шарахнули из граника, а толку-то? В минуту всех порвал.

— Ты скажи… — покачал я головой. — На вас не кидались?

— На нас нет, — ответил он. — Они теперь умные, броню видят — сразу прячутся. Пару раз таких удавалось доставать из КПВТ, издалека причём.

— И как эффект, кстати? — заинтересовался я.

— Спорный, так скажем. Как попадёшь. Ладно, извини, мы выдвигаемся, — добавил он, когда его позвали от головной машины.

Мы попрощались, и каждый двинул туда, куда собирался. Он — спасать выживших, и мы — склады дербанить. Впрочем, все теперь этим промышляют, и без всякого стыда. Не оставлять же добро мертвецам бродячим? Его всё же люди и для людей сделали, а мертвякам оно даже без надобности.

Снова попались на глаза несколько групп вооружённых людей, и одна из машин — бортовой «бычок», размалёванный из пульверизатора яркими красками, был весь, как решето, пробит пулями, непонятно даже, как при этом он продолжал кататься. Вывод из этого следовал простой: действительно, при добыче оставшегося в городе добра можно нарваться на неприятности.

Перед развязкой с Каширкой на связь вышел Степаныч, сказал:

— Нам надо к железной дороге свернуть. В город предлагаю не соваться, попытаемся у железнодорожного моста напрямую съехать и вдоль рельсов пойдём. Там дорога накатанная, я помню. Дорожная техника ездила, по крайней мере.

— А дальше огородами, что ли? — спросил у отца Мишка.

— Именно так, — подтвердил Шмель-старший. — Машины у нас где хочешь пройдут, а если кто ненужный у складов, то с этой стороны нас не ждёт.

— Согласен, — сразу ответил я после этой фразы.

Не надо нас никому ждать, всегда лучше появляться с неожиданного направления.

Наша колонна резво проскочила до развязки, крутанулась по ней в обратную сторону, переехав Каширку поперёк движения. Мы заметили, что прямо на мосту, ведущем из города в область, стояла белая «Газель», возле которой замерли пять человек в разнотипном камуфляже и с автоматами. Причём до боли и зубовного скрежета знакомого типа — бороды, вязаные шапки, героические позы.

— Серый, чехи! — показал на них Лёха. — В натуре, чехи!

— Похожи… — ответил я. — Ладно, не до них, просто иметь в виду. Они или грабить выбрались сюда, или ждут кого-то. Поосторожней.

Я навёл на них бинокль и столкнулся взглядом с молодым чеченом, уставившимся, в свою очередь, в бинокль на нас. Лицо у него выражало словно некое сомнение, как будто он размышлял, есть смысл связываться или нет. Хотя какое там «как будто», именно об этом он и думал. Подготовленный простой джип и два вездеходных грузовика с кунгами — великая добыча в новые времена. Богатство, считай.

Мы выбрались на Кольцевую, справа замелькали деревья зелёной зоны, которые пока, правда, красовались голыми серыми ветками, за ними мелькнула дрожащая под ветром поверхность пруда. Снова оживился Степаныч:

— Впереди поворот будет, там магазин какой-то. Вот к нему давай. И сразу стой, поговорить надо.

— Понял, — ответил Мишка и свернул на боковую дорожку, которая вела к стоянке перед разгромленным и сгоревшим магазином.

Остановились. Я вышел из машины, огляделся. Белая «Газель» за нами не поехала, «садок» с «буханкой» не отстали, так что всё в порядке вроде бы. Грузовики подъехали, из «садка» выбрался Степаныч, в бронике и каске, что я со вчерашнего рейда замылил. Специально ему всё отдали и заставили надеть. Вид у Шмеля-старшего стал очень воинственный, учитывая наличие автомата ещё, который он в кабине не забыл, прихватил с собой, за что ему плюс и пятёрка.

— Какие идеи, Степаныч? — спросил я его.

— Идея такая: пойдём отсюда полями да лесами, — сказал он, указав при этом на бетонный забор прилегающего гаражного кооператива. — Мишка, слышишь?

— Ну понял, — кивнул Шмель.

— Даже на Загорьевский проезд не лезь, понял? Там грунтовок хватает, так и чеши по ним вдоль Кольца до самых путей железных. И там направо сворачивай, проезд есть. Ищи переезды через пути и перебирайся на другую сторону.

— А где переезды? — уточнил Мишка.

— Увидишь, тут их много, — отмахнулся Степаныч. — И дальше старайся держаться ближе к железке. Дойдём до Бирюлёво-Товарной, проскакиваем её, и слева будет пивзавод «Эфес». Знаешь такое пиво?

— А кто не знает? — усмехнулся Мишка.

— Во-во, морда у тебя с пива… — пробормотал Степаныч и продолжил: — От пивзавода, если направо по диагонали смотреть, будут склады, несколько корпусов. И забор вокруг них. Вот туда нам и надо.

— Тогда у пивзавода следующая остановка, — решил я, а попутно у меня ещё одна идея мелькнула, полезная, если я не ошибаюсь, как пивзаводы выглядят.

— Двинули? — спросил Мишка.

— Ага, по машинам, — скомандовал я.

С этого момента пошли с опаской. Я стекло опустил, которое раньше закрыто было, автомат держал наготове. Сергеич тоже пулемёт на крышу поставил, Лёха головой по сторонам крутил. Я оглянулся на грузовики и увидел, что Маша появилась из люка, причём винтовку держит наготове. Правильно соображает, но у меня на неё теперь отдельные планы.

Действительно, совсем скоро путаница каких-то грунтовых просёлков вынесла нас к железной дороге. Степаныч и тут был прав: вдоль путей тянулось множество грунтовок, вполне проходимых. По ним, видать, ремонтная техника ездила, да и вообще они нужны были для обслуживания виднеющейся впереди станции. Затем двойная стальная колея на стрелках разбежалась на целую путаницу путей, отжав нашу колонну уже к левому краю. Степаныч и здесь прав оказался. Слева мелькнули какие-то жилые здания, бывшим жильцам которых я искренне посочувствовал — жить в такой близости от железки и станции точно не сахар. Затем мелькнуло какое-то огромное автохозяйство, во дворе которого стояли дальнобойные фуры, вызвав во мне смутное желание там пошариться на предмет всяких ништяков.

Ещё одно автохозяйство показалось слева, на этот раз удивительно запустевшее. Привлекла внимание эмблема МЧС на главном здании. А вскоре я увидел слева же современный фабричный корпус, возле которого возвышались три огромных танка или цистерны, не знаю, как назвать, с эмблемами известной марки пива. Так и есть, я не ошибся. И на каждый бак, на самый его верх, вела снизу металлическая лестница. То, что доктор прописал.

— Шмель, давай помалу прижимайся к пивзаводу, — скомандовал я.

— К пандусу?

— Ну да, примерно. По путям на территорию, между забором и составом заруливай.

Не знаю, с какой стадии на этом заводе начинали производство пива, но очень высока вероятность того, что здесь были крысы. Много. Крысы — это такие твари, что при любом пищевом производстве пристроятся, как их ни гоняй и ни трави и какую чистоту ни соблюдай. А в наше мрачное время из крыс получаются мёртвые крысы. А ещё там, где много крыс, всегда бывало много бродячих собак. Делаем выводы.

Нашёлся ещё один переезд, по которому нам удалось прижаться к большому складскому цеху, втиснувшись между ним и стоящим на втором пути составом из шести вагонов. Получилось, как в тоннеле, скрытно и надёжно. Теперь отсюда по сторонам оглядеться можно будет.

— Стой, — скомандовал я. — Лёха, ружьё возьми с патронами. Сергеич, Маша, прикрываете нас.

По крыше «Патруля» проскрежетали сошки пулемёта — Сергеич устроился поудобней. Маша просто доложила:

— Вся на страже.

— Ну и умница, — похвалил я рыжую снайпершу, после чего сказал Лёхе: — Пошли, что ли.

Вскарабкались на пандус и тут же увидели через полуоткрытые ворота стоящие на складе многочисленные поддоны, уставленные ящиками, обтянутыми пыльным полиэтиленом. Я подошёл к одному из них, стёр пыль с мутного пластика:

— Ох… Лёха… Мечта детства сбылась…

— Найти склад пива и, кроме тебя, чтобы там никого? — усмехнулся Лёха.

— Ну типа того, — подтвердил я. — Если даже резину не возьмём, пивом загрузимся под крышу.

— Куда нам столько? — удивился Лёха.

— Как куда? Выпьем, сколько сможем, а остальное выльем, — хихикнул я. — В столовку отдадим, доброе дело сделаем. Там кроме нас любителей пивка хватает.

— А не скисло?

— Да ты чего? — удивился я вопросу. — Оно же пастеризованное. Не киснет, пока не открыли. Ладно, дальше пошли, надо на производственную территорию выход найти.

Но с этим тоже проблем не было — ворота, расположенные заасфальтированным проходом, тоже были гостеприимно распахнуты.

— Ну пошли, раз приглашают, — сказал я, перехватывая автомат поудобней.

Лёха благоразумно сдвинул свой «сто пятый» за спину, держа наготове помповик. Универсальные такие получаемся. Пересекли дорожку, заглянули в пустующую проходную, затем на главную территорию. По-прежнему никого, ни единой души, живой или мёртвой. Хотя раньше души были — прямо под стеной цеха смердели два объеденных до последнего клочка человеческих костяка. А на входной двери в здание следы от пуль виднеются, и немало. Стеклянная входная дверь брызгами стекла рассыпалась перед проёмом. Кто-то длинной очередью через неё саданул, причём прямо с того места, где мы сейчас стоим — гильз автоматных полно под ногами.

— Дальше, — скомандовал я, затем вышел на связь: — Колонне! Подтягивайтесь к первому повороту и заезжайте в проезд, головой к железной дороге.

— Понял! — почти хором ответили Шмель, Степаныч и Татьяна, рулившая сейчас «буханкой».

Хорошо было слышно, как хором взревели моторы. Пусть перемещаются, лучше места всё равно не подобрать. Узкий проход, причём сверху даже прыгать на машины неоткуда. И заметить их там сложно. А случись удирать, то сразу выскакиваем на железную дорогу, как сюда приехали, и через пару минут уже на Кольце. Здесь пока и забазируемся.

Оставшуюся территорию проверили быстро, благо она почти вся видна от проходной. В цеха благоразумно заглядывать не стали, помнилось мне ещё скопление зомби в тоннелях. Они вроде как закрытыми выглядят, так пусть такими и остаются. А если и были здесь бродячие зомби, то уйти должны были наверняка. Что им тут ловить? Ни добычи, ни смысла.

— Степаныч, а что тут вообще в окрестностях есть?

— Торговля всякая, — откликнулся Шмель-старший. — Мусорный завод рядом, кстати, так что вы осторожней. Бетонный завод есть. И хлебозавод поблизости. Мукомольный комбинат.

— Понял, — мрачно ответил я.

Так, про крыс не забываем, значит. Мука, хлеб, помойка — крысья вотчина, можно сказать. А вот бетонный завод — важно. У нас в «Пламени» как раз фундаменты под деревянные дома заливают, к слову, лишняя машина цемента не помешала бы. Будет время — разведаем, хоть бы и кратенько.

— Вроде чисто, — сказал Лёха, когда мы огляделись в десятый раз.

— Похоже на то, — согласился я и скомандовал: — Маша, бегом сюда. Вика, Пашка, сопровождаете.

Нам с ними всё равно дальше идти, а поодиночке за стенами «Пламени» я ходить вообще запрещаю. Даже на двадцать метров от машин.

Вскоре послышался топот тяжёлых ботинок по асфальту, в воротах показались трое в масках, «горках» и разгрузках, отличающиеся только вооружением и ростом. Впереди бежала