в последнее время её соседство стало его тяготить. Сам он по жизни отличался широтой души и полным отсутствием жадности, а у Любани этого мерзкого душевного качества хватило бы на всю их команду.

Заодно выяснил, что в соседней области какой-то толковый и серьёзный мужик, вроде как даже из бывших олигархов, успел организовать свою армию, вооружённую до зубов и подготовленную как спецназ, которая уже крышевала половину области, решая, кому давать дышать, а кому и не надо. Сопротивляться им не мог никто, не по Сеньке шапка, но и те не беспредельничали, в чужие дела не лезли, брали разумный налог, да ещё и помогали, случись такая необходимость. И глаза у новоявленной армии были аккурат под размер желудка, поэтому те, кто под их крышу идти не хотел, просто переезжали подальше, и от них отставали.

Тверская братва прибыла с интересной целью — набрать людей на торфоразработки. Жизнь там ожидалась не то что не сахар, а самая настоящая каторга, поэтому набирать планировали двумя путями — или обманом, или насильно. Брикеты прессованного торфа должны были закупаться на корню работавшей местной ТЭЦ и ещё какими-то общинами под крылом местного «князя», который ещё и узкоколейку до выработок собирался обновить, так что овчинка выделки стоила. Поэтому и приехали они к Москве, где в «Центрах спасения» оставалось ещё много неприкаянных, не знавших, куда девать себя в рухнувшем мире. Да и бабы требовались братве, потому что жизнь им светила на болотах скучная, знай себе брагу ставь да работников гоняй.

Разговор на эту тему шёл в бане, под пивко, и расслабленный Валера лениво подумал, разглядывая почти сплошную синеву партаков на торсе Колена, что как же быстро всё изменилось. Как тонок и ненадёжен был на всех налёт цивилизованности, если всего за месяц мир от «обшечеловечности» скатился к работорговле и междоусобным войнам последних выживших. И мало того что скатился мир, это половина дела — скатилось человеческое сознание, воспринимая новую реальность как нечто само собой разумеющееся, словно так и надо, так и было задумано.

В общем, приезд Колена оказался толковым. Договорились о сотрудничестве, об обмене товаром, братва купила винта местной выделки в немалом количестве, для себя и для перепродажи, а Самбист заодно приказал подготовить старый склад на берегу, подальше от базара и чтобы вообще с глаз долой, для содержания рабов — Колено обещал за голову платить патронами, и платить щедро, не чинясь. А заодно обещал прислать оборудование и специалистов для наладки бойлерной на торфе, что было бы настоящим подарком для базара. Откуда брать рабов, у Самбиста идея была.

Собственные дела тоже шли в гору. В качестве заместителя Валера «приподнял» Борика, и тот проявил себя на новой должности куда как хорошо. Всё контролировалось, всё происходило вовремя, все были довольны. Самбистова бригада выросла почти до сотни человек, к ним подтянулась уцелевшая братва из Москвы и области, ну и новые люди влились, кто сумел показать требуемые качества. И ещё пятьдесят с лишним человек было теперь у Зятя, охрана территорий и его «гвардия».

Территорию рынка пришлось расширять, существующая всех торгующих уже не вмещала. Кроме того, в дачном посёлке начали селиться многие полезные специалисты, завёлся неплохой автосервис, и даже несколько врачей, через Валеру разжившись оборудованием, открыли самую настоящую клинику, где можно и зуб было вырвать, да и аппендицит вырезать при необходимости. И к ним клиентура уже понемногу потянулась.

Пустующих домов становилось всё меньше и меньше, к тому же в некоторые из них приехали их настоящие хозяева. Возникли было непонятки, но Самбист беспредельничать запретил категорически, плохая репутация базару вредила бы, так что хозяева чем владели, в том и жили. Пацаны уступили жилплощадь не чинясь, понимая, что на своей земле не гадят, да и свободных мест всё же хватало с большим запасом.

Но, в общем, даже с виду посёлок становился всё более и более оживлённым, приманивая своей обжитостью всё новых и новых людей.

