— И, по-твоему, мне бы стоило сыграть главную роль? — с сомнением спросил Тай.

— По-моему, ты должен поступить так, как подсказывает тебе интуиция, — ответила Кэмми. — После всего, что ты пережил, и того, что наговорил тут твой отец, я не стала бы тебя винить, даже, реши ты совсем не возвращаться. И я прекрасно понимаю, что вернешься ты только в том случае, если сумеешь забыть прошлое. И уж, конечно, никакие роли не заманят тебя в Голливуд, если ты сам этого не захочешь.

— Ты так грустно говоришь, словно уже решила, что этому никогда не бывать, — с улыбкой сказал Тай. — Разве я только что не сказал тебе, что готов вернуться? — Но ведь ты этого не хочешь!

Тай уже хотел ответить, когда в дверь громко забарабанили.

Бормоча под нос невнятные проклятия, Тай подошел к треугольному оконцу возле двери и, выглянув наружу, громко застонал.

— Папочка вернулся! — провозгласил он. В то же мгновение кровь отхлынула от лица Кэмми. Тай с испугом посмотрел на нее.

— В чем дело, Кэмми? — спросил он.

Она молча помотала головой.

— Кэмми!

— Открой ему. Узнай, что он хочет. Он все равно не уйдет, пока не выполнит то, за чем вернулся.

— Да пусть стоит там хоть до скончания века!

— Твой отец невероятно упрям, — сказала Кэмми, натянуто улыбаясь. — У вас это семейное.

— Ага, ты уже на меня наезжаешь, — засмеялся Тай, окидывая Кэмми влюбленным взглядом.

Бух! Бух!

Чертыхнувшись, Тай отомкнул дверь и распахнул её.

— Ты что-то позабыл?

— Я принес тебе сценарий, — заявил Сэм, протягивая ему пухлую папку.

— Меня это не интересует, — отрезал Тай.

— Ты хоть почитай, — сказал Сэм. — Уж на такую-то малость ты способен пойти.

— Это бесполезно.

— Между прочим, она должна была привезти его тебе, — напомнил Сэм, кидая ледяной взгляд в сторону Кэмми. — Не знаю, парень, что в твоей голове творится. Не собираешься же тут вечно торчать. Уж не настолько тебя Нора с Джеймсом заждались! Кэмми похолодела. Сейчас это случится!

Тай посмотрел на Кэмми, затем снова перевел взгляд на своего отца.

— Если они меня вовсе не так уж и ждут, то зачем мне читать этот сценарий? — спросил он.

— Не тебя. Ее! — Сэм вдруг гоготнул — только сейчас до него наконец дошло, где собака зарыта. — Неужели она тебе ничего не сказала?

Тай насторожился, но промолчал.

— Мне тоже предложили роль в этом фильме, — поспешно вставила Кэмми.

— Что?

— Предложили роль? — Сэм громко захохотал. — Только из-за этого она и отправилась за тобой, сынок. Ее не возьмут, если она тебя не уговорит. Ее судьба целиком в твоих руках. — Он сочувственно посмотрел на Кэмми. — А тебе, Камилла, пора бы научиться во время выкладывать карты на стол. Неужели ты рассчитывала, что он не узнает правду? А правда, сынок, состоит в том, что у вас с Камиллой главные роли!

Кровь бросилась Таю в лицо. Ему вдруг показалось, что он бредит. Что сказал его отец? Кэмми предложили главную роль в этом же фильме? Значит они будут играть вместе! На какое-то неуловимое мгновение он даже обрадовался, хотел обнять Кэмми, поздравить, но затем, увидев её виноватое лицо, искаженное от отчаяния, он понял, что ошибся.

Жестоко ошибся.

Самуэль был прав — Кэмми все просчитала заранее. Тщательно спланировала все свои действия. Слова. Жесты. Все это было продуманной и изощренной ложью от начала и до конца.

Ложь. Ложь и обман. Она обвела его вокруг пальца.

Мысли путались в его воспаленном мозгу. Словно сквозь туман он закрыл дверь за отцом и уставился невидящим взором на кожаную папку с золотым тиснением. Из пелены выплыло название. «Ущелье разбитых сердец». Очень кстати.

Он попросил Кэмми покинуть дом. Спокойно и тихо, не повышая голоса.

— Тай, я все объясню! — взмолилась она.

— У тебя был целый месяц, чтобы объясниться, — промолвил он. — Пожалуйста, уходи. И больше никогда не показывайся мне на глаза.

С этими словами он повернулся, пересек гостиную, кухню и вышел из дома через черный ход. Стоял теплый вечер, мерцали звезды, желтая луна матово сияла на небосклоне. Слабый бриз приносил с собой запах моря. Спотыкаясь, Тай спустился с крыльца и, ухватив тяжелый топор, принялся исступленно рубить дрова. Тай не знал, сколько это продолжалось, он вконец утратил ощущение времени. Но наконец, уже в полном изнеможении, он отбросил топор и выпрямился. Пот градом лил с его лица, рубашка взмокла. Утирая пот, он поднялся по ступенькам крыльцам и вошел в дом. И сразу почувствовал: кроме него, там больше не было ни души.

Он разделся, постоял под душем, наскоро вытерся и босиком, как был, голый прошел в спальню и бросился ничком на кровать. В ноздри шибанул привычный аромат духов. Ее духов. Тай понял, что здесь заснуть не сможет, и поднялся в свою клетушку. Накрывшись одеялом, он вдруг подумал, что впервые за долгое время ему удалось впасть в забытье, не прибегая к помощи спиртного.

Глядя в окно своего номера в пансионе «Гусиный приют», Кэмми следила, как розовеет небо на востоке. В предрассветный час Бейрок показался ей прелестным. Вода в заливе искрилась. Жалобно кричали чайки. Редкие парусные яхты бороздили лазурную воду под быстро голубеющим небом.

За последние недели она привыкла к жизни этого городка. Тихой и размеренной. Даже время здесь текло плавно и неторопливо. Кэмми уже давно настроилась на то, что ей придется уехать, но сегодня, когда этот день настал, сама мысль об отъезде была для неё невыносимой. Нет, не могла она уехать. Не могла бросить здесь Тая.

Но после всего, что случилось, Тай уже никогда не уедет вместе с ней. Это было очевидно. И она сама была во всем виновата.

И вот теперь ей оставалось лишь сложить последние вещи в дорожную сумку и уехать. Вернуться в Лос-Анджелес, к суете и жизни, от которой она уже успела отвыкнуть.

С тяжелым сердцем она отвернулась от окна и посмотрела на свою сумку. На душе Кэмми скребли кошки. Вчера, уже переступив через порог дома Тая, она отчаянно боролась с собой. Боролась с желанием кинуться вслед за ним и на коленях молить о прощении. Она мечтала о каком-то внезапном озарении, о чудесном повороте событий, который мог спасти её. Но все было против нее. Фортуна окончательно повернулась к ней спиной.

Будь фортуна женщиной, я не влипла бы в такую историю…

Кэмми с грустью обвела взглядом уютную комнату. «Гусиный приют» славился номерами с огромными кроватями, мягкими перинами и с обоями, украшенными крохотными, необыкновенно изящными розочками. И еще, конечно — антикварной мебелью.

Кэмми, несмотря на это, провела здесь бессонную ночь. Она без конца ворочалась и, как ни старалась, так и не смогла отогнать прочь мучительные мысли. Что ж, она сама была во всем виновата.

А теперь настала пора уезжать.

Почему-то даже тело её болело и ныло. Переступая на негнущихся ногах, Кэмми с трудом натянула джинсы, затем облачилась в белую блузку. Посмотрелась в зеркало, и ужаснулась, увидев серое измученное лицо.

Что же мне теперь делать? — в отчаянии подумала она. — Как жить дальше?

В дверь постучали. От неожиданности Кэмми вздрогнула и обернулась. Сердце радостно забилось.

Тай!

Подскочив к двери, она поспешно нажала на ручку и… замерла, потрясенная. На пороге стоял Самуэль