На живых мертвецов негодуя, Вижу в них слабосильных борцов, Но великие мысли найду я У _бессмертных_ моих _мертвецов_. Гений человечества Ты куда держишь путь? Второй поэт По тропинке лесной, Покидая бесплодные степи, Я стремлюсь к берегам с вечно юной весной, — Не звучат там презренные цепи; Там, вдали от рабов, я не буду склонять Низко голову — сильным в угоду. Только там я надеюсь с любовью обнять Вечно чистую _деву-природу_. Бури бешеный стон и дыханье весны, Злое горе и радость — все вместе Я увижу в _природе-невесте_, И пригрезятся мне благодатные сны, В яркий солнечный луч и в туман облаков Я охотно готов погрузиться. Лишь _природа_ не носит тяжелых оков, Я желаю с природою слиться, Перед ней трепетать… Гений человечества А молиться Можешь ты за страдальцев — людей бедняков? Второй поэт Не могу! О народе я тихо пою, — И зачем громко петь о народе, — Если сердце мое, если душу мою И освятил я _царице-природе_? На народ иногда я в потемках грущу: Погибает он, слабый и дикий; Но не в нем мысли светлые жадно ищу, А в _природе_ бессмертной, великой. Гений человечества Ты куда? Третий поэт До свиданья! Нет, сердце мое Не похоже, коллеги, на ваше. Это сердце отыщет другое жилье — В шумном городе. Лучше и краше Там живется среди вековечной борьбы Низкой хижины с гордым чертогом. Там… клянусь и природой и богом, Существуют святые герои-рабы. …Почему на меня вы глядите с тоской? Иль во мне узнаете злодея? Не ужасен мне шум, вечный шум городской? В нем есть также _живая идея_. Пусть услышу в столицах проклятья и стон. Пусть увижу там бездну разврата, Но в толпе я найду друга-брата, Мудреца, как ваш древний великий Платен. Воспою ли ручьи и долины? Поклонюсь ли я вам, исполины Старой спящей Эллады, в полночном часу? Я в вертепах найду не _природу-красу_, Не обломки костей… Нет, я женщин спасу: И в вертепах живут _Магдалины_. Утешать погибающих, слабых, больных, В павшем брате не видеть злодея — Вот в чем истина, вот в чем идея Для смиренных людей, для поэтов земных! Гений человечества Убежали все трое, исчезли вдали… Но из них полюблю я кого же? Ты, мой третий поэт, друг печальной Земли, Для меня всех милей и дороже! Ты не враг величавых старинных гробниц,