К счастью для производства, поток проигравшихся в пух и прах не редел. Даже излишки возникали, которым теперь предоставлялась возможность не только отработать долг, но ещё и отработать часть утерянного имущества, всё равно девать их всех было некуда. Именно им Самбист и планировал предлагать «поработать под Тверью за отличные бабки», решив продажей в рабство завершить процесс естественного отсева дураков из остатков общества.

Один знающий дедок в толстых очках, который после этого немедленно был назначен «министром сельского хозяйства», посчитал, что только урожай картошки с имеющейся площади может кормить всё население базара, как его уже стали называть. Этот же дедок присоединился к одной из мародёрских бригад, которую погнали на какой-то рынок «Всё для дачника» за всевозможными семенами, рассадами и один Бог ведает чем ещё. Бойцы ржали, выражая надежду найти рассаду для травы, но поехали беспрекословно и вернулись, со слов всё того же дедка, с немалыми трофеями. А Валера тут же принялся из должников формировать сельхозбригаду.

Лохотроны и казино приносили всё больше и больше дохода, и Валера не мог надивиться на невероятный коктейль из жадности и глупости, ведущий к гарантированному проигрышу всё больше и больше людей. Сам он никогда не играл ни во что, даже в преферанс в училище, даже в подкидного, глубоко презирая игроков вместе с их страстью. И теперь, пересчитывая выручку с игры, он испытывал настоящее удовлетворение, осознавая, что даже гибель мира вовсе не равнялась гибели дураков.

Благодаря Борику прибавилось свободного времени. Круглосуточная забота о хозяйстве уже начинала Валере наскучивать, по складу характера личности скорее авантюрной, нежели педантичной. Ежедневная рабочая рутина была не для него, усидчивости и методичности не хватало. Валера даже во времена работы на тестя дураком не был, он всегда умел разглядеть выгоду, составить схему, придумать, как достичь цели, но дальше предпочитал новое дело передавать в руки более усидчивых своих подчинённых.

«Интересно, а где мой тестюшка нынче? — лениво подумал он. — И кобыла эта, женушка?»

С того момента, как Валера покинул свой дом, застрелив двух тестевых холуев, мысль о «родственниках» в голову ему ни разу не приходила. Даже о бывшей жене, где она, что делает, с кем… Плевать он хотел на неё и всю её родню. Не до них было, лишь где-то в глубине души оставался лёгкий след того чувства освобождения, которое он тогда испытал.

Появилось ещё одно занятие: набрав бригаду строителей, Валера взялся за перестройку неплохого особнячка на берегу, одного из немногих, которые были выстроены в самом обычном дачном посёлке. Не такой дворец, как был у него на Рублёвке, куда как попроще, двухэтажная коробка из красного облицовочного кирпича, но достаточно просторный и удобный, с бильярдной в подвале. Его переделывали под отопление дровами, строя сразу три печки в разных комнатах и выводя дымоходы, или соляркой, но без электрического насоса, а самотёком, для чего бойлер размещали наверху, на чердаке, благо крепость бетонных перекрытий это вполне позволяла. Второй подобный коттедж, прямо за забором, заняли Валерины «гвардейцы» из дезертиров. Неподалёку собирался поселиться Самбист, так что жизнь и в бытовом плане тоже налаживалась.

Ров от канала до водохранилища почти докопали. Ещё немного, и можно будет взрывать перемычки и пускать в него воду, окончательно превращаясь в остров. Только мост достроить оставалось, но и там прогресс был налицо — подряд на строительство взяла толковая бригада и строила его очень капитально, с бетонными сваями и стальными рельсами.

Кстати, обзавелись и лодками. На местных водохранилищах хватало яхт-клубов, откуда удалось угнать с добрый десяток довольно больших моторных яхт и немало моторок. Оказии пользоваться ими пока не было, но пригодиться они всегда могли, всё же вода кругом.

Сегодня же с утра Валера вызвал пятерых своих «гвардейцев» и сказал:

— Пацаны, два УАЗа заводите, и выезжаем через час. Надо прокатиться кой-куда, вещи забрать.

— Далеко? — спросил Виталик, возглавивший группу.

— На Рублёвку сгоняем, — пояснил Валера. — Надо вещички из дома забрать, да и по мародёрке оглядимся. Оттуда народ свалил наверняка, много чего полезного бросить могли, а вам самим обустраиваться надо.

— Да мы вроде и так нормально, — усмехнулся Виталя, похлопав себя по дорогому натовскому камуфляжу «мультикам». — Вашими заботами, так сказать, и своей практичностью.

Действительно, бывшие дезертиры сейчас выглядели как киношные рейнджеры, разжившись всем, о чём только боец мечтать может. В отличие от Самбистовой братвы, щеголявшей в тренировочных костюмах и разгрузках, Валерины дезертиры сохраняли военный стиль.

— Ну для дома что-то, мало ли? — пожал плечами Валера. — Да и в город надо бы выбраться будет, есть одна мысля, что покою никак не дает.

— В город? — насторожился Виталя. — По окраинам или в центр?

— Да в центр бы надо, — чуть нахмурился Валера. — А что?

— Босс, тут такое дело… вы в Москву давно не выбирались, а народ катается, — осторожно сказал Виталя. — Давайте грузовик рейдовый с кунгом у пацанов позаимствуем, на нём надёжней.

— Это почему?

Действительно, Валера «технологией мародёрства» интересовался мало, других забот хватало, так что нужного для таких поездок транспорта в его распоряжении не было.

— Потому, что на «козле» просто прокатиться хорошо, а если где стоять, то закрытая машина нужна, — пояснил сержант. — Особенно в центре — узких улиц хватает и сверху прыгают, случается.

Валера подумал секунду, но решил не обязываться ни перед кем, поэтому ответил:

— Отказать. Из гаража мой «Рэйндж» и один «крузак» бери, они с железными крышами, авось не запрыгнут. Да и дело у нас небольшое, только сейф и вывезти.

— Большой? — уточнил Виталя.

— Нет, — покачал головой Валера. — Только к полу прикручен, с этим проблемка ожидается.

— Это фигня, отломаем, — отмахнулся Виталя. — Главное, чтобы в багажник влез.

— Влезет. А как ломать будем?

— Да тротилом, — засмеялся сержант. — Пацаны на мародёрке придумали. Чуть снизу пол расковыривают, туда шашку и взрывают. Ящик подскакивает, а все костыли, на чём держался — с мясом.

— Понятно, — согласился Валера. — Тогда готовимся и через час — выезд.

Через час и выехали. Валера успел отвыкнуть от своего «Рэйнджровера» и теперь наслаждался тишиной в салоне, плавностью хода и лёгкостью управления — он ещё и за руль сел. Машина шла ходко, легко, но на Кольцевой Валера разогнался всего до сотни, да и то сразу скинул. Страх налететь на что-то неожиданное был теперь у всех в крови. Да и вообще ездить стали сверхосторожно — и топливо экономили, и страх повредить машину и остаться с ней посреди мёртвого пустого мира был силён. Вроде и вторая машина сзади едет, есть на чем смыться, и всё равно страшновато.

На самом деле Валере ничего особого дома нужно не было, влекло его туда самое банальное любопытство. Кое-кто из знакомых уже катался в те края, сообщил, что мертвяков там мало и людей практически не осталось, все разбежались. Вот и захотелось заглянуть к себе домой, посмотреть, чем закончилось его кровавое бегство от прошлой жизни.

По поводу же поездки в центр — уже отдельная тема. Как-то на досуге, предаваясь воспоминаниям, Валера вспомнил тот день, когда его чуть не убили «приличные мальчики», работавшие на подпольного банкира Уринсона. Что-то не складывалось в той картине, не стали бы они убивать Валеру за сумку с долларами. Они ведь в течение всего дня такие сумки развозили, если верить тому же Уринсону, а причины врать у него точно не было. А раз развозили, то могли и просто не вернуться в офис, присвоив мешок-другой. Какой вывод? Очень